Как известно, отток выпускников украинских школ в высшие учебные заведения стран, главным образом, Центральной Европы (а также частично Северной Америки и Юго-Восточной Азии) в последние годы принял угрожающие масштабы. Впрочем, здесь следует уточнить, кому и чему именно угрожает это явление.
Субъективно в проигрыше неформальные «хозяева» высших учебных заведений, чью власть над университетами и другими разновидностями вузов лишь усилил действующий закон о высшем образовании благодаря положению об автономии.
Объективно же страдают в первую очередь налогоплательщики, у которых на содержание системы высшего образования, причем довольно щедрое [как правило, бюджет оплачивает и места (госзаказ), и коммунальные услуги, если этот вуз в госсобственности], вынимают из кармана десятки миллионов гривен.
Также, в среднесрочной перспективе, урон наносится работодателям. Причем если на нижних этажах квалификационной пирамиды в Украине давно кризис недостатка рабочих рук, и это по-настоящему острый дефицит, то на среднем и высоком уровнях подобные явления стали проявляться относительно недавно. А начались они прогрессирующей неграмотностью в СМИ. И в последнее время достигли такой вершины, как орфографические и грамматические ошибки в релизах решений Конституционного Суда. Не говоря уже о других разновидностях некомпетентности.
Можно отметить и такую тенденцию рынка рекрутинга, которую легко увидеть по рассылкам соответствующих фирм. Многие десятки предложений «висят» в статусе открытых объявлений едва ли не годами. Любопытно, что предложения эти объективно неплохие — далеко не у всех работодателей в таких анонсах спрятаны скелеты в шкафах. В данном случае речь не об аферистах, это скорее ответ на волнующий общественность вопрос, почему у нас так медленно запускаются разные крупные и средние проекты, особенно в публичном («бюджетном») и государственном секторах.
Такая подвешенная ситуация теоретически должна была быть сбалансирована притоком иностранных специалистов и неспециалистов разного уровня знаний и умений. Но сравнительно низкая оплата труда и глубокая широко распространенная непрозрачность (пресловутые «конверты») большей части сферы трудовых отношений в Украине обрекают такой приток на крайне скромные показатели. Хотя приток все равно нарастает, поскольку его стимулируют гуманитарная катастрофа в Сирии, хроническая нищета в ряде стран Африки, перманентно высокая безработица и мизерный уровень оплаты труда в таких странах, как Индия и Пакистан, одностороннее развитие экономик в Грузии и Азербайджане.
В последнее время наблюдается и перелив миграции из перенаселённых стран постсоветской Центральной Азии, из России (основная причина — в многолетнем застое в экономике РФ). Дополнительными факторами прироста занятости в Украине иностранцев, и теневой, и легальной, стали возможности удаленной работы (такие, как колл-центры, и здесь глобально лидирует Индия), а также ассоциированный статус нашей страны в ЕС.
Однако пока это не первоочередная проблема.
Патологии рынка труда, а соответственно, высшего образования коренятся и в громоздком отсталом трудовом законодательстве, вкупе с «кусающимся» налогообложением заработной платы. После некоторых позитивных изменений в 2014-16 годах налоговая нагрузка вновь начала расти. А дальнейшая перспектива, с оглядкой на социальные обещания как прошлой, так и нынешней власти, представляется крайне туманной.
Из вышесказанного, как минимум, следует, что в краткосрочной перспективе украинскому бизнесу, публичному и государственному секторам придется, так или иначе, полагаться на массив кадров, выходящих из стен отечественных учебных заведений. В частности, в силу ограничений, которые созданы системой «защиты труда» от иностранных специалистов.
Можно ли как-то изменить складывающуюся ситуацию?
Уточним, что в нынешних условиях до четверти абитуриентов ежегодно «концентрируются» вокруг примерно двадцатки ведущих вузов. Среди них лидируют столичные, а также вузы городов с населением более миллиона человек. Плюс пара-тройка традиционно сильных краевых учреждений.
Это всё.
Еще четверть-треть уезжает из страны на ближний и дальний Запад. Причём возвращается из них обратно, естественно, едва заметный процент.
Остальных «прибивает» к берегам или слабых региональных, или сомнительных (тех, куда приходят за зачетами и дипломами) заведений. Причем столичные и краевые вузы «второго эшелона» за минувшие пять лет основательно «обмелели».
Что можно предпринять, если обойтись без общих слов?
Первое. Поскольку большинство абитуриентов уезжает в ЕС (даже в самые непритязательные страны и самые скромные заведения) ради того, чтобы получить диплом, который признается (то есть дает возможность работать по широко понимаемой специальности или учиться дальше в Союзе), первой полусотне-сотне украинских вузов необходимо пройти союзное лицензирование. Этому упорно сопротивляются уже третий призыв-состав МОН и управленческая академическая элита.
Ведь даже действующий закон и созданная им инфраструктура, в частности пресловутое НАЗЯВО, которое, несмотря на его специфическое название, все-таки является Национальным агентством оценивания качества высшего образования (хотя из-за саботажа и интриг оно так нормально и не заработало), позволяют за 2-3 года провести такую кампанию. Тем более что несколько десятков украинских вузов уже сегодня имеют программы сдвоенных дипломов с западными партнерами (притом что это, скажем так, тоже «кусок работы»). Были даже попытки создать признаваемые в западных системах программы доктората, но эти проекты начинали реализовываться до войны и чем закончились, неясно.
Второе. Это настоящее, а не фасадно-декоративное создание системы борьбы с плагиатом (как готовый продукт можно «импортировать» получивший международное признание «Диссернет»). Пока в этом сегменте у нас действуют какие-то наполовину благотворительные инициативы и грубоватое программное обеспечение. Регуляторная сторона вопроса очень слабая, такое впечатление, что она существует для отвода глаз.
Третье. Это изменения в трудовом законодательстве, а в нынешнем законодательстве об образовании ─ сокращение подготовки младших специалистов до двух лет, а также внедрение квалификационных экзаменов на уровне профессиональных стандартов развитых стран. Пока в частном секторе такой процесс заметен в отрасли информационных технологий, а в отрасли государственной сложная попытка предпринимается в сфере медицинского образования.
Четвертое. Это системная работа по максимальному привлечению иностранных студентов. Украина, впрочем, и сегодня входит в первые 10-15 стран мира по этому показателю, но в дальнейшем нам, при отсутствии изменений, будет всё тяжелее удерживать свои позиции (а ведь это сотни миллионов долларов живых денег ежегодно).
Наконец, в-пятых, необходимо продолжить оптимизировать госзаказ. Максимально отсекая вузы, которые профанируют подготовку студентов или превратились в одиозные «мельницы дипломов».
Часть пути Украиной была пройдена в десятые годы, но сделанного уже недостаточно. Поэтому или за эту важнейшую отрасль примутся всерьез, или через два-три года во многих университетах можно будет открывать торговые центры и склады. А винить в этом будет некого.