Среднее и старшее поколение в принудительном порядке изучало труды Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Очень многим они казались нудными и неинтересными, хотя это дело вкуса — при желании в дидактическом «Капитале» можно найти массу увлекательного. Но, пожалуй, самым интересным, даже захватывающим в творчестве «бородатых классиков» является хрестоматийная книга «Происхождение семьи, частной собственности и государства», автором которой является Энгельс, хотя реально её соавтором был и Маркс.
В нынешнем, 2014 году этой книге исполняется 140 лет. По глубокому убеждению автора этих строк, юбилеи книг или печатных работ, оставивших неизгладимый след в истории мысли, давно следовало ввести в практику наряду годовщинами выдающихся личностей и значимых исторических событий.
Автор позволил себе сделать, как нынче модно говорить, римейк этой книги, развив и дополнив её, ибо теперь, по прошествии 140 лет, и вообще с ходом цивилизации, этот бестселлер неожиданно обретает новое и весьма актуальное звучание. А это был именно бестселлер…
Первый вариант этого очерка был написан и опубликован в 2004 году 10 лет назад, к 130-летию создания произведения. Десятилетие прошло недаром, несколько изменив взгляд на некоторые вещи, хотя в целом главная мысль остается той же — цивилизация в ее нынешнем понимании есть не только прогресс, но и регресс, поскольку в цивилизации имманентно заложены механизмы ее деградации и самоуничтожения. Последние события в Украине — и не только — это подтверждают. В результате некоторых добавлений и исправлений появился предлагаемый ниже второй вариант этого опуса, так сказать, The Second Edition.
История создания
Маркс, родившийся в1818 г., умер в марте 1883 г., оставив огромное неоконченное наследие. Энгельс (1820-1895) значительную часть оставшихся лет жизни посвятил творческой обработке и публикации этого наследия. В архивах Маркса он обнаружил конспект книги американского учёного Л. Моргана «Древнее общество» (Lewis H. Morgan. Ancient Society, or Researches in the Lines of Human Progress from Savagery through Barbarism to Civilization, 1877).
Льюис Генри Морган (1818-1881) долго жил среди индейцев племенного союза ирокезов, изучал их быт, был усыновлён племенем сенека. В отличие от многих «бледнолицых», считал индейцев не дикарями, а достойными людьми. Морган представляется «научной разновидностью» Натаниэля Бампо (Зверобой, Следопыт) в книгах Джеймса Фенимора Купера (1789-1851), под влиянием которых Морган, возможно, выбрал путь учёного-подвижника. Морган, как подобает янки, опытно-эмпирическим путём подтвердил материалистический взгляд на историю, который Маркс и Энгельс разработали умозрительно.
Используя труды Моргана, ремарки Маркса к ним, ряд других источников и свои исследования по истории Греции, Рима, германцев и кельтов, Энгельс в марте-мае 1884 г. пишет книгу «Происхождение семьи, частной собственности и государства». В октябре 1884 г. она впервые вышла в свет в Цюрихе. При жизни Энгельса она выдержала 6 изданий только на немецком языке, издавалась на польском, румынском, сербском, итальянском, датском, французском, болгарском, испанском, английском… В 1894г. впервые издана на русском в Петербурге, и до 1910 г. переиздавалась в России 10 раз, — задолго до того, как марксизм был объявлен «единственно верным учением»! «Рейтинг», как для научной публицистики, очень высокий! Кстати, в книге есть и украинский след. Четвёртое издание 1890 г. Энгельс доработал с учётом данных, изложенных в трудах этнического украинца Максима Ковалевского (1851-1916), который родился и окончил университет в Харькове, считался ведущим обществоведом Европы и пользовался авторитетом у Маркса и Энгельса.
Банальности
Советская идеология трактовала смысл книги так. Исследуя изменение форм брака и семьи первобытнообщинного строя в связи с экономическим прогрессом общества, Энгельс показывает экономические причины разложения родового строя — разделение труда и рост его производительности, возникновение обмена и частной собственности неминуемо привели к разрушению родового строя и возникновению классов. Классовые противоречия привели к возникновению государства для защиты как интересов экономически господствующего класса, так и классовых антагонистов от взаимоуничтожения. Энгельс делает выводы: 1) частная собственность, классы и государство не всегда существовали, а возникли на определённой ступени развития экономики; 2) государство — политическая организация экономически господствующего класса для подавления и эксплуатации других классов; 3) классы исчезнут так же, как и появились, вместе с ними исчезнет государство.
