...Эта книжка о прочтении неандертальского генома — по сути, научный прорыв, который радикально меняет представления и о самих неандертальцах, и об их взаимодействии с предками современного человека. В «Неандертальце» Сванте Пэабо (М.: Corpus) вообще речь о колоссальной работе, ведь, с одной стороны, хотелось, чтобы неандертальский геном был более похож на человеческий. А с другой — вы правы, есть же и практическая сторона дела. Компьютерные алгоритмы для картирования, как оказалось, не могли учитывать слишком много параметров, а их было реально много: сравнивали 3 миллиарда человеческих нуклеотидов с миллиардом неандертальских фрагментов по 30-70 нуклеотидов каждый.
Программы не справились, ракеты ушли мимо, настало время арифмометров.
И тогда, вздохнув, позвали на помощь старину Дарвина. И возможность получить в результате геном неандертальца, «слишком сильно похожий на европейский», была отвергнута, поскольку это было бы некорректно. Словно курить в общественном месте, распивать до одиннадцати и ни разу в жизни не изменять пол. «Понятно, что для сравнения нужно было что-то нейтральное, — сдались наши ученые мизантропы, — и мы остановились на геноме шимпанзе».
В остальном все так же не слава Богу, просим прощения за оксюморон, а благодаря невесть кому. «Мы до сих пор не знаем, как возник этот микро-миниатюрный космос, однако известно, что с тех пор он мог только расширяться», — признаются в «Астрофизике с космической скоростью» Нила Деграсса Тайсона (М.: АСТ).
Впрочем, совсем уж без литературы не обошлось. Потому что бозоны, например, названы в честь индийского ученого Шатьендраната Бозе, слово «лептон» образовано от древнегреческого «лептос», что значит «маленький» или «легкий», и тут вдруг — шварк! Точнее, «кварк». Физик Мюррей Гелл-Манн в 1964 году выдвинул гипотезу о существовании кварков как составляющих нейтронов и протонов, считая, что семейство кварков состоит всего лишь из трех членов. Почему, спросите? А в «Поминках по Финнегану» Джеймса Джойса, если помните, чайки выкрикивают загадочную фразу «Три кварка для мистера Марка!» — вот и позаимствовал. У самого автора не менее «веселое» настроение, особенно, когда он рассказывает о наших задачах в области освоения Вселенной.
Но покуда космические корабли бороздят страницы этой забавной книги, нам предложено ознакомиться с основным меню поминок по истории. Итак, «через девять миллиардов лет в ничем не примечательной области Вселенной (на задворках Сверхскопления Девы), в ничем не примечательной галактике (Млечный Путь), в ничем не примечательном уголке (Рукав Ориона) родилась ничем не примечательная звездочка (Солнце)». В подобном ключе и соответствующей стилистике (схожей с иезуитским тоном политинформатора в сочинском санатории «Золотой бриг») автор сообщает, что есть у нашей Вселенной начало, но нет у нее, сами понимаете, конца.
Иногда пафос лектора взлетает все выше, и мы узнаем, что не одиноки наши отроки во Вселенной, поскольку человек — это не тифозная вошь и даже не лагерная пыль. А какая, спросите? Мы — другое, поскольку все на виду и «биографию каждого атома в нашем организме можно проследить до Большого взрыва и термоядерных топок в недрах массивных звезд, взорвавшихся более пяти миллиардов лет назад». И поэтому — о, взвейтесь кострами! — «мы — ставшая живой звездная пыль, которой Вселенная дала силы постичь саму себя, и мы еще только-только приступили к этой задаче».
«Путешествия во времени», «Атомы и пустота», «Гёдель, Тьюринг и все-все-все». «Достойный кандидат на звание самой странной книги, когда-либо опубликованной издательством Кембриджского университета, — уточняют издатели. — Ее необычность начинается с названия, которое загадочным образом не объясняет, о чем, собственно, говорится в этой книге».
А о чем, действительно, говорить? Об очередном учебнике по квантовым вычислениям — модной области науки на стыке физики, математики и информатики, которая уже лет двадцать обещает миру новый тип компьютера, но пока не создала реального устройства, способного на что-нибудь более впечатляющее, чем разложение 21 на множители 3×7? Так, по крайней мере, ругают книжку в самом начале, а потом признаются, что она может снести мозг.
Как бы там ни было, но ценность этой «не особенно систематизированной коллекции мыслей о теории вычислительных систем, физике, математике и философии» в другом. А именно — в практическом применении науки в повседневной жизни. И поэтому сразу же пример. Как-то раз по телевизору крутили рекламу принтеров «Ricoh», и две модели в душе на полном серьезе общались между собой тезисами из этой самой книги. «Но если квантовая механика — это не физика в обычном смысле слова, если она не занимается ни веществом, ни энергией, ни волнами, то чем же она занимается?» — спрашивала первая модель, намыливая спинку другой. На что вторая ей отвечала: «Ну, с моей точки зрения, она занимается информацией, вероятностями, наблюдаемыми величинами и тем, как все они соотносятся между собой». И ответ, ударивший, словно струя горячей воды в промежность: «Как интересно!». После этого в ролике вспыхивал слоган: «Наша модель умнее», после которого появлялось изображение принтера «Ricoh».
Так вот, ученый автор не хотел никого обвинять в плагиате, прослыв американцем-сутяжником, но принтер у него был другой системы, как гранаты у Верещагина, и поэтому рекламщики все-таки заплатили ему несчастные пять тысяч долларов, чтоб отвязался. Но это ничего, поскольку все узнали, о чем именно можно прочитать в книге, чего и нам желают. И главное, недорого, как тогда, в бане.