Ровно 17 лет назад был заключен договор о прекращении огня в зоне нагорно-карабахского конфликта. Документ был подписан 9 мая 1994 года министром обороны Азербайджана Мамедрафи Мамедовым, 10 мая министром обороны Армении Сержем Саргсяном и 11 мая министром обороны НКР Самвелом Бабаяном. По указанию президента Азербайджана Гейдара Алиева министр обороны Мамедов 9 мая дважды подписывал подготовленный документ - вначале лишь между Баку и Степанакертом, а по получении согласия Еревана - вторично, уже в формате трех участников перемирия. Причиной такой миролюбивой покладистости Азербайджана стало провалившееся крупное наступление зимой 1994 года, в результате которого перед Баку реально встала угроза потери Тер-Тера и Барды и выхода сил самообороны НКР к берегам Куры.
12 мая 1994 года в полночь договор вступил в силу, и начался отсчет времени мирных переговоров по Нагорному Карабаху. Однако миролюбие азербайджанской стороны в скором времени стало заменяться воинственностью и жаждой реванша, причем это происходило пропорционально быстро растущему военному бюджету. И при всей декларативной приверженности мирному решению, основным инструментом Баку на переговорах стала именно угроза силой. «Если мы не получим Нагорный Карабах мирным путем, мы возьмем его силой» - без устали твердят высшие лица Азербайджана. Посредники хором исключают военное решение, но Азербайджан не одергивают. Более того, в ответ на прямые угрозы Азербайджана посредники призывают ОБЕ стороны воздержаться от угроз, «распределяя» таким образом угрозы Азербайджана поровну между участниками конфликта.
Цель Азербайджана в переговорах уже давно не является секретом. Он хочет получить контроль над НКР (в ближайшей перспективе над 1-2 районами, потом и над всей территорией) любой ценой, а не стремится к мирному взаимоприемлемому решению спорных вопросов. Признавая только свое видение решения проблемы и понимая, что на такое решение карабахцы никогда не согласятся, Азербайджан в очередной раз решил сделать ставку на силовое решение. И потому главным переговорным инструментом Азербайджана стала угроза войной, а мир преподносится им как главная и единственная уступка со своей стороны. Но если позиция Азербайджана понятна, то не совсем понятна позиция тех, кто говорит о желании мирного урегулирования, используя риторику Азербайджана и предлагая решения, в основе которых лежит именно эта угроза войной. «Разве вы хотите, чтобы ваши дети погибали? Разве вы хотите войны? Ради мира вы должны пойти на компромиссы!» - вот основные тезисы посредников, ратующих за мир.
Стоп. А кто хочет войны? Кто угрожает? Почему угроза силой вообще лежит в основе переговорного процесса? Ведь первым базовым принципом переговорного процесса, который предложен посредниками и принят сторонами переговоров, является именно отказ от угрозы силой! Почему заинтересованные стороны не одергивают Азербайджан, а, наоборот, поощряют его, ретранслируя его угрозы? Ведь мотивируя необходимость уступок угрозой войны, уговаривающий САМ ИСПОЛЬЗУЕТ азербайджанскую угрозу войной в качестве переговорного инструмента. Непонятно, что именно заставляет уговаривающего использовать азербайджанский инструмент угрозы войной. Свой собственный страх? Или желание внушить страх перед Азербайджаном и использовать это?
Если первое, то им следует направить свои усилия против использования угрозы силой как таковой, ибо только само отсутствие угрозы силой может гарантировать мир. Мнение, что предлагаемые «компромиссы» приведут к миру - самообман, ибо если угроза оказывает эффект, почему бы не угрожать дальше? Сегодня из-за угроз вывели войска, значит, завтра из-за угроз выведут и все население, благо не будет тех самих войск, чтобы могли защитить это население.
Если второе - то это скрытое мирной терминологией желание использовать угрозы Азербайджана в качестве основы в переговорном процессе. Цель таких действий - создание атмосферы напряженности и повышенной угрозы войны с целью склонения армянской стороны (как стороны, не заинтересованной в войне) к принятию предлагаемых неадекватных компромиссов или провокации вынужденного военного ответа на нарастающие угрозы Азербайджана.
Целенаправленное приравнивание виртуальных обещаний Азербайджана отказаться от угроз к реальным уступкам НКР по отводу войск, возвращению только азербайджанских беженцев и согласию на отложенный референдум является изощренным инструментом для достижения этих целей. И в случае согласия армян на эти условия, и в случае несогласия напряженность будет только возрастать. В первом случае из-за резкого ослабления позиций НКР угрозы Азербайджана не только не прекратятся, но и примут более агрессивную форму. Доказательство тому - агрессивная риторика Азербайджана, сменившая мирную 1994 года. Во втором случае, росту напряжения будет способствовать практическое отсутствие подвижек в переговорном процессе (это мы наблюдаем сейчас).
Именно так, взяв за основу переговорного процесса угрозы Азербайджана и в качестве компромиссов предложив реальные уступки НКР взамен на обещания Азербайджана отказаться от угроз, между сторонами активно поддерживается состояние безвыходности. Если посредники реально хотят мира, угроза силой со стороны Азербайджана не должна быть инструментом в мирном переговорном процессе, а отказ от нее не должен являться уступкой. Но хотят ли они того?
Реальный мирный диалог будет возможен только тогда, когда Азербайджан заявит, что будет добиваться своих целей исключительно мирным путем, и откажется не только от агрессивных действий, но и от агрессивной риторики. Тогда действительно будет возможен мирный диалог, и именно тогда будет возможно найти мирное взаимоприемлемое решение всех проблем. Именно тогда будут возможны сбалансированные компромиссы по многим вопросам. А пока вместо диалога в зоне карабахского конфликта стреляют.
