Эксклюзивное интервью главы Госпогранслужбы Украины Виктора Назаренко агентству «Интерфакс-Украина».
Мы бы хотели начать с Крыма. Как Вы прокомментируете ситуацию, которая произошла на админгранице с полуостровом и как сейчас там обстоят дела?
На мой взгляд, в Крыму происходит очередной этап гибридной войны РФ против Украины и ее народа. Вы знаете, что это временно оккупированная территория и, кстати, мы через эту линию пропускаем только граждан Украины или иностранных граждан, которые имеют соответствующее разрешение миграционной службы. То есть в основном ездят только граждане Украины.
Поэтому все эти провокационные действия, которые происходят в последние дни, являются очередным проявлением гибридной войны, направленной против наших людей.
Ситуация на админгранице остается достаточно сложной, но контролируемой с украинской стороны. После недавнего совещания, которое состоялось под руководством президента Украины, мы уточнили задачи наших подразделений, мы уточнили порядок взаимодействия с ВСУ, с другими правоохранительными формированиями, ведь мы являемся сегментом общей системы обороны государства. Мы подтянули резервы, включая тяжелое вооружение, и продолжаем эту работу. Также мы провели ряд других мероприятий как с местным населением, так и с нашим персоналом, направленных на повышение боеготовности на данном направлении.
Я хочу заверить вас и граждан Украины, что мы готовы к развитию любых событий, а развитие событий для нас может быть самым нестандартным.
Как Вы прокомментируете обвинения России относительно якобы открытия огня с украинской стороны?
Единственное, что мы со своей стороны можем сказать, что слышали от обычных людей о стрельбе вдали от админграницы. Якобы пьяные российские десантники остановили автомобиль, в котором ехал гражданин Украины татарской национальности со своей знакомой. Начался спор по поводу документов, российские военные применили оружие, серьезно ранили мужчину и, насколько нам известно, тот с ходу попал в реанимацию. Женщина тоже была ранена. Российские военные сбежали, и после этого начались поисковые действия. Это нам рассказали люди, которые ехали на этом участке, видели и слышали.
Поэтому я думаю, что эти провокационные действия имеют конкретную цель — повышение уровня конфронтации на этой территории. Никаких БМП, танков, БТРов или каких-то выстрелов со стороны материка, я вас заверяю, не было. Мы бы об этом знали, мы бы это зафиксировали, ведь мы за это отвечаем.
И я хочу отметить, что только за прошлые сутки (10 августа — ИФ) с оккупированной территории 4 беспилотника залетели на украинскую территорию. Разве это не провокация? Это реальные действия российской стороны.
Одновременно на участке границы с РФ в Харьковской области, начиная с 7 августа, мы зафиксировали 4 комплекса с радиотехническими и другими средствами разведки. Возможно, это части единого замысла РФ.
Также вы знаете, что без всякого объявления и предупреждения российская сторона на три дня заблокировала КПВВ на админгранице с Крымом.
Какая тенденция наблюдается по потоку туристов в Крым?
Если говорить об общем пассажиро-транспортном потоке в Крым в текущем году, то на 10% меньше людей по сравнению с предыдущим и на 30% меньше транспортных средств едут в Крым. Туристы практически не едут, едут люди на лечение, к родственникам или посмотреть на оставшееся там имущество.
А есть ли у вас данные относительно пересечения границы жителем Запорожской области Евгением Пановым, которого ФСБ обвиняет в диверсиях в Крыму?
Дело в том, что у нас есть базы данных, и мы фиксируем пересечение границы всеми лицами. Но эта информация относится к конфиденциальной, и мы ее можем предоставить только в рамках уголовного дела или по решению суда. Мы все знаем, и это еще раз подтверждает провокационные действия с российской стороны. Соответствующую информацию мы передали правоохранительным органам.
Вы уже рассказали об усилении боеготовности на админгранице с Крымом. А какие действия предпринимают пограничники на линии разграничения в зоне АТО?
Во-первых, Верховный Главнокомандующий дал четкое распоряжение, которое касается всего участка госграницы Украины, на админгранице с Крымом и на линии разграничения в зоне АТО. Соответствующие меры мы предпринимаем. Если говорить о границе с РФ, то мы усилили контроль за въездом и выездом граждан, относящихся к категории риска. В связи с этим мы более тщательно осматриваем и изучаем те лица, которые попадают в группу риска.
Также мы существенно усилили охрану наших объектов, мест несения службы, пункты пропуска людей, а также дополнительно готовим наши резервы.
Есть информация, что вы вместе с ОБСЕ разработали пошаговый план возвращения на неконтролируемый участок госграницы в случае выполнения Минских соглашений. Так ли это?
Такой план действительно есть. Мы не скрываем, что он существует. Это ведь наша цель — вернуть контроль над границей. Украина сегодня не контролирует 409,3 км госграницы. Мы отработали несколько вариантов выхода на границу и один из них — это тот, который вы упомянули. Это идея президента Украины, она заключается в том, что с учетом реальной ситуации существует возможность привлечь полицейскую миссию ОБСЕ и поэтапно, на основе Минских соглашений, выйти на контроль того участка границы с РФ, который сейчас не контролируется.
На первом этапе речь идет об обеспечении контроля силами вооруженной полицейской миссии ОБСЕ, создании демилитаризированной зоны вдоль границы, в которой бы находились только представители ОБСЕ и те, кто выполняют эти задачи, установлении и использовании современных технических средств, начиная от видеонаблюдения, заканчивая использованием беспилотников. Также речь идет об определении мест пересечения границы, обеспечении соответствующего уровня общественного порядка в тех регионах и потом уже переходить на новый этап с постепенной передачей этого участка госграницы под контроль Украины.
Такой вариант есть и он вполне реален. Если будет воля в первую очередь со стороны России, то Украина готова вместе с миссией ОБСЕ восстановить контроль над границей. Это даст возможность минимизировать то, что сейчас там происходит — ввоз оружия и боеприпасов. Например, чуть раньше на наших военнослужащих россияне испытывали лазерное оружие. В результате три военнослужащих Госпогранслужбы получили ожоги сетчатки глаза, и сейчас сложилась очень тяжелая ситуация: мы смогли им восстановить лишь боковое зрение, прямого зрения у них пока нет. Это произошло на КПВВ «Марьинка» в то время, когда наши пограничники вели наблюдение в бинокль и монокль. В это время россияне использовали специальное лазерное устройство, запрещенное Конвенцией.
Поэтому мы надеемся, что минский процесс уже в этом году позволит нам существенно приблизиться к вопросу восстановления территориальной целостности нашей страны.
Как на сегодняшний день происходит фильтрация граждан РФ для того, чтобы избежать попадания в страну диверсантов и российских наемников?
Документальный порядок пропуска граждан РФ в Украину не изменился. Они въезжают в Украину по загранпаспортам. Остальные вопросы касаются контроля второй линии для обнаружения граждан, которые относятся к категории риска.
К этой категории относятся граждане от 18 до 55 лет. На первом этапе гибридной войны они пытались активно попасть в Украину, и мы многих не пропускали. В 2014 году к нам приехало 2,5 млн граждан РФ, в 2015 — их уже 1,3 млн, а за 6 месяцев текущего года — более 600 тыс. Что касается отказов, то в 2014 году их количество — 16,5 тыс. россиян, в 2015 — 10,8 тыс., а за 6 месяцев 2016 года — более 3,6 тыс. Это объясняется тем, что начали меньше ехать, и второе — россияне поняли, что на границе Украины осуществляется серьезный контроль.
Как осуществляется Ваше взаимодействие с погранведомством России?
Во-первых, любые отношения пограничников базируются не на каких-то личных желаниях и предпочтениях, а на тех соглашениях, которые существуют. У нас есть с Россией 5 соглашений, которые создают рамки наших отношений. К сожалению, российская агрессия все это перечеркнула, и на сегодняшний день на центральном уровне общение не происходит, ведь они — агрессоры. Мы общаемся только ситуативно при возникновении каких-то кризисных ситуаций, которые возникают и требуют немедленного решения на нашем уровне. Это происходит нечасто. Я с руководителем погранведомства РФ не общался более 1,5 лет.
Что касается ситуации в регионах, то наши руководители там тоже не общаются. Но мы вынуждены в соответствии с соглашениями решать вопросы, которые возникают непосредственно на границе. Такие ситуации бывают разные — начиная от нарушения госграницы и заканчивая лесной и ветеринарной темой. В таких ситуациях происходит общение на уровне пограничных представителей. Они определены соглашением, они проводят встречи официально и только на линии госграницы. Других отношений у нас с российскими пограничниками нет.
А какая динамика отношений с нашими соседями-странами Евросоюза?
В отличие от россиян у нас хорошо налажено сотрудничество с нашими коллегами из стран ЕС. Мы вышли на уровень, когда нам начали доверять, чего не было раньше. Я провел по поручению президента встречи со всеми руководителями, некоторые из них уже изменились, но уровень отношений остался. Мы нашли общее понимание совместных угроз.
Мы договорились с нашими европейскими коллегами работать по организаторам контрабанды и нелегальной миграции и в этом направлении у нас уже есть положительные результаты. Есть уже конкретные задержания.
У меня есть прямая связь со всеми руководителями пограничных ведомств, последняя встреча в мае у меня была с руководителем румынской погранслужбы, три года таких встреч не было. И мы решили вместе заниматься предотвращением незаконных действий на границе. Не так давно распространился фейк о якобы поставках оружия через Румынию. Мы немедленно провели встречу на местном уровне на границе, мы вместе подтвердили, что это неправда. Оказалось, что это охотничье оружие, которое продается свободно и никакого отношения к незаконной продаже и перемещению через границу не имеет.
В этом году мы задержали 10, сегодня — 11-й летательный аппарат. Из них Ан-2, вертолеты, другие средства, которыми перевозится контрабанда и незаконные мигранты. Но нам не главное, где задержаны, на чьей территории, нам главное — перекрыть канал.
Кроме того, по поручению президента, мы вместе с нашими соседями из ЕС занимаемся совместным контролем не только в пунктах пропуска, но и совместным контролем наших нарядов на общей границе.
Есть ли в последние годы увеличение потока нелегальной миграции в Европу через Украину?
Украина сегодня не является угрозой для Европы в вопросах нелегальной миграции. На границе с Европой в текущем году мы отказали в пропуске 1865 потенциальным нелегальным мигрантам, в том числе 33-м мототуристам или, как мы их называем, байкерам, и задержали за незаконное пересечение границы 693 незаконных мигранта. Наши коллеги задержали 85 незаконных мигрантов из Украины.
Для оценки возможных угроз в апреле этого года мы провели в Одессе международную конференцию с привлечением всех коллег, с которыми мы охраняем совместно границу, были и коллеги из FRONTEX, из Литвы, а также Черноморского региона. И все пришли к выводу, что на сегодняшний день реальной угрозы нет, но некоторые меры в этом направлении решили предпринять.
На достаточном ли уровне происходит финансирование пограничного ведомства? Хватает ли средств?
Потребности нашей службы большие, но мы понимаем сложности формирования и принятия бюджета, мы понимаем непростую ситуацию в стране. Поэтому мы исходим из того, что у нас есть, и не сидим сложа руки. Нам очень помогают наши иностранные партнеры. Например, только в прошлом году они предоставили нам техники и оборудования на одну пятую части нашего бюджета — это около 1 млрд грн.
Самое главное наше достижение в этом году — это то, что по инициативе президента Украины, при поддержке правительства и отдельных парламентариев пограничники с мая начали получать денежное обеспечение на уровне Нацгвардии и ВСУ. Разница ощутимая. В прошлом году минимальная зарплата была 2200 грн, а сейчас 7000 тыс. Более чем втрое выросло минимальное денежное обеспечение. Это дает нам основания требовать от людей эффективной работы, кроме того, это приводит к уменьшению оттока кадров, а также является хорошим фактором в контексте борьбы со взяточничеством.
Сегодня начальник погранотряда получает 16 тыс. грн, начальник отдела — 11550 грн, старший инспектор — около 10 тыс., младший инспектор — 7800 грн, и новичок, который только пришел на службу, — 7 тыс. грн. Это касается мирной границы. А если говорить о военнослужащих в зоне АТО, то они получают за счет премирования точно такое денежное содержание как армейцы, нацгвардейцы и другие еще с февраля этого года.
Сейчас мы проводим работу по внесению изменений в бюджет Госпогранслужбы. Уже есть соответствующие распоряжения президента и решения правительства, есть законопроекты депутатов для увеличения расходов ведомства. Я надеюсь, что народные депутаты нас поддержат.
Как обстоят дела с призывом на срочную службу?
В текущем году мы приняли на срочную службу около 4 тыс. военнослужащих, поскольку не было других вариантов увеличить количество служащих при имеющемся ресурсе, а также не допустить снижение готовности к действиям наших подразделений. Но в связи с тем, что пограничникам подняли зарплаты и это привело к увеличению количества контрактников, скорее всего, мы откажемся от этой практики и осенью уже не будем проводить призыв срочников.
Какая ситуация по борьбе со взяточничеством? Ведь было много жалоб раньше, особенно на линии разграничения...
Этот вопрос действительно сложный. Ведь мы получили в наследие систему, которая была основана на том, что для решения какого-то вопроса, кто-то кому-то что-то должен дать. Это было во всем государстве, и наша служба не была исключением. И люди привыкли к такой жизни и самое сложное — изменить их мировоззрение, их подходы. Но мы с этой идеологией боремся разными способами.
Мы начали с себя, с центрального аппарата. Как только меня назначили на должность, я сказал на совещании, что будем искоренять коррупционную систему. Многие этого не поняли, не поверили, и продолжали жить в старом измерении. С теми, кто осознал, что изменения необратимы, мы идем вместе по сложному пути очищения.
Также проводим соответствующую работу в регионах, с людьми, которые охраняют границу. Существовала четкая пирамида, и ее нужно было разрушить. Мы пошли этим путем, переходя на полную прозрачность решения всех проблем и вопросов. Каждое нарушение нашими сотрудниками передавалось в органы прокуратуры. Например, Черновицкий отряд. За два года там уже 5-й командир. Назначили одного — оказалось, он пришел обогатиться на этой должности и мы его сняли. Пришел второй и стал на этот же путь — мы его понизили в должности. Еще одного вместе с другими правоохранителями передали в прокуратуру за взяточничество.
В целом только в этом году мы отстранили от выполнения обязанностей 48 человек, в прошлом году — 100. Провели ротацию 245 человек, в прошлом году — 974. Понизили в должности в этом году 33, в прошлом году 45. Уволены со службы в этом году 546 служащих, в прошлом году — 766. Это очень сложная работа, но она уже дает результат.
Какое финансирование Вы рассчитываете получить через изменения в госбюджет в этом году, и какой бюджетный запрос Госпогранслужбы на 2017 год?
В прошлом году мы подавали запрос в 17 млрд грн, а прожили его в 5,2 млрд грн. Из них 4,2 млрд — это обязательные выплаты (зарплаты), и только 1 млрд мы могли использовать на материальное и техническое обеспечение службы. Из этого миллиарда — 400 млн ушло на проект «Стена», а 600 млн — были потрачены на оплату топлива и других необходимых материалов. Плюс еще один миллиард мы получили в качестве международной помощи.
В текущем году мы подали запрос на такую же сумму, ведь потребности только выросли. И если нам выделят хотя бы вдвое больше, чем в прошлом году, то мы сумеем на минимально необходимом уровне обеспечить как выплаты военнослужащим, а для этого нужно практически 8 млрд грн., так и обеспечить выполнение возложенных на службу задач. И мы надеемся на выделение такого финансирования ведомства, чтобы обеспечить минимальные потребности.
Однако хочу также подчеркнуть, что в прошлом году нам выделили 60 млн на строительство жилья нашим военнослужащим. Мы не стали покупать квартиры, а взяли недострои, которые были, переоборудовали их и в 2015 году выдали людям 360 квартир и 129 комнат. Мы сдали впервые за последние 6 лет дом в Одессе, два дома в Харькове впервые за последние 9 лет, сдали дом в Чопе, вручим квартиры в Хмельницком, где находится наша академия. В этом году мы увеличили финансирование строительства жилья до 200 млн грн. На следующий год мы также запросили 200 млн на строительство жилья и очень надеемся, что эта цифра нам даст возможность строить жилье для военнослужащих. В основном речь идет о служебном жилье, но любой военнослужащий после 20 лет службы, и мы не можем ему в этом отказать, получить ее себе и законно приватизировать. Мы сдали дом в Бортничах, строим и сдаем дома в Борисполе. И впервые в нашей истории мы спланировали, со всеми согласовали и уже идет активное строительство домов для пограничников. Я надеюсь, что к следующему Дню Независимости мы построим первую очередь за средства Госпогранслужбы. Речь идет о первой секции в 146 квартир, а их будет три. И я думаю, что это имеет огромное значение для службы.
В последнее время звучит много критики в адрес погранведомства относительно реализации проекта «Стена». Как Вы прокомментируете эту ситуацию? Что уже сделано и сколько средств потрачено?
Действительно, вокруг этого вопроса в последнее время есть много надуманных политических или просто пиаровских инсинуаций и спекуляций, корни которых идут из РФ. Ведь никогда раньше у Украины не было на границе с РФ таких инженерных сооружений. И никогда не строилась реальная инженерно-техническая система для того, чтобы действительно охранять и в некоторой мере оборонять нашу границу. Это, конечно же, не устраивает Россию, хотя они со своей стороны тоже начинают делать какие-то заграждения. Поэтому пытаются продвинуть через своих людей мысль о том, что такие сооружения не нужны, они неэффективны и так далее.
Стоимость этого проекта 4 млрд грн и рассчитан он на три года. То есть на протяжении трех лет должны быть проведены работы на указанную сумму. Мы выбрали самые дешевые по цене институты, которые провели необходимые измерения, и были начаты соответствующие работы. В 2015 году было предусмотрено 400 млн грн. на это направление, но получили мы их из бюджета в середине и конце года. Этот проект реализовываются на участке Харьковской и Черниговской областей. В среднем километр таких инженерных сооружений стоит 2,7 млн грн. Это не военные сооружения, а интеллектуальная защита границы, которая включает инженерные сооружения, рвы, заграждения, системы камер и датчиков, вышки, центры управления и другие.
Но на это все нужны средства и темпы возведения этих сооружений зависят от финансирования. В прошлом году на это направление должны были дать около 1 млрд, а дали — 400 млн. На этот год должны были дать то, что не додали в прошлом, плюс более миллиарда, а заложили в госбюджете всего 200 млн. Из них получили на сегодняшний день 74 млн, использовали 22 млн грн. И самое главное, что на сегодняшний день более 90% этих сооружений мы еще не приняли. Ведь возводят такие сооружения подрядчики — а это гражданские организации, которые мы наняли, ведь у нас нет своих мощностей для строительства.
Но я считаю, что это хорошо, что возбудили и уголовное дело, идут проверки, мы открыты для всех, приезжайте и смотрите, что там происходит и как идут работы.
Важность этих сооружений, кроме того, что они отслеживают и оповещают о ситуации на границе, еще и в том, что они обозначают государственность Украины на этом участке. Ведь граница не демаркирована, Россия категорически отказывается проводить демаркацию. У нас есть только один пограничный знак на точке стыка границы Украины, России и Беларуси в Черниговской области. Было принято решение, что Украина будет в одностороннем порядке обозначать государственную границу, их уже установлено 235. Но этим занимается Госгеокадастр.
Есть еще один проект — мы с американцами строим в Мариуполе и планируем в сентябре уже запустить 6 самых современных комплексов наблюдения за водной обстановкой. Каждая из них стоит 320 млн. Они будут стоять на высоте около 100 метров и включают оборудование для тепловизионного, радиолокационного и визуального наблюдения, осуществляют фиксацию. Ведь мы недостаточно хорошо контролируем наше побережье — там все средства устарелые и в этом контексте такая работа с американскими партнерами очень важна. Также мы работаем над тем, чтобы за их счет поставить и в Черном море такие системы.
Как в целом осуществляется односторонняя демаркация границы с РФ?
Вы знаете, что ранее было принято решение по поводу проведения одностороннего обозначения границы. На сегодняшний день в Черниговской области установлено 235 пограничных столбов. Работа с учетом ситуации затормозилась, но Госпогранслужба не контролирует этот процесс, поэтому не отвечает за ход этих работ.
А как осуществляется демаркация границы с Беларусью и на участке границы с Приднестровьем?
С Беларусью у нас на сегодняшний день на законодательном уровне все вопросы решены и соответствующее соглашение ратифицировано парламентами обеих стран. Делимитация проведена и сегодня осуществляется реальная демаркация. Спорных участков у нас с белорусами нет. И начиная от стыка с польско-украинско-белорусской границы идет установление пограничных столбов. Возникли определенные сложности на участке сельсовета Ветлы Любашевского района Волынской области, связанные с сомнениями некоторых сил относительно правильности проведения линии границы. Белорусская сторона выделила необходимые средства и проводит эту работу на границе. Это вызвало некоторые политические заявления и действия со стороны отдельных лиц, которые на этом пиарятся. Но я знаю, что там все законно и белорусская сторона действует в рамках закона.
На участке границы с Приднестровьем работа идет в одностороннем порядке. Там есть некоторые моменты, но в принципе работа уже на стадии завершения.