В это сложно поверить, но очень часто зоозащитники совершенно равнодушны, когда им звонят и просят срочно чем-то помочь умирающей на улице собаке, только что попавшей под машину. У них своих хлопот навалом, мотаться по вызовам нет времени. За годы активной зоозащиты в Украине так и не сформировалась централизованная система оказания оперативной помощи по вызову. Зоозащита как проект в Украине не существует: нет ни идей, ни желания.
Визг тормозов, визг собаки, возгласы прохожих: мчащийся по многолюдному проспекту с диким превышением скорости джип подхватывает передним колесом крупную бродячую собаку и буквально гонит ее, свернувшуюся в клубок, перед собой, как футболист мяч. Собака визжит, делает недюжинное усилие и, превозмогая боль и шок, все-таки выскакивает из-под колеса. Джип, не делая попытки притормозить и посмотреть, чем все закончилось, на всех парусах несется дальше и, оставив на дороге бампер, скрывается за поворотом. Собака отупело смотрит ему вслед, дезориентировано ковыляет к тротуару, шатаясь из стороны в сторону и оставляя кровавые следы на асфальте. Многочисленные прохожие, среди которых немало представителей среднего класса, среднего возраста, взрослевших под добрые советские книжки и «Спокойной ночи, малыши» спокойно, даже с любопытством смотрят на нее, и идут дальше. Собачьи глаза закатываются. Кажется, что после такого злоключения она вся состоит из переломов и ран. Что с ней делать — совершенно непонятно, но и бросить ее в таком положении, конечно, невозможно. Из толпы, если повезет, могут выбежать две-три совестливые девушки, которые помогут собаке добраться до ближайшей лужайки и улечься там. Могут даже перевязать раны носовыми платками. А если очень повезет, среди них может оказаться врач, которая сделает первичный осмотр и определит тяжесть травм и переломов. Но нужна машина, срочная транспортировка в ближайшую ветеринарную клинику, лечение, передержка. На таксистов рассчитывать не стоит — они домашних микроскопических той-терьеров возят со скрипом, сдирая с владельцев от червонца и больше. Никто из них никогда не остановится, чтобы куда-то везти истекающую кровью уличную собаку.
Первой на ум приходит мысль о том, что Киев — огромный город, в котором живут тысячи зоозащитников, всерьез обеспокоенных положением животных киевского зоопарка, судьбой бродячих собак-кошек, отлично представленных в Сети сайтами-блогами-форумами, отлично представленных в городских новостях и репортажах, где раздают интервью и требуют от власти. Этих бы умных, заботливых, самоорганизованных людей, да в парламент. А пока, пусть помогут еще одной собаке. Наверное, будут счастливы тут же приехать и забрать. Или хотя бы внятно и быстро рассказать, что делать в первую очередь. Ведь каждая минута может стать для несчастной собаки последней.
Не стоит терять время и трясущимися руками вытаскивать из кармана-сумки мобильный, чтобы позвонить знакомым с просьбами найти в Сети любой из многочисленных сайтов зоозащитных движений (или их страницу в социальных сетях), чтобы переписать пару телефонных номеров и позвонить-оповестить. Гиперпосещаемых «собачьих» сайтов и страниц очень много, но действительно полезных телефонов там отродясь не было. А писать объявление в форуме долго и неэффективно.
Неприятное откровение, но, спустя столько лет шумихи и интервью телеканалам, в Киеве до сих пор не существует общественной телефонной и онлайн-службы, созданной объединенными усилиями зоозащитных организаций, которая занималась бы исключительно оперативным реагированием на срочные вызовы. Хотя любому понятно — с этого сразу и надо было начинать. Помощь в переселении уличных собак в приюты нужна, но бесприютные животные все-таки живы, относительно здоровы и где-то что-то едят. А собаки-кошки, получившие серьезную травму, могут отправиться на тот свет сейчас же. Особенно, если из всей толпы прохожих им может помочь только кто-то спешащий на службу, у кого голова забита совсем другим, и кто может только куда-то позвонить, сообщить адрес и описать происшествие.
Но такой службы нет, и в ее появление верится с трудом — зоозащитникам не по плечу объединение усилий, потому что все они пока объединены лишь в небольшие кланы, враждующие с другими кланами.
А пока звонить некуда и незачем. На поверку, «организации» — просто домашние телефоны и имена перепуганных еще в детстве возрастных теток, с которыми состоится примерно такое общение:
— Люда, здравствуйте и извините за беспокойство, срочно нужна ваша помощь. Машина сбила собаку, а я не знаю, что делать и спешу на работу. Помогите, пожалуйста!
— ...
— Алло! Вы меня слышите?
— Кто это?!?
