Тотальная перезагрузка национальных символов Украины — главное, чего смог добиться Путин, не считая купленной на свою голову крымской дотационной козы. И именно эта перезагрузка делает бессмысленными все тысячи тонн кирпичей, вырабатываемых по инерции могучими конвейерами военно-пропагандистского комплекса России.
Личность Степана Бандеры почти 70 лет была краеугольным камнем всей украинской идеологии Кремля. Степан Андреевич, как по команде, выскакивал из рукава советской, а затем и российской пропаганды всякий раз, когда требовалось объяснить непонятливому хохлу, чем вредны мова, незалежность и право наций на самоопределение как таковое. Бандера (а также его бережно лелеемый исторической памятью российского народа брат-близнец «Бендера», еще более кровавый и безжалостный фашист) в силу неоднозначности своих политических решений был слишком удобен для укрепления братской любви, чтобы спрятать его в архивы КГБ и забыть. Еще бы — ведь Степан Андреевич оказался главным связующим звеном, позволяющим Кремлю записывать в фашисты любого, кто решится надеть вышиванку или спросить на улице: «Котра година?»
Монолитность навязанного дискурса неуклонно преследовала украинское общество все годы Независимости, не давая ему сформулировать собственную национальную идею. Призрак страшного фашиста Бандеры отталкивал от любых проукраинских (даже не националистических) политических сил значительную часть относительно адекватного электората, с молоком Родины-матери впитавшего дубовую дихотомию «наши-немцы». Изменить этот дискурс оказалось не под силу никому. Пророссийской части населения не очень-то и хотелось (как же упустить такой козырь в спорах на тему «Чем западенцы хуже нас?» или «Почему мне лень выучить государственный язык?»). А вот многие сознательные украинцы были бы и рады выискать более однозначную фигуру, да вот человеческая (а с ней — и общественная) память устроена таким образом, что запоминает лишь последнюю фразу — главный советский антифашист Штирлиц не даст соврать. В борьбе Украины за независимость от России такой «последней фразой», последним действительно масштабным героем был именно Степан Бандера — со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Бандера оказался главным символом реальной и местами довольно успешной борьбы с московским империализмом, о которой до сих пор могут рассказать правнукам немногочисленные дожившие до наших дней очевидцы. Проукраинскому движению под давлением неумолимой пропаганды противника оставалось разве что смириться, принять навязанную икону и играть с Москвой на ее политом кровью Второй мировой русском полюшке. В результате вся государственническая дискуссия в Независимой Украине десятилетиями велась вокруг одного львовского памятника Степану Андреевичу — Восток без устали памятник оплевывал, а Запад с тем же усердием истукана отмывал.
Однако если нетерпеливый читатель ждет, что вот сейчас в статье на него обрушатся какие-то новые доказательства или опровержения фашистской сущности Степана Бандеры, то его ждет горькое разочарование. Поскольку после февраля 2014 года все эти дискуссии вокруг пакта Молотова-Риббентропа, железного креста, оккупационного нутра советского режима и боевых действий УПА против Вермахта не имеют ни малейшего смысла. Как после затяжных боев УПА с «ястребками» советский обыватель перестал звать сознательных украинцев «петлюровцами», так и теперь смысл понятия «бандеровец» уходит в далекое прошлое. Да, по инерции портрет Степана еще будет некоторое время появляться на митингах «Свободы», однако прежней сакральной смысловой нагрузки он больше не несет, а значит, обречен.
Доказательства героизма украинских борцов за Независимость, того самого «душу й тіло ми положим за нашу свободу», больше не нужно выискивать в мемуарах участников событий 70-летней давности. Сотней жизней своих сыновей Украина трагически заплатила не только за свободу, но и за свое право не оглядываться на неоднозначных героев прошлого. Новый пантеон нации, составленный не из политиков и полководцев, а из простых гордых граждан, таких же, как и миллионы других ныне живущих украинцев, способен сформировать целое новое мировоззрение — и никакой культ отдельной личности (чье сияние всегда можно омрачить, просто копнув человеческую суть персонажа) с ним не сравнится. По памяти героев Небесной сотни не решаются топтаться даже московские киселевы — вместо «выдающейся победы русского оружия над бендеровцами» они изо всех сил отстаивают версию «снайперов от ЦРУ». И если в ответ на маты «ватников» в адрес Бандеры сегодняшние украинцы снисходительно посмеиваются, то за плевок на свежие могилы погибших на Институтской оппонент основательно рискует получить по сусалам без лишней дискуссии.
Многолетнее клеймо «предателей и неудачников», основывавшееся на книжном образе Степана Андреевича, без остатка смыто февральской кровью. Комплекс избалованного мирной, комфортной жизнью современного человека («зачем мне лезть на амбразуры? это в войну деды воевали, подвиги совершали… сейчас уже таких не делают!») благодаря Путину и Януковичу в украинцах практически атрофировался — подвиг становится будничным делом для каждого, хоть для крымского летчика, хоть для горловского милиционера. Какой еще Бандера? Какая УПА? Новое время новых героев уже настало, и Владимир Владимирович делает все, чтобы оно как можно дольше не заканчивалось.
Конечно, с высоты Кремля и его замшелого железобетонного пантеона все происходящее сейчас в Украине и может казаться глупыми играми глупых хохлов в глупый героизм. Однако самое убийственное для Путина заключается в том, что вместе с Бандерой для украинцев уже сейчас уходят в прошлое те самые «дедывовевали», во имя которых вся страна Владимира Владимировича каждый день марширует с ленточками, как стадо колорадских жуков на белорусской картофельной ниве. Свежие болезненные раны каленым железом выжигают из сердец украинцев то самое «япомнюягоржусь», которое еще до недавнего времени надежнее всего цементировало реваншистские идеи «русского мира». Гибель советских солдат в Великую Отечественную, как бы ни брызгали пафосной слюной на майских «парадах победы» добкины с царевыми, ничуть не является большим героизмом, чем гибель Небесной сотни. При всем уважении к подвигам ветеранов прошлого века, детей в Украине будут воспитывать не рассказами о связке гранат и немецких танках, а книгами о студентах с деревянными щитами. Это — ближе. Это — понятнее. Это — еще болит, и болеть будет долго.
Поколение, видевшее, что такое смерть за свободу, больше никогда не сможет понять, что такое подвиг «за Сталина». Людей, воочию наблюдавших, как толпы в георгиевских ленточках с цветами и запоями встречают бронетехнику оккупантов, больше не убедишь фотографиями Львова 1941-го. А граждане, еще в декабре вздрагивавшие от бывшего «страшного бандеровского» «Слава Украине!» на Майдане, сегодня без запинки отвечают уже нашим, уже современным, уже выстраданным «Героям слава!»
А Бандеру давайте оставим историкам — и братскому российскому народу. Надо же нашим соседям хоть как-то оправдывать ненависть к тем, чей героизм почему-то не имеет ничего общего с купанием полосатой тряпочки в праздничном стакане.
