Василий Шкляр шокировал тех, кто привык навязывать настоящим украинцам образы украинцев фальшивых. Он раздражает тех, кто уверяют (и тех, кто в это верит), будто каждый из нас принадлежит только к какому-то из двух канонизованных подмосковской традицией типов: заземленный, затюканный, покорный хохол, которого удобно и приятно дергать за чуб, и хохол хитрый, скупой, которого заботит только то, чтобы кто-то, случайно, не спер из его хаты скраю сало.
Безусловно, есть среди нас и такие. Но это не значит, что не было или нет других украинцев – отчаянных, жестких, страстных, бескомпромиссных бойцов не за частную безопасность и состояния, а за национальную идею.
Шумиха, которая поднялась вокруг последнего романа господина Шкляра, основывается на той же импортированной с северного востока извращенской традиции, что и повторение анафемы украинскому гетману Мазепе в украинских церквях, нередко еще и построенных именно этим гетманом. Нам пытаются в который раз навязать абсурдную мысль, что повстанцы против врагов Украины «в действительности» были врагами украинцев. И вся эта суматоха вокруг литературного произведения полностью вписывается в более широкий «реформаторский» контекст, которым, словно паутиной, пытается опутать общество нынешняя власть. Это и лишение борцов за свободу Украины званий героев Украины, и «адаптация» учебников по истории и литературе в угоду советским некрофилам, это и закрытие «нерентабельных» украиноязычных школ.
В Украине, где системно и неустанно уничтожаются украинские медиа и культура, планово сужается поле применения украинского языка… вдруг начали вопить о ксенофобии? Ай молодцы. Да еще и кто. Господин Красовицкий, на чьей типографии, как сообщалось в прессе, печатались фальшивые избирательные бюллетени, в дуэте с господином Табачником, известным поборником национальных интересов (даром что не наших).
Человек, который хотя бы минимально ориентируется в литературе, сразу же заметит в «Залышенце» талантливую авторскую стилизацию, оценит, как аккуратно писатель воспроизводит материальные, идеологические и языковые исторические реалии, как отражает в действиях и диалогах характеры разноцветных персонажей. То же, использованное Василием Шкляром слово «жид» до форсированной русификации Украины, вплоть до середины ХХ века, было здесь (и в Беларуси, между прочим) вполне корректным, общеупотребляемым термином. Таким же, как в сегодняшнем польском языке. Писатель согрешил бы против исторической истины и художественной достоверности, если бы взялся прилизывать лексику и образы своих героев. Кроме документов, есть еще и живые люди, которые все помнят. Как скоро у нас запретят слово Голодомор, потому что его тоже совсем не было, его Барка выдумал?..
Это уже какая-то «ламбада» с дальним прицелом выплясывается. Стоит ли напоминать о том, что у Союза писателей Украины давно пытаются отобрать элегантный дом на жирной улице Банковой? Так, может, скандал, который высасывают друг у друга неизвестно из каких пальцев господа защитники общества от «ксенофобского» романа видного члена Союза, согласованно действуют именно в этом направлении? Ничего идеалистического, просто практические люди не задаром кому-то помогают, так сказать, «интернационализировать» лакомую украинскую недвижимость в центре столицы?