— Люда, вы меня не знаете, я звоню с просьбой о помощи. Собаку сбило, только что. Нужно что-то делать!
— Молодой человек, я уже не девочка, возраст не юный, поэтому будет лучше, если вы обратитесь ко мне так: Людмила Николаевна.
— Людмила Николаевна, я не знаю вашего возраста, а отчество — ну какое это имеет сейчас значение? Давайте опустим для краткости.
— (после раздумий и сопения в трубку) Кто вам дал этот номер?
— Мне его дали в такой-то организации. Так вы можете помочь?
— Хух...с-с-с-с. Хм... Я человек немолодой, к тому же, я сейчас болею. Так что ничем не смогу вам помочь. А где эта ваша собака?
— В таком-то районе, на пересечении таких-то улиц, прямо напротив ресторана такого-то.
— Как-как этот ваш ресторан называется?
— Так-то.
— Нет, не знаю такого. Я вообще не знаю, что там у вас и как, в вашем районе.
— Помогите хотя бы телефонами зоозащитников! Я не могу долго быть с собакой, на телефоне заканчиваются деньги, и нужно что-то делать уже сейчас!
— Хух...с-с-с-с. Хм... Хорошо, если вы подождете, я продиктую... Вот, запишите. Номер такой-то, зовут Елена Ивановна. Но ни в коем случае не говорите, что это я дала вам ее номер.
Будьте уверены, что, позвонив по этому номеру, вы попадете на клон Людмилы Николаевны, который тоже ничем, к сожалению, помочь не сможет, и точно так же отделается номером... Людмилы Николаевны. И тоже при этом попросит не говорить, что это «от нее».
Звонки на другие, второпях найденные номера «зоозащитных организаций», тоже ни к чему не приведут.
— Алло! Это такие-то? Срочно нужна ваша помощь. Машина сбила собаку, а я не знаю, что делать и спешу на работу. Помогите, пожалуйста!
— Э-э-э..., вообще-то я не по собакам. Моя тема — попугаи. Так что...
— Ну какая разница? Собака погибает, а вы — зоозащитная организация, неужели нельзя хоть чем-то помочь? Я не знаю, что с ней делать и с такими случаями не сталкивался никогда. Собака кровью истекает, а мне на работу нужно бежать. Я не могу ее бросить.
— Хорошо, давайте ваш телефон и адрес, где собака, а мы повесим объявление у нас на сайте.
— Послушайте, ну не разводите формализм, пока вы будете ваше объявление вешать, собака дух испустит. Передайте хотя бы мой телефон своим коллегам-волонтерам, может, кто-нибудь сможет приехать и помочь.
— Ну, ладно, диктуйте.
Никто не приедет — проверено. Дикость, но многочисленные защитники бездомных животных совершенно равнодушно относятся к таким случаям и им все равно, погибнет раненое животное, или нет, отчасти из-за полной дезорганизованности зоозащитных групп. Гораздо больше заинтересованности в публичных акциях, чем в беготне по вызовам, потому что основная цель их существования — утереть нос конкурентам в виде других сообществ, с которыми многолетняя конкуренция честолюбий. Грызня не только между противоборствующими лагерями, но и в самих лагерях.
Вот что происходит внутри одной большой зоозащитной группы в соцсети. Девушка-волонтер обратилась к своей группе с предложением усовершенствовать работу собачьих передержек, после того, как в одной из них погибла собака. Ее тут же возненавидели за инициативность, и выжили из группы. Вот, как эти взрослые, пафосные и важные на пикетах в защиту собак ведут себя в «домашних условиях», когда рядом нет телекамер:
Жертва:
— Сегодня я подумала, что неправильно построена работа передержек! Я знаю, что в одном луганском приюте в месяц тратится 3 тыс. грн. на 100 собак, а мы собираем по 1 тыс. 500 в месяц со всего интернета на двух собак для содержания их на передержке, надеясь на порядочность людей, которые зарабатывают на собачьем горе. В прошлом году один приют собрал 1 тыс. 500 грн. на сено для зимних лежаков для всех своих собак, а мы тратим столько же за двух — в месяц! При этом нужно знать свои возможности, и если не тянем — не брать столько животных, вешая ответственность на всех вокруг, а искать решение. Может, подумаем и будем приплачивать частным приютам за своих собак? Тогда денег хватит не только на своих, но и на приютских. Полезное будет дело!
Соплеменники:
— Спасибо вам за демагогию! Низкий поклон. Очень конструктивно и полезно для желудка, меня начинает тошнить... А ведь вырвать иногда очень полезно, а порой даже жизненно необходимо. Спасибо! Я вот представляю, как вы стоите у постели умирающего от рака и рассказываете ему, что он плохо искал лекарство, не приложил достаточно усилий и потратил деньги на шарлатанов.
— А давайте перестанем давать умные советы, исходя из своих теоретических познаний и фантазий. Вы просто не давайте денег на спасенных собак с улицы и находящихся на передержках.
— Это группа одного человека, который ничего не может, но все знает.
— Вообще не понимаю людей, которые любят считать ЧУЖИЕ деньги. Лично вам эти 1.500 грн. в месяц спать не дают?
— А сколько вы потратили на командировку в Тбилиси? (Сорри за интимный вопрос, интересно, сколько сена на зиму можно было бы купить для приюта). Меня не волнуют чужие доходы, но если такие люди будут лезть с идиотскими советами, то получат, то, с чем пришли.
— А мне кажется, что наша советчица сейчас включила «калькулятор» и с облегчением подбила итог за октябрь: затраты уменьшились, ведь теперь за погибшую собаку платить уже не надо. Да?
— Не считайте чужие деньги. Перечитайте-ка свой первый комментарий в этой публикации: вы сначала соболезнуете, а потом сразу же начинаете считать-считать-считать. Стыдно?
Жертва:
— Лично я нашла частный мини-приют, готовый забрать 14 собак, договорилась с хозяином, чего и вам желаю. Работайте, если есть желание помочь собакам, а не кормить хозяев передержек! Я просто пытаюсь дать понять, что это не выход.
Соплеменники:
— А... Так вы у нас мозговой центр и координатор прекрасных советов! Мне не стыдно просить на тех, кто нуждается. Пусть будет стыдно тем, кто на словах очень бравый, а на деле — полный ноль.
Жертва:
— Не понимаю, в чем проблема поднятой мной темы. Почему наши волонтеры готовы платить хозяевам передержек? Хозяев я понимаю, они зарабатывают, а в чем проблема тех, кому приходится постоянно собирать деньги на своих собак?
Соплеменники:
— Оскорбив людей, которые, не жалея себя, спасли множество собачьих жизней, вы, конечно, сразу нашли выход и решили все проблемы, браво!
— Мы везем собак на передержку только потому, что у нас нет выбора. Денег выпросить удается немного, остальные платятся из своего очень тощего кармана. Многие волонтеры в Украине в буквальном смысле годами голодают. Может, это одержимость, а может... любовь? Кто хоть раз видел свою подопечную собаку мертвой, отравленной, раздавленной машиной, тот попрошайкой стать не постесняется. Здесь, увы, не Германия...
— Я не нашла в ваших комментариях ни одной РЕАЛЬНОЙ подсказки/новой идеи/нового предложения, как улучшить качество и уменьшить расходы на передержки.
— Я просто в шоке, честно... Никогда не думала , что в этой группе начнется такая ругань. Чем мы лучше догхантеров — они, в отличие от нас, могут мобилизоваться и объединиться. Нам предложили использовать как вариант частные приюты, почему нет? По поводу сбора денег на передержки я тоже не считаю это правильным, просто потому, что это не выход. Давайте всех собак по улицам соберем ( им всем потенциально грозит опасность, от догхантеров, машин, и т.д) и дружно станем с протянутой рукой. Рассчитывать на стабильную помощь нельзя. Одно дело пристроить оду-две. Совсем другое, когда человек, не имея возможности в принципе никого содержать, набирает животных, распихивает по передержкам и начинает просить денег, а животные годами сидят на передержке.
— Пусть она свои «советы» грубо не навязывает всем вокруг. Терпишь, терпишь, пардон, базарное жлобство, а в конце концов достанет.
— Это она пришла в темы, где просят помощи, и стала раздавать советы.
— Беседа из ряда вон. Озвучена абсолютно правильная идея. А вы все, как стая агрессивных собак, набросились на нее. И калькуляция верная на все 100%, особенно если считать расходы на потенциально непристраиваемых собак: не щенков-лапусиков, которых, возможно, заберут хорошие люди, а взрослых бездомных дворняг размером с овчарку, пусть нежных, очаровательных, умных, но не особо презентабельных.
Этот грязная агрессивная дискуссия — только один из примеров поведения зоозащитиков, ставших в позу, когда им предлагают подумать: как помочь самим себе ради счастливого будущего бездомных животных. Каждый день ленты сообществ заваливаются просьбами о финансовой помощи. Половина из них — для холеных, здоровых, активных собак, живущих на передержках годами. На каждую собаку тратится
А вот то, что можно сделать сразу, без чиновников.