Несмотря на крах советской идеологии, эти банальности справедливы и теперь. Способом разрешения классовых противоречий внутри «развитых стран» ещё не так давно было «общество всеобщего благоденствия», управляемое не так силовым принуждением, как манипулированием, но с наступлением кризиса «благоденствию», похоже, приходит конец всерьёз и надолго. Во многом это благоденствие обусловлено эксплуатацией ресурсов остального мира через систему мировой экономики. Государства и бюрократия не отмирают, а растут, в т. ч. и потому, что за «райскую жизнь» избранных приходится платить противостоянием между «буржуазным золотым миллиардом» и «пролетарским миром», мусульманами, Африкой. А тут ещё Китай возвышается, и никто не понимает, к чему это может привести. Нынешнюю «войну цивилизаций» вполне адекватно можно было бы истолковать в марксистских терминах как обострение классовой борьбы в мировом масштабе, что в первом приближении абсолютно правильно, но на самом деле всё намного сложнее.
Напрашивается аналогия: механика Ньютона не была отброшена, а стала частью механики Эйнштейна. Потенциал «исторического материализма» Маркса-Энгельса таков, что его следует не отбрасывать, как предлагают многие «умники», а считать одним из важнейших элементов более широких знаний о психо-энергетической природе общества.
«Идеалистический материализм»
Из-за недостатка знаний в ХІХ веке Маркс несколько ошибся: не только бытие определяет сознание, но и общественное сознание, а точнее психика как диалектическое единство сознания и бессознательного, формирует бытие общества. Поступками индивида и общества руководит психика индивидуальная и социальная. Одним словом, социальные бытие и сознание (психика) образуют диалектическое единство. Общество как система всё более усложняющихся отношений между людьми всё более становится явлением не природно-материальным, а социально-психическим. Здесь нет никакого «идеализма» и «отхода от материализма»: энерго-информационные содержания психики и процессы в ней неотделимы от материального носителя — высшей нервной системы человека.
Несмотря на «воинствующий материализм», в марксизме есть стихийное понимание психо-эмоциональной сути общества. В основе материалистического понимания истории (исторического материализма) лежит идея об определяющей роли способа производства, а способ производства — это не «голый материализм», а диалектическое единство производительных сил и производственных отношений. Объективный социо-экономический процесс, по Марксу, есть следствие целенаправленной, т. е. субъективной психической, деятельности людей. За применение понятий «сущность человека», «фетишизм», «отчуждение», «иллюзии сознания», которые в терминах рационализма и позитивизма адекватно истолковать невозможно, Маркса по сей день обвиняют в подмене научного знания моральной проповедью. Но эти понятия вполне научно толкует глубинная психология, которая исходит из преобладания иррационально-бессознательного в социуме и была развита Фрейдом и его наиболее талантливыми последователями (Юнг, Фромм).
Кстати об «иллюзиях сознания». Маркс предвосхитил то, к чему позднее пришла психология: люди и социум часто есть совсем не то, что они о себе думают, говорят, пишут и поют в песнях; бессознательные процессы формируют в психике некий образ, отражающий не только объективную реальность, но мысли, страсти, идеи и пр. Будучи относительно самостоятельным биологическим объектом, психика продуцирует искусство, технологии, религию, экономику, власть, т. е. то, чего «в природе нет», плоды субъективизма людей, которые объективируются в обществе. Здесь мы подходим к интересному моменту.
Легенды и мифы политэкономии
Вполне материалистическая глубинная психология доказала объективную религиозность человека. По К. Юнгу, в аффективно-нагруженных областях коллективной психики (архетипах) скрыта информация о событиях древности, которая искажена психикой и часто закодирована в символах религиозных мифов. Религия, духовные традиции древности, даже идея Бога многое могут дать науке. Ошибкой Маркса и Энгельса, унаследованной от Просвещения, был «воинствующий атеизм». Ряд религиозных мифов не просто подтверждают взгляды этих мыслителей, но и позволяют значительно их углубить.
В книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельс, как уже говорилось, справедливо выводит социальную несправедливость из экономического неравенства. Ветхий Завет углубляет понимание неравенства и несправедливости. В 8-ом стихе 1-ой Книги Царств, похоже, социо-экономические противоречия среди иудеев стали уже такими, что потребовалась государственная власть для предотвращения братоубийства. Вместо того, чтобы разрешить противоречия путём солидарности и кооперации, евреи просят Бога дать им царя для суда и управления. Через мудреца Самуила Бог предупреждает евреев, что царь и его челядь отберут лучшие земли, скот и другие богатства, а их поработят. Бог предлагает выбор: тяжесть жизни «своим умом» или иррациональный авторитаризм власти. Евреи выбирают власть в ущерб свободе и благополучию. Индивид чувствует и/или осознаёт никчёмность, страх перед враждебным миром и социумом; толпа, состоящая из таких индивидов, бежит от ответственности и свободы, доверяя свою жизнь власти, а на должность фюрера желающие есть всегда.
В новейшей истории Украины этот библейский сюжет повторился. При распаде СССР Украине достался один из мощнейших потенциалов в мире, созданный ценой величайших жертв и лишений. Для построения welfare state западного образца, глядя на который у нас «слюни текут», были все предпосылки. Следовало, набравшись ума и терпения, преодолеть доставшееся от советской командной экономики отчуждение работника от собственности и, кооперируясь, стать сознательными и ответственными со-собственниками страны. Но наш народец, приворовывая всё, что плохо лежит, ждал хозяина, который наведёт порядок и даст денег, государство, которое «порешает» социальные вопросы… Вот и дождались олигархо-бюрократии, превратившись в наймитов, страна деградировала, следствием чего стало правление фашизоидного режима Януковича, его кровавое свержение и нынешний всплеск террора и бандитизма под прикрытием лозунгов о сепаратизме. Кроме того, на фоне кризиса набирает обороты банкротство и западного «общества благоденствия» и вообще товарно-денежной модели цивилизации, и никто не знает, что делать дальше.
Инь & Янь
К написанию книги, как уже говорилось, Энгельса побудили исследования Л. Моргана. Что же открыл Морган, проживший полжизни с индейцами где-то «на берегах Онтарио»? А открыл он матриархат. Это сейчас существование в древности матриархата кажется банальностью, а тогда это было откровением. Правда, о древнем материнском праве говорили давно, но Морган доказал это опытным путём.
«Писанная история» в античных источниках начинается с греков эпохи героев и латинян эпохи становления Римского государства, когда уже существовали экономические классы, государство и патриархальная семья. Иудео-христианство тоже отрицательно повлияло на историческую науку, которая в середине ХІХ века, по словам Энгельса, целиком ещё находилась под влиянием Пятикнижия Моисея, считая патриархальную семью древнейшей и единственно возможной формой семьи. Ветхозаветные праотцы Адам, Ной, Авраам и др. предстают патриархами, которые жёстко держат в руках семейные кланы с челядью, скотом, полями и пр. Во времена Моргана индейцы, их культура, природа США не были ещё уничтожены так называемой «христианской» цивилизацией. Система родства индейцев тогда была матриархальной, что позднее обнаружили и в других районах Земли.
Несколько ранее матриархат исследовал швейцарец Иоганн Якоб Бахофен (1815-1887) в книге «Материнское право» (J.J.Bachofen. Das Mutterrecht. Eine Untersuchung uber die Gy¬naikokratie der alten Welt nach ihrer religiosen und rechtlichen Natur, 1861). Бахофен доказал существование матриархата по тем следам, которые остались в античных мифах и литературе. Хрестоматийным считается толкование Бахофеном «Орестеи» Эсхила.
Клитемнестра убивает своего мужа Агамемнона, вернувшегося с Троянской войны. Орест, сын Агамемнона и Клитемнестры мстит за отца, убивая мать. Эринии, древние богини эпохи матриархата, которые теперь свергнуты, преследуют Ореста за убийство матери. Клитемнестру Эринии не преследуют, т. к. она с убитым мужем в кровном родстве не состояла. На защиту Ореста встают новые боги победившего патриархата — Аполлон и Афина, которая родилась не из утробы матери, а — очень важно! — из головы Зевса.
С уважением относясь к открытиям Бахофена и с юмором — к его увлечению религией, «воинствующий атеист» Энгельс пишет, что именно экономические противоречия породили авторитарный патриархат, классы и государство, уничтожив демократию матриархата.
В ХХ веке Эрих Фромм, обобщая Моргана, Бахофена и Энгельса, говорит, что социальная динамика во многом определяется борьбой заложенных в психике диалектически противоречивых принципов матриархата и патриархата. Но вместо примитивно-гендерного, Фромм даёт расширенное толкование этих принципов. Матриархат — это принцип естественного и не ограниченного никакими условиями равенства, подчёркивание уз крови, почвы, сострадания и милосердия. Патриархат — это принцип иерархии и принадлежности к ней на определённых условиях, абстрактного мышления, законов и государства.
