Вардкес Арзуманян: Нет такого народа, нет такого человека, который бы хотел воевать. Войны навязываются во «имя» и во «благо» каких-то посторонних интересов

Вардкес Арзуманян — львовский бизнесмен, по происхождению армянин, но родом из Азербайджана. Хорошо владеет русским и неплохо разговаривает по-украински. Последние 20 лет живет во Львове, куда вынужден был перебраться после 1988 года, когда на осколках Советского Союза возник вооруженный конфликт между Азердбайжаном и Арменией.

Как вы жили до того, как вам пришлось покинуть родину?

Я прошел комсомольскую школу. Сейчас не модно об этом говорить, но на самом деле это такая большая школа, большие умения и знания, в первую очередь. Баку в мое время был большим интернациональным городом, в котором не просто уживались люди, а настолько все переплелось, что различить, где армяне, где евреи, где прочие, было очень сложно. Но в один миг вот это все поломалось и изменилось.

Почему это произошло?

Тогда были одни мысли. А сегодня, когда оглядываешься назад, начинаешь воспринимать все происшедшее немножко в свете событий, которые произошли и происходят сейчас. Скорее всего, это была игра не Армении и не Азербайджана. Это была большая игра каких-то третьих сил. И сегодня очень многие вещи становятся очевидными. То, что вдруг Россия стала монополистом поставки газа в Европу, хотя, если бы не было того конфликта, наверное мы бы имели совершенно другую картину, была бы какая-то конкуренция в Европе. Все это вкладывается в какую-то логику.

И нет такого народа, нет такого человека, который бы хотел воевать. Войны навязываются во «имя» и во «благо» каких-то посторонних интересов.

И что, неужели правду говорят о тех временах, что вот вы встали утром, а вас сосед начал выгонять из дому?..

Именно так и было. Представьте себе, в одном классе учиться с ребятами, с которыми за десять лет чего только у тебя с ними не было. И в один день все это меняется, в один день начинаются какие-то возмущения.

По большому счету, сыграли не столько на национальном, сколько на том, что в то время всем жилось не очень-то хорошо. Я общался с некоторыми из них, возмущенными, в то время. И на мой вопрос: «Что ж тебе сделали армяне, евреи или русские?», мне ответили: «Посмотри, кто такие эти армяне или евреи? Все деньги у них, все должности в городе — у них». То есть там не столько было возмущение против армян, сколько было недовольство жизнью местного населения. На том же сейчас играют некоторые силы в Украине.

А что, действительно армяне жили хорошо, а остальные — плохо?

Нельзя сказать, что именно так и было. Просто если некоренное население достигает каких-то успехов, то это очень ярко и это видно. Я думаю, что проблема была в этом.

А спустя годