Мы живём в циничном обществе. Новость? Думаю, что нет. «Майданарбайтеры» уже никого не удивляют — работа, как и прочие. Правда, становится она не слишком популярной, и даже слегка опасной. Я о недавнем «антифашистком» шоу. Немногие идейные — немногие, но вот с такими кулачищами — могут теперь и «по чайнику» настучать...
Все «Записки украинского чиновника» — читайте здесь.
Меняются поколения, через год — юбилей Майдана. Скажу, что в те бурные дни я сражался на другой стороне. И поведаю вам откровенно, что, по нашим данным, для лидеров оппозиции выход народа на улицы стал полной неожиданностью.
Для нас — не совсем, поскольку ещё в 2003 году я писал докладную об институте имени Эйнштейна и Джине Шарпе, об уроках Белграда и Тбилиси, а также Лимы и Манилы. Но нынешний муж известной телеведущей не желал, по своему обыкновению, ничего слушать. И вообще, докладывать следует лишь об успехах — запомните это. А о проблемах — сообщать неформально. Не надо «запускать бумагу», разве что вы возжелали уничтожить своего руководителя. А так как у вас нет «крыши», возвышающейся высоко над головой прямого начальника, то и себя тоже.
Впрочем, майданы врадиевками, а когда я работал в ведомстве, демонстрации против себя мы... устраивали сами. Общественная активность в медовый месяц действующего гаранта была на нуле. Бульдозер работал исправно. Но без пикетов и протестов — скучно, да и внешние наблюдатели, чего доброго, запишут Украину в Центральную Азию, где всё мирно, лепо, тихо, посконно, годами, а потом как бабахнет — стрельба, кровища, родоплеменные распри...
Отсюда следует, что нужна картинка, но без последствий.
Причём не стоит работать вульгарно и топорно. К примеру, проводить митинг «Национальный план реформ на 2011 год — в жизнь!» с парой тысяч подневольных коммунальщиков в выходной день под угрозой занесения выговора в трудовую книжку. А потом бритоголовой охране раздавать конвертики в кафе «Чайков». Как читал рэппер Сява, это «палево».
У нас ещё есть независимые СМИ и коварные оппозиционные депутаты с помощниками — слава Богу (наверное, а кому еще — ведь ради сохранения этого вазелина в банке украинской политики никто особенно ничего не делает)! И они пристально следят за подобной халтурой. Так что действовать надо тоньше. Вызывается к шефу кандидат — директор департамента, начальник управления или отдела — и назначается жертвой: мишенью народного негодования. За отпуск подлиннее или прощение каких-то грехов. Вот так, Сергей Леонидович, к примеру — теперь вы будете п-сом.
В строго назначенное время к воротам ведомства (если их нет — к дверям в вестибюль) подходит колонна возмущённых граждан (какого-нибудь «Альянса Кулак» или «Православных факелоносцев»), протестующих, скажем, против какого-то гей-момента в неком серьёзном документе, без которого вы фиг выбьете финансирование из евроорганов. Так что в п-сы может быть легко записан любой ответственный за подготовку документа чиновник. Ну, а на самом деле, конечно, антигей-протест необходим лишь для выпуска пара особо гормонально одарённых граждан и отвлечения внимания от воровства. Так что всё чики-пики. По особой договорённости допускается залезание на ограду (ворота вовремя закрыты и милиция начеку!) или разбивание окна, а также лёгкое побитие охраной активиста для хорошей фотографии.
Крики и транспаранты «П-са Сергея Леонидовича — к ответу!» приветствуются, чтобы было о чём лясы поточить в уборных и в обеденный перерыв. Больше трёх часов веселые протестующие обычно не стоят — у кого работа, у кого учёба, а у кого и внуки.
А мы запишем у себя: «Стосовно проекту розпорядження проведено громадські слухання. Висловлювалися різні думки. Зокрема щодо того, що директор департаменту внутрішньої організації самоконтролю Гнучкий С. Л. має нетрадиційну сексуальну орієнтацію» (последнее предложение с довольным хохотом зачёркнуто).
Однако нужно понимать, что если о протесте вам ничего неизвестно, а в окна летят камни, то надо сгребать все бумаги со стола и сматываться через чёрный ход (не бывает ведомств без такого входа, у нас он шёл через кухню столовой). Также лучше хранить в кабинете цивильный костюм — джинсы, футболку, зависит от сезона, может диссидентский свитер грубой вязки, чтобы сойти за рабочего, делающего ремонт в здании. А вдруг поверят? Не всегда протестующие бывают весёлыми. Как-то я знакомился с соответствующим опытом киргизских коллег после 2010 года. После чего следую правилу одежды «чёрного дня». И вам советую, если вы, конечно, — чиновник!
Продолжение следует
*Акакий Герцен — чиновник для особых поручений в отставке. Вместо реального имени и фамилии автора мы преднамеренно поставили псевдоним. Сами понимаете — у человека впереди еще длинная жизнь, зачем ему лишние проблемы...