Объединение усилий. Вся существующая зоозащита не должна разбиваться на группки по интересам, со своими маленькими наполеонами и дележом собак на «своих» и «чужих». Единственный выход — объединение всех любителей животных, волонтеров, приютов и проверенных передержек, ветклиник, которые лечат бездомных животных по льготным ценам. Такая организация может создать свой хорошо контролируемый и открытый фонд. Только в Фейсбуке и ВК ежедневно сидят тысячи зоозащитников. Если минимум 2.500 человек будут ежемесячно вносить в фонд по
При собственных ценах на новые передержки, договоренностях о скидках и прочем, фонд сможет обеспечивать не только главные нужды собак и своих приютов, реагировать на срочные вызовы (болезни, операции, отлов больной собаки, помощь собакам, попавшим под машины), но и нанять хорошего адвоката для ведения коллективных дел. Собравшись, зоозащита сможет подать самые громкие и первые в украинской истории зоозащиты иски: против догхантеров, жестоких хозяев, ЖЭКов и мэров-отравителей, чиновников, обещавших, но не выполнивших свои обещания построить приюты и приблизить законодательство к европейскому формату. А на отписки реагировать статьями в западные издания, подписанными тысячами зоозащитников. Кроме того, эти деньги можно было бы потратить на оплату услуг охранных агентств, взявших бы на себя защиту самих зоозащитников, в том числе и от агрессивных догхантеров и прочих сумасшедших.
Передержки. Ближайшие села полны загибающимися старичками и старушками, сидящими на огромных кусках ненужной им земли. Многие из них были бы рады пристроить на своих участках утепленные будки для собак или поселить в доме
Срочная транспортировка по вызову. Прикормленные зоозащитой таксисты
Помещения для животных. Найти на сайтах объявлений дешевого столяра, который мог бы на заказ оптом делать хорошие, но недорогие будки, которые будут утепляться к зиме силами волонтеров. Для хранения будок можно арендовать (максимум 70 грн. в месяц) или купить (2.400 тыс. грн) б/у-контейнер вместимостью 3 тонны и размером 1350×2100×2400.
Обратная связь. Некоторые волонтеры, которых оскорбляет слово «попрошайки», должны понять, что не всегда стоит сгребать с улиц десятки собак, если они живут в более-менее комфортной местности: у стоянок или на рынках. В таких случаях нужно постоянно общаться с продавцами: доплачивать им за уход и контроль, раздавать свои телефоны, по которым можно срочно позвонить, если с собакой что-то случилось, собак регулярно подкармливать и снабдить ошейниками с контактами, устанавливать там же будки и общаться по душам с хозяевами торговых точек. Как правило, у таких собак есть и свои сердобольные кураторы — сами продавцы или жильцы из соседних домов.
Эффективная реклама зоозащитного движения и сбор пожертвований. Дизайнеры-волонтеры могут сделать яркие боксы для пожертвований с фотографиями собак. Копирайтеры-волонтеры — придумать хорошие слоганы, призывающие прохожих оставить хотя бы 1 грн. в боксе. Такие коробки можно установить на рынках, в торговых центрах, в сетевых гипермаркетах, ветклиниках, развлекательных центрах и даже у входа в художественные галереи. Вряд ли все хозяева всевозможного бизнеса откажут, если к ним в гости с такой просьбой придут адекватные, грамотные, обаятельные люди, не брызжущие слюной и не падающие в обмороки. Возможно, в таких беседах кто-то и поймет, что помогать бездомным животным — не психическое отклонение. Постоянно придумывать креативные акции, подключая к ним не только обывателей, любителей животных, но и депутатов, артистов, меценатов, коллекционеров, издателей.
Добиться от телеканалов организации съемки реал-шоу: строительство приюта в режиме реального времени. Большинство людей в Украине не умеют быть хорошими до тех пор, пока им не скажут, что это может быть модно.
Протестные акции. Поскольку мы живем в Украине, акции нужно делать креативней и изобретательней — люди у нас равнодушные и неинициативные. Время проведения — точно не утро буднего дня, потому что манагеры очень боятся опоздать на любимую работу. Речевки в мегафоны перед красномордыми милиционерами никого не трогают. Мегафон — оружие бессильных. Не угрожайте голодовками под Кабмином. О них лениво поговорят в медиа и забудут. Инициаторы голодовки попадут в больницу, и это точно не на пользу брошенным без ухода животным. Если на акцию пришло не 500 обещавшихся, а 120, комментарии-«домашние заготовки» на камеры лучше поменять. Иначе странно слышать: «Здесь собрались не только активисты, но и все неравнодушные».
Если присмотреться к более старым и опытным зоозащитным движениям Европы и США, станет очевидно, что они гораздо более агрессивные, творческие и солидарные. Но самое главное — они умеют на себя зарабатывать. И чем раньше украинские зоозащитники это поймут, тем меньше погибнет бездомных животных.
И еще, не вешайте на холеных породистых собак с большими фотогеничными глазами таблички «Я хочу жить!». Повесьте на блохастого уличного барбоса: у него проблем больше, шансов — меньше.
