«… США продемонстрировали «несмертельное» оружие против толпы. Пентагон впервые устроил публичную демонстрацию электронно-лучевого оружия, которое, по словам военных специалистов, способно отражать атаки противника или рассеивать враждебно настроенные толпы. Электронно-лучевой излучатель, названный «Бесшумным стражем», проецирует невидимый луч высокой энергии, который создает у человека ощущение резкого ожога, хотя на самом деле не причиняет организму никакого вреда.
Система использует миллиметровые волны, которые способны проникать в кожу лишь на глубину 0,04 мм и не могут вызвать настоящего ожога.
Дальнобойность нового оружия — 500 метров, что почти в 7 раз превышает дальность применяемых сегодня видов несмертельного оружия, таких как резиновые пули.
Во время первой демонстрации установки на авиабазе в американском штате Джорджия была выбрана группа добровольцев, изображающая бунтовщиков, в которую вошли журналисты. Группа расположилась в радиусе 500 метров от машины, и экипаж произвел «выстрелы». Добровольцы утверждают, что это было безболезненно, но «возникло ощущение, что одежда на тебе вот-вот вспыхнет». Журналисты, которые предложили себя в качестве мишеней, сравнили ощущение со взрывом очень горячей печи — оно было непереносимо и заставляло людей искать укрытия…» (www.arms-expo.ru).
Эта небольшая заметка появилась пять лет назад на портале информационного агентства «Оружие России» и сразу мертвым планктоном благополучно осела в бездонных архивах Сети.
Серьёзные ресурсы не стали тиражировать сенсационную новость, а проницательные колумнисты усмехнулись и… тут же забыли о газетной информации.
А напрасно. «Бесшумный страж» — актуальное средство борьбы с агрессивными скоплениями людей и подсознательная мечта всех политиков при власти. Несмертельное оружие — хирургический инструмент управления толпой в критической ситуации.
Не нужно никакой головной боли, чтобы придумывать демагогические оправдания для своих избирателей: почему не наступило «покращення життя вже сьогодні». Не надо тратить гигантских средств на формирование своей харизмы через СМИ. Не нужно нанимать поп-звёзд для избирательных кампаний, не нужно… Всё cтановится ненужным. Приобрел пару излучателей, притащил их на площадь и успокоил народ без крови. Фантастика! Братья Стругацкие отдыхают.
Если бы такой излучатель купил Виктор Янукович, то не было бы «Беркута» и снайперов, Юлия Тимошенко сидела бы в тюрьме и, самое главное, не было бы «Небесной сотни».
Сослагательное наклонение предполагает несбывшуюся реальность. Суровую же правду событий в Украине никто не отменял. Нет у политиков такого излучателя. Нет и всё! Поэтому толпой им придется управлять старыми добрыми инструментами — долговременно её воспитывать.
Старые добрые инструменты
Самое простое определение толпы как социального феномена звучит так: «Толпа — скопление людей». Существуют системы классификаций таких скоплений по степени организации и характеру поведения (стихийная толпа, ведомая, организованная, экспрессивная, паническая, экстатическая и проч.).
Методы властного управления толпой сложились еще в палеолите и развивались вместе с человеческим обществом. Они постепенно усложнялись, дифференцировались и приспосабливались к новым условиям экономики, культуры и коммуникации.
В ХIХ веке сложилась целая наука — социопсихология, исследующая мотивацию поведения масс. Появились замечательные исследователи (Г. Лебон, Э. Канетти, Хосе Ортега-и-Гассет, С. Московичи, Г. Блуммер и др.), которые буквально препарировали «коллективный мозг» толпы, выявляя ее условные и безусловные рефлексы.
Однако проблема поведенческих стереотипов толпы стала обсуждаться сравнительно недавно. Несколько работ молодых авторов появились в Великобритании, США и Чехии, затем «тему» подхватили и российские культурологи.
Именно культурология диагностирует деформацию общественных архетипов, которые определяют поведение больших масс людей. Социология же только оперирует историями «болезней» толпы, которые скопились в больничных архивах цивилизации.
Карл Густав Юнг — первый человек, который попытался оформить одним определением коллективное бессознательное людей. Он полагал, что «архетипы» — это глубинные осадки психики, накапливаемые в течение многовекового опыта приспособления и борьбы за существование всего человеческого рода. Именно архетипы определяют поведение толпы, на них основываются инструменты управления народными сборищами. Если инструменты воздействия на людей не сопрягаются с их «древним» опытом, то масса становится неуправляемой.
В 1918 году Совет народных комиссаров инициировал по всей стране грандиозные театральные представления. В Петрограде, Москве, других крупных городах — на местах недавних демонстраций и уличных боев устраивались многолюдные действа. Они были призваны подчеркнуть эпохальное значение Октября, показать глубину разрыва с прошлым, наглядно воплотить в зримых образах народные чаяния и надежды, связанные с социализмом.
Несмотря на скудные материальные возможности советского правительства в период военного коммунизма, выделялись гигантские деньги на режиссуру идеологических зрелищ для толпы. Под открытым небом ставили «Мистерию освобожденного труда», массовые инсценировки — «Взятие Зимнего», «Похороны Юденича» и т. д. В них участвовали тысячи красноармейцев, молодых рабочих, учащихся, профессиональных и самодеятельных артистов.
К работе привлекали Всеволода Мейерхольда, Адриана Пиотровского, Сергея Эйзенштейна и других ведущих режиссеров. Именно они поставили в Петрограде знаменитый «Шахматный турнир».
Площадь Урицкого разбили на 64 квадрата. Живые фигуры одели в красноармейскую форму и форму белой гвардии. Роль пешек исполняли рядовые пехотинцы, ладей — пулеметчики, коней — кавалеристы и т. д. На королевских полях, на специальных возвышениях стояли полководцы — Фрунзе и Врангель, которые при помощи жестяных рупоров руководили передвижением вооруженных шахматных фигур. В финале белые получали мат и красный кавалерист рубил голову черному барону.
Представления оказались очень затратными мероприятиями и… не эффективными. Массы безграмотных крестьян, одетых в солдатские шинели, никогда не ходили в театр. Отстраненная эстетика режиссерских манипуляций шла вразрез с архетипами толпы. Особенно это сказывалось в провинции.
В 1934 году, накануне Пасхи, партийный актив Николаевской области устроил масштабные антирелигиозные представления в колхозах им. Карла Маркса, «Червоний плугатар» и «Шлях Ленiна» Братского района. Колхозные плотники и кузнецы покорно изготавливали декорации, конюхи — тренировали лошадей. Большие массы людей отвлекались от сельхозработ и мизерный бюджет местных советов тратился на постановку зрелищ.
Бывшие крестьяне отнеслись к партийной инициативе как к барской забаве. Пропагандистский эффект был ничтожным. Люди на «репетициях» перемещались в пространстве, мужики кололи штыками чучела толстых попов и… затем шли домой, чтобы в страстную пятницу постоять возле образов.
В результате (по документам) все хозяйства не выполнили план хлебосдачи государству. В 1935-м такая же ситуация постигла сельхозартель «Червона Україна», колхозы «Перше травня» и «Зорi Кремля» Веселиновского района, а в 1936-м без хлеба по этой же причине остались товарищество «Червоний орач» и совхоз «Нечаянський» в Николаевском районе.
Большевикам пришлось вернуться к старым добрым инструментам управления толпой — Крестному ходу. Это оказалось дешевле и эффективнее. Крест заменили звездой, хоругви — флагами, иконы — портретами вождей, а проповеди с амвона — речами с трибуны.
Деформация архетипов
Однако простая замена атрибутики ничего бы не дала политикам при власти. Нужно было изменить саму толпу, сделать ее гомогенной (качественно однородной) и монолитной. Для этого понадобились годы. Были физически истреблены дворянское сословие, купечество и духовенство. «Под нож» попала вся старая интеллигенция.
Будущую толпу освободили от неправильно рефлексирующих граждан, которые по определению не могли стать частицей однородной массы. Даже в царские времена образованные дворяне, скептики и нигилисты из разночинцев не участвовали в многолюдных крестных ходах, предпочитая оставаться вне толпы.
Управляемое скопление людей потребовало тектонических изменений единого архетипного сознания народа. Для этого коммунистическая идеология постулировала массовый тезис: «Бытие определяет сознание».
Большевики пошли на подмену базовых понятий, то есть сознательно совершили революцию, сознательно изменили бытие страны и сознательно заставили население принять на веру, что «построенное будущее бытие автоматически будет определять сознание будущих граждан» (цитата из учебника «Научный коммунизм» за 1980 год – авт.).
Если в организованной толпе Крестного хода людей мотивировали нравственные цели, то социалистические демонстрации проходили под лозунгами изменения сегодняшнего бытия («Пятилетку в 4 года!» и т. д.). Целевые установки массовых сборищ перетекли от поиска нравственных ориентиров к сплочению для строительства «нового общества».
70 лет подряд люди маршировали в колоннах, по команде кричали «ура», а потом у себя на кухнях искали свой неповторимый «смысл жизни», пытаясь добраться, по меткому выражению Василия Аксенова, до «похищенного большевиками Бога».
Окончательная девальвация навязанных архетипов наступила в горбачевскую перестройку. В середине 80-х годов рабочие Черноморского судостроительного завода в Николаеве отказывались бесплатно тащить на демонстрациях тяжелые флаги и транспаранты. Негласная такса, на которую вынужден был согласиться заводской партком, выглядела так: флаг — пять рублей, портрет члена Политбюро — червонец, двойной транспарант — 25 рублей и передвижная конструкция на колеса — полтинник.
Морально изношенные базовые ценности коммунистов перестали работать. Тело советского гражданина еще помнило «строевой шаг и плечо товарища в колонне», но мозг уже отказывался выполнять команды.
Масса стала неуправляемой. В августе 1991 года ГКЧП попытался применить силу для управления сборищами людей, но… было уже поздно. Деформированные перестроечной идеологией архетипы старого коллективного сознания не хотели работать в новых исторических условиях. Наступила эпоха либерального воспитания толпы.
Либеральное воспитание толпы
За двадцать три года независимости Украины единая система утверждения старых/новых архетипов толпы в стране не сложилась, хотя отдельные элементы её развиваются очень бурно.
В атомистическом либеральном обществе традиционная монолитная толпа прошлого, как субъект управления, исчезла. Никто никого не может сегодня заставить против воли идти с флагами и транспарантами. Но… «купить присутствие» на митинге можно легко.
Сегодня мы все переживаем эпоху проплаченных манифестаций. Политики у власти понимают, что без денег в обществе потребления управлять массами невозможно. Гигантские сметы избирательных кампаний формируют свою затратную часть на оплату толпы.
Сегодня люди борются за личное благополучие и достигают цели своими средствами. Вновь происходит стихийная подмена базовых архетипных понятий: «смысл жизни» теряется, уступая место «качеству жизни». Соответственно, борьба идей на улицах стала борьбой кошельков закулисных политиков.
Сегодняшняя элита не может, не умеет и не хочет учиться создавать новые базовые архетипные представления народных масс о мире, справедливости и смысле своего существования. Этот долговременный процесс требует кропотливой, ежедневной работы, и никакие оплаченные СМИ не в состоянии совершить этот гигантский труд. Кратковременное зомбирование тут не работает.
Однако не всё так беспросветно, как кажется. Атомизированный украинский гражданин не утратил способности к бескорыстному сопереживанию и отстаиванию своих безусловных прав.
Флэшмобные манифестации это подтверждают. Люди договариваются в социальных сетях и выходят на улицы городов. В Николаеве тысячи людей собрались на центральной площади, чтобы выразить протест властям, отпустившим на свободу насильников Оксаны Макар.
Флэшмобным способом сегодня организовываются отдельные митинги и пикеты почти во всех областных центрах Украины. Властные силовые структуры пытаются контролировать этот процесс (оплаченные тролли, хакерские атаки на оппозиционные новостные сайты и др.), но… пока слабо получается.
Долговременное воспитание толпы, забытое политиками, вернулось функциональным бумерангом — «воспитание толпой» самих политиков. Если при большевиках правительству потребовалось целых 70 лет, чтобы применить силу для управления массами людей, то в украинских реалиях прошло всего 23 года до трагических событий на Майдане.