Примеров этого много в религии. По верованиям Древнего Китая, Вселенная — это противоречивое единство «инь» и «янь». В Ветхом Завете, кроме Бога, предстающего как карающий патриарх, есть образ Матери — Земли Обетованной, в лоно которой возвращаются дети Израиля. В Четвероевангелии Богородица как символ женского начала и идея всепрощения противоречат патриархальной идее карающего Бога в Ветхом Завете и является возвратом к матриархальным принципам в новых условиях.
Возникла догадка, что цивилизация движется от матриархата к патриархату и обратно по восходящей кривой, а высшие формы цивилизации будут «повторением, но на более высоком уровне, принципов свободы, равенства и братства, которые были присущи роду человеческому в древности». Мысль эту высказали не только Маркс и Энгельс, но и американский квакер Льюис Морган, который о «научном коммунизме» понятия не имел.
История Европы это вполне подтверждает: через коммунизм и демократию матриархата, древний патриархат, классовое государство, абсолютизм, патриархат времён капиталистического накопления, империализм, войны и фашизм к современной демократии Запада с её эмансипацией, феминизацией, «гендерными извращениями», всеми этими геям и однополыми браками. Кстати, одной из характерных черт заката Древней Греции было, в том числе, массовое увлечение гомосексуализмом.
Повторимся, что, по Фромму, авторитарно-патриархальному обществу нет дела до любви и равенства, его интересуют повиновение, иерархия, наука и техника, абстрактное рацио, государство, право, в первую очередь, собственности. Всё это закончилось трагедиями ХХ века и едва не вылилось во вселенскую термоядерную смерть. Но и доведённый до абсурда принцип матриархата тормозит прогресс рацио, мешает достижению полной зрелости, ведёт к инфантилизации, уничтожению мужского начала и различия полов вроде «унисекса», регрессу в эмоциональном развитии до уровня (по Фрейду) догенитальной стадии ребёнка. Демократия на Западе связана с обществом потребления, которое требует не так повиновения, как согласия, получаемого путём манипулирования общественным мнением. Здесь стремятся не только удовлетворять возрастающие потребности, но и создавать новые и часто абсурдные потребности или, по Марксу, «чуждые сущностные силы». В древних символах, такое общество принимает вид Великой Матери, которая нянчит детей, постоянно баюкает их колыбельной вроде телевизора. От человека требуется не так принимать самостоятельные решения, как быть послушным и много, со вкусом потреблять. Эмоционально человек деградирует до состояния младенца даже при высоком уровне поверхностного манипулятивного интеллекта. Пик «неоматриархата», по Фромму, пришёлся на Западе на время «молодёжных бунтов» и «детей цветов» в 1960-70 гг. Затем «хиппи» стали переквалифицироваться в «яппи», актуализировался конформизм, карьеризм, принадлежность к престижной иерархии. Но расхваливать информационно-потребительское общество Запада как сплошной позитив может лишь умственно отсталая публика. Пара-тройка популярных книжек, написанных, кстати, на том же Западе, приводят к выводу, что это путь к сытой и самодовольной деградации, а обострение глобального терроризма в начале 2000-х гг. подсказывало, что скоро и сытости с самодовольством может поубавиться, что подтвердилось, когда грянул кризис. Бороться с этим сложно из-за преобладания иррационально-бессознательного в этих процессах.
Диалектика цивилизации такова, что за прогресс в одном приходится платить деградацией в другом. Более того, возможно, несмотря на ряд достижений, цивилизация вообще пошла «не туда», и её нельзя считать прогрессом как таковым.
Продолжение на следующей странице.
Про- или ре- …гресс?
Философия истории Маркса-Энгельса, на первый взгляд, даёт основание считать, что они свято верили в неизбежность социального прогресса, непрерывность совершенствования общества и возрастающий разум человека. Эта тенденция вообще присуща многим системам мировоззрения, берущим начало в Просвещении.
Но есть у Маркса мотив о цене, которую люди платят за цивилизацию, и присущ этот мотив большинству религий. Каноничные, как в большевистском, так и в либерал-буржуазном смысле, трактовки марксизма старательно обходят одну мысль Маркса и Энгельса, которая, хоть и в неявном виде, проходит через всё их творчество: а вдруг избранный человечеством путь товарно-денежных отношений, государства как формы социальной организации и пр. не является единственно верным и возможным, и цивилизация изначально пошла «не туда», идёт «не туда», а куда нужно – никто толком не знает?!
История изобилует доказательствами. Снова обратимся к книге Энгельса «Происхождение…». По сравнению с «сексуальной вольницей» матриархата, моногамная семья, возможно, есть цивилизация. Но Энгельс ехидно замечает, что этимология слова «familia» изначально обозначала не идеал уютного гнёздышка с обывательской сентиментальностью и кухонной руганью; у римлян это сначала относилось даже не к супругам и их детям, а лишь к рабам. «Famulus» значит домашний раб, «familia» -- совокупность принадлежащих одному хозяину рабов, общественный институт, глава которого в силу римской отцовской власти распоряжался жизнью и смертью своих жены, детей и рабов. Теперь же высшими достижениями цивилизации объявлены современная буржуазная семья, так называемый «брачный контракт» и мещанские страсти при публичных бракоразводных процессах с дележом имущества, копанием в «грязном белье» и пр. Не идеализируя первобытный коммунизм, отметим, что пращуры были благороднее уже потому, что их низкий уровень развития не позволил им додуматься до такой, в терминах Библии, мерзости человеческой как товарно-денежные отношения в семейной жизни.
Частная собственность, товарно-денежный обмен и государство как формы отношений между людьми, т.е. психические содержания, тоже, вроде бы, являются достижениями цивилизации, которые дали толчок ремеслу, земледелию, торговле, технике и искусству. Но они же вышли из-под контроля человека и стали его врагами. По Энгельсу, именно цивилизация, в ущерб лучшим задаткам, развила самые низменные страсти людей, в первую очередь, алчность. Именно цивилизация породила смертоубийственные войны, рабство и обречение на нищету ближнего своего, которых при первобытном коммунизме быть не могло. Концентрация богатств в руках знати в древних Афинах и рабство привели к обнищанию массы свободных граждан, которым оставался выбор: или вступить в конкуренцию с трудом рабов, занявшись ремеслом, что считалось постыдным, низким занятием и не сулило большого успеха, или превратиться в нищих. Большинство превращалось в нищих, и именно нищета и рабство погубили Афинскую демократию.
То же произошло и в Риме, который упал не так от ударов варваров, как от собственной деградации. Более того, Энгельс замечает, что варвары не только покорили Рим, но и освободили его подданных, которые были истощены самодурством империи, налогами, поборами чиновников и пр. Спасаясь от этой «цивилизации», массы римлян обретали землю и свободу, поскольку на землях, занятых германцами, во многом, царила ещё родовая демократия. Примерно 400 лет между падением Рима и империей Карла Великого (742-814) длился застой и «тёмные века». Но это же время, по Энгельсу, было эпохой свободы и относительного экономического благополучия масс, поскольку между полукрепостными крестьянами (колонами) времён заката Рима и крепостными империи франков была эпоха свободных франкских крестьян, которые работали на себя. Из книги Энгельса можно сделать даже такой вывод: современные демократии англо-саксонского и германского образца есть следствие не только античности с её патриархатом, рабством и римским правом, но и варварской демократии германцев, которые сокрушили Рим.
Угасание Древнего Египта привело к безвозвратной потере многих знаний, которые и по сей день недостижимы. По ряду оценок, культуры Латинской Америки, погибшие от рук «христиан», обладали знаниями о мироздании, которые мы сейчас постичь не можем.
Киевская Русь упала не так от нашествия Батыя, как от внутренней деградации и междоусобиц. «Татаро-монгольское иго» было огромным регрессом, но именно татарский период безвременья Николай Бердяев считал очень плодотворным в духовном и культурном смысле. Революция 1917 года бросила Россию в хаос, и только тоталитаризм, который сам по себе есть деградация, сделал из СССР сверхдержаву, обвал которой привёл к нынешнему безвременью, и неизвестно ещё чем это закончится…
В ХХ веке на обширном гуманитарном и естественнонаучном материале Э.Фромм убедительно показал: агрессивность и жестокость человека и общества являются следствием не так животной, как социальной основы человека; вопреки расхожим мифам, первобытное общество было намного гуманнее цивилизации, которая не уменьшает, а увеличивает жестокость и разрушительность; если историю с этапа ранней дикости до среднего варварства можно считать прогрессом от животного к человеку, то на высшей ступени варварства и в эпоху цивилизации, которая продолжается и поныне, прогресс в области поверхностного интеллекта всё более соседствует с глубинной психо-духовной деградацией.
Легенды, мифы и наука
Знания о циклическом, зигзагообразном и регрессионном характере истории содержатся в религиозно-философских системах древности.
Яркий пример – древнегреческая легенда о «Пяти Веках». Золотой Век был беззаботным раем для сильных и мудрых людей, с которыми советовались даже боги Олимпа. Люди Серебряного Века уже не отличались силой, умом и счастливой судьбой; в терминах Библии, они отбросили Закон Божий, но поклонились идолам, которых сами же и создали. Люди Бронзового Века вели непрерывные войны и уничтожили друг друга. Герои Четвёртого Века гибли в Троянской войне – первой мировой войне между цивилизациями Востока и Запада. Люди нынешнего Железного Века всё более поклоняются силе и богатству, погружаясь во зло, за что Зевс уничтожит их. Перспективы, в общем, весёлые!..
