Украина стремится найти свое место в современных политических и экономических раскладах на европейском континенте. На фоне проблем с евроинтеграцией, спровоцированных делом Тимошенко, новую актуальность приобретает сотрудничество с государствами Центральной Европы.
Центральная Европа впервые появилась на карте геополитических интересов в 1918 году, после распада в результате Первой мировой войны Германской, Австро-Венгерской и Российской империй. Тогда же, напомню, произошел один из самых заметных всплесков борьбы украинцев за государственность в ХХ веке. Если в первой четверти века украинцы были в тренде, пусть и не сумели добиться полноценной независимости, то в конце
Украина, к сожалению, не использовала шанс провести непопулярные экономические реформы на обломках Советской империи, используя энергию обретшего независимость народа. Сегодня ее потенциал как активного игрока Центральной и Восточной Европы выглядит недооцененным, наша страна использовала здесь далеко не все свои возможности. Хотя большинство государств Центральной Европы уже интегрированы в ЕС, этот факт не должен стать тормозом сотрудничества: на просторе от Балтии до Адриатики достаточно общих ценностей и интересов, чтобы формировать общую позицию по многим вопросам.
Особенность Центральной Европы заключается в том, что она политически и экономически зажата между Москвой и Берлином. Эти невидимые связи начинают проявляться с достаточной отчетливостью, как только одно из государств региона портит отношения с Россией или Германией. Не стоит отбрасывать многовековые связи между столицами традиционно мощных игроков на европейской арене.
Сегодня у РФ и ФРГ есть «пиковый интерес»: они напоминают доброго и злого следователей, которые навязывают региону правила большой газовой игры. Россия в качестве экспортера и Германия как привилегированный импортер (одно сооружение «золотого» по стоимости «Северного потока» говорит о многом) создали общую матрицу интересов, в которой недовольным приходится несладко. Украина уже полтора года пытается добиться пересмотра газовых контрактов кабального свойства, но безуспешно. Рассчитывать на помощь ЕС в данном случае не приходится, а «Газпром» готов пересматривать условия поставок кому угодно, но отказывается садиться с «Нафтогазом Украины» за стол переговоров.
Наша страна оказалась в «духовке», где и труба, по которой поступает газ, и регулятор температуры находятся в недружественных Киеву руках. Пример Украины может быть показательным и для наших соседей, ведь энергетическая удавка — инструмент не только эффективный, но востребованный. Бороться с ней можно путем максимальной концентрации усилий и ресурсов. Например, впервые за годы независимости наша страна заметно активизировали разработку черноморского шельфа, привлекает мировых энергетических гигантов для реализации проектов по поиску и добыче сланцевого газа.
От этих проектов сложно ждать быстрой отдачи, поэтому внимание украинской власти логично привлечь к реализации проектов в части альтернативной энергетики. Германия, активно импортирующая газ, задумывается о своем будущем, и уже сегодня получает более 50 ГВт электроэнергии, используя энергию солнца и ветра. Реализация в Украине подобных проектов (сегодня мы уступаем по объемам альтернативной энергии Германии в 50 раз) позволит фактически отказаться от закупок российского газа — его могут заменить солнечные батареи и ветряки. Нужна политическая воля и экономическая гибкость, способные изменить ситуацию.
Даже после срыва саммита государств Центральной и Восточной Европы в Ялте Центральноевропейская инициатива остается достаточно эффективным инструментом влияния. Украине сегодня необходимо научиться не только жить на «большой шахматной доске» (по определению Збигнева Бжезинского), но и работать с «большими счетами». Два с лишним десятка государств Центральной Европы — словно окрашенные в разные цвета костяшки на рабочем инструменте советских продавцов. Способность перебрасывать их на сторону собственных интересов — не только вызов для официального Киева, но и тест на зрелость украинской дипломатии.