Согласно ведической религии, всё сущее проходит стадии рождения, расцвета и умирания с последующими воскресением (реинкарнацией) и повторением цикла жизни, и необязательно следующий цикл будет выше уровнем по сравнению с предыдущим.
Веданте вторит знаменитый Экклезиаст: «что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было» (Эккл. 3.15), поскольку всё возвращается «на круги своя».
Религия и философия истолковывают ход истории и предсказывают будущее часто не только анализируя исторические данные, но и путём откровения. Яркий пример – Пророки, предсказавшие приход Мессии, разрушение Иерусалима и другие катаклизмы, ожидавшие евреев в будущем. Эту мистику можно попытаться истолковать исходя из вполне материалистических знаний. Будучи продуктами психики, религия, философия и откровения формируются не только внешними социо-историческими фактами, но и психическими процессами, которые двигают науку, религию и историю в целом. Недаром Гераклит говорил, что характер человека – это его судьба. Значительная часть психических содержаний не осознаётся, а формируется в бессознательном, где постоянно, даже во время сна, идут малопонятные пока, но вполне материальные процессы. Между сознанием и бессознательным идёт постоянный энерго-информационный обмен, а разделение на сознание и бессознательное сегодня уже выглядит достаточно упрощённым. Людьми и их историей бессознательное управляет непосредственно или прорываясь в сознание. Возможно, постижение бессознательных содержаний, которые в будущем будут управлять историей, сознанием, что резко усложняется известными из психоанализа явлениями «подавления» и «сопротивления», и приводит ряд людей с обострёнными ментальными способностями (о шарлатанах говорить не будем) к откровениям и предсказаниям, часто вполне правдивым.
Несмотря на «воинствующий атеизм», Энгельс бессознательно воспроизводит общечеловеческий ментальный код. Его концепция истории сродни большинству религиозно-философских систем: бедное, примитивное, но справедливое первобытно-коммунистическое прошлое; мучения сегодняшнего дня с его социальными язвами, которые люди сами же и создали из-за собственной глупости, жадности и прочих злокачественных страстей; светлое будущее, где всего будет вдоволь и все друг другу будут братья и сёстры.
А ведь иудо-христианство тоже делит историю на три части (Бог «троицу» любит или способность психики, по большей части, бессознательно оперировать триадами? – материалистического объяснения пока нет, но и мистики особой тоже нет): блаженство в Раю до грехопадения, мучения на проклятой Богом земле после грехопадения, будущее блаженство в Царстве Божьем, но лишь для праведников, грешники будут страдать в Аду.
Э.Фромм даёт такую психо-динамическую трактовку. В 3-ем стихе ветхозаветной Книги Бытия изгнанный из рая после грехопадения человек ощущает себя чуждым в мире, отчуждённым от природы, себе подобных и себя самого. Он враждебен природе и обществу, из которых добываются средства существования: «проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от неё… в поте лица будешь есть хлеб свой». Мир всегда был и будет враждебен человеку. Но до падения в Раю человек не осознавал этого, ибо ещё не стал человеком, жил в гармонии с природой и собой, не подозревая об объективных и независящих от него дисгармонии и своей индивидуальности. Грехопадение – это превращение твари в человека через осознание самое себя. Чтобы стать человеком, постичь Закон Бесконечного Мира или, в других терминах, Закон Божий следует ощутить разобщённость между собой как субъектом и Миром как объектом и преодолеть эту разобщённость. Человек порочен потому, что отчуждён и не преодолел свою отчуждённость. Он может так никогда и не преодолеть своё отчуждение, не познать Бога и Закон Его, а поклониться социальным идолам, созданным самим человеком, и тогда люди попадут не в Рай, а в Ад, или, в других терминах, вместо прогресса в бесконечном познании и преобразовании бесконечного мира, человечество уничтожит самое себя. Ветхий Завет, как видим, отнюдь не оптимистичен, говоря лишь о возможности прогресса, но не о его обязательности. Христианство ожидает Второго Пришествия и Страшного Суда, после чего могут быть как Царство Небесное, так и апокалипсис Конца Света. Всему этому есть вполне научное объяснение, о чём ниже.
В традиции Просвещения (а Маркс и Энгельс были именно продуктом Просвещения) было принято верить в неминуемое «светлое будущее» или, словами Фромма, смотреть на мир через розовые очки, считая цивилизацию несомненным прогрессом. Именно поэтому столько шума сделал в начале ХХ века Освальд Шпенглер со своим слишком нервным, но вполне справедливым «Закатом Европы», где ставится вопрос о том, что история – отнюдь не процесс непрерывного прогресса, а сумма пересекающихся циклов зарождения, расцвета и заката цивилизаций, а точнее – культур, т.к. цивилизация (civil) – значит государственность, а государство, по Энгельсу, уже само по себе есть деградация человечества, которое запуталось в собственных противоречиях и, будучи не в силах их разрешить, создало государство, которое становится над людьми и против них.
Николай Бердяев обратил внимание на то, что идеи о цикличности и упадке цивилизации высказывались ещё до Шпенглера в русской духовной традиции и были окончательно сформулированы трудами Н.Данилевского (1822-85). Просвещения в европейском смысле в России не было. Даже не смотря на декларируемый атеизм, русские правдоискатели ХIХ века сохраняли православно-аскетический, апокалиптический психотип, полагали мир лежащим во зле; их вовсе не шокировала мысль о том, что цивилизация идёт «не туда».
Но несмотря на свою веру в неизбежный прогресс, именно Маркс и Энгельс стихийно-бессознательно внесли в понимание истории как циклического и зигзагообразного процесса намного больший вклад, чем путанные реминесценции Шпенглера и тяжеловесный академизм Арнольда Тойнби. Маркс и Энгельс достигли этого, когда гениальную диалектику Георга Гегеля не менее гениально применили к обществу.
Двигатели про?.. ре?.. гресса
В основе социальной философии марксизма лежит диалектика, рассматривающая социум как процесс, в котором имеют место: переход количественных изменений в качественные, отрицание исходного момента развития и отрицание самого отрицания, повторение на высшей основе черт предыдущего этапа, а самое главное в нашем случае – скачки, прерывания постепенности и непрерывности, из чего следует, что цивилизация может двигаться не только по спирали вверх (прогресс), но и вниз (регресс), или стоять на месте (застой), или двигаться непонятными зигзагами. Чтобы понять, почему история движется по таким сложным траекториям, следует отыскать двигатели и источники энергии.
В ХІХ веке Маркс и Энгельс сумели указать лишь на один такой двигатель: социально-экономические противоречия между классами эксплуататоров и эксплуатируемых в сфере отношений к средствам производства, труду и распределению продуктов труда. Заметим, что речь идёт именно об отношениях, а отношения между людьми – это психология по преимуществу. Исходя из диалектической логики, разрешение экономических противоречий совсем не обязательно ведёт к прогрессу и вполне может привести к застою или деградации.
Но всё намного сложнее. Экономические противоречия и их разрешение часто ведут не к прогрессу, а к застою или деградации как в производственных отношениях, так и в производительных силах. Тем более что основой производительных сил общества всё более становятся не так природно-материальные, как психологические факторы – знания, навыки и пр. Многие научные, технические, духовные знания древности теперь, в лучшем случае, непонятны, а то и просто утеряны. Многие современные достижения, например, телевизор или обилие товаров, превращают людей в тупое обывательское стадо. Производительные силы далеко не всегда прогрессируют, а их рост не всегда есть прогресс. Производительные силы и экономический базис не отделимы от производственных отношений и надстройки, образуя диалектически противоречивое единство. Часто не базис движет надстройку, а надстройка и психология масс «тянут» базис, причём как «вверх», так и «вниз», или «держат в застое». Здесь нет никакого «отхода от материализма» – обществом движет психическая энергия больших масс людей, а спирали и зигзаги истории есть следствие информационно-энергетических процессов массовой психики.
Общество удерживают не только аппарат власти и рационально-эгоистические интересы. Важны содержание и направленность социальной психики. С ними связана система эмоций, стремлений и побуждений, служащая «цементом» общества. Обострение противоречий, конфликтов, дезинтеграция общества разрушают традиционные психоэмоциональные связи и установки. Высвободившаяся психоэнергия из «цемента» превращается в «динамит», взрывая стабильность общества. По Марксу, это должно, под влиянием передовых гуманистических идей и глубоко укоренённой тяги людей к справедливости, вести к социальному прогрессу. Но революции начинаются, как правило, идеями «светлого будущего», а заканчиваются, тоже как правило, гуманитарными катастрофами и деградацией.
По Фромму, «прекрасные идеи» часто влияют лишь на поверхностное сознание, а социальные факторы активизируют более глубокие бессознательные содержания. Высвобождаемая при этом психоэнергия может быть созидательной, но чаще инициируются разрушительность, авторитарный садомазохизм и соглашательство. Это ведёт к застою иили регрессу как в морально-психологическом, так и в производственно-экономическом плане.
Но регресс проявляется и в спокойные периоды. Современный человек не стал активным субъектом, познающим и преобразующим мир. Сейчас «цивилизации» требуется шизоидный отчуждённый конформист, функционирующий без трения в качестве винтика громадного социо-бюрократического механизма. Рынок стал не так экономической, как психологической категорией. Человек видит себя только продавцом или покупателем – капиталом, который нужно выгодно вложить, иначе жизнь теряет смысл, или помойкой для утилизации огромного количества материального и псевдокультурного ширпотреба. Потребление определяется не так настоящими потребностями человека, как агрессивной рекламной пропагандой, инициирующей вожделения, которые чужды природе человека. Маркс говорил о патологии «нормального» среднего человека, который теряет «естественную человеческую сущность» в сформированных социумом злокачественных страстях.
Заложенная в человеке и обществе всеобщая энергия природы и космоса имеет свою динамику и должна быть направлена на познание и разумное преобразование мира. Угнетение, извращение творческого потенциала накапливает потенциал деструктивный, разрушает психику и мир вокруг неё, ведёт историю по пути не прогресса, а регресса или застоя.
К концу ХХ века догадки о спирале-зигзагообразном характере истории получили новое подтверждение опытами чешско-американского психиатра и мыслителя Станислава Грофа в области т.н. «изменённого сознания». Динамика психоэнергии индивида и социума повторяют этапы рождения человека и моделируются четырьмя «Базовыми Перинатальными (околородовыми) Матрицами» (БПМ). БПМ-1 – безмятежное состояние инфантильного симбиоза с организмом матери. БПМ-2 – начало родов, плод сжимается спазмами; ощущение тревоги, опасности, безысходности, затягивающей спирали-воронки (!). БПМ-3 – спазмы резко усиливаются, открывается родовой канал, отчаянная борьба между жизнью и смертью; формируются огромные запасы энергии, которая может быть направлена как на созидание, так и на разрушение. БПМ-4 – боль и борьба завершаются облегчением; выход в новый мир, где ожидают новые тревоги и борьба, но более высокого уровня. По Грофу, в основе социальной динамики лежит бессознательное перемещение массовой психики по этим матрицам спиральными и зигзагообразными траекториями, а культура наполняет биологическую основу образным рядом. Концепция Грофа адекватно объясняет большинство моделей в историософии, в т.ч. библейскую и марксистскую. Они, повторимся, считают историю движением от первобытного рая (БПМ-1), через мучения и обреченность социальной несправедливости (БПМ-2), социальные катаклизмы с большим выбросом разрушительной энергии (БПМ-3), к «светлому будущему» в виде коммунизма или Царства Небесного (БПМ-4), куда, впрочем, можно и не попасть, вернувшись в инфантильное состояние (БПМ-1) «общества потребления» или двигаться зигзагами между БМП-2 и БПМ-3 – застой, деградация, небольшой прогресс и последующими откатами назад («круги своя»). Все религиозно-философские системы по-разному рационализуют, по сути, сходный взгляд на путь истории, который намертво прописан в коллективном бессознательном.
Здесь ещё много непонятного, что не позволяет немедленно предложить законченную концепцию и «потрясти до основания» устоявшиеся взгляды. Заметим лишь, что эти черновые наброски имеют вполне научную основу и неплохо объясняют «зигзаги истории». И для футурологии книга Энгельса, соединённая с психологическими знаниями ХХ века, по мнению автора, намного актуальнее, чем, скажем, «шоково-волновые триллеры» в стиле Э.Тоффлера. Но это отдельная тема.
Quo vadis?
Но еще есть более высокий надличностный (трансперсональный) уровень законов космоса, где все колеблется, вращается, движется по сложным траекториям, уничтожается и возрождается. Психоэнергия земной цивилизации, а значит и история, похоже, подчиняются тем же законам. Обществоведение упорно рассматривает историю как поступательный прогресс, исповедуя ограниченную линейно-причинностную картезианскую парадигму, хотя естествознание давно использует совокупность релятивистских, вероятностных, квантово-волновых, голографических и других моделей.
Подвести итог хочется двумя цитатами. Фридрих Энгельс: «Двойственно, двулико, внутренне раздвоено, противоречиво всё, что порождено цивилизацией». Эрих Фромм: «Мы продолжаем весело идти по необъяснимому пути, как будто нам не хватает ума понять, куда он ведёт». Похоже, что таки не хватает!
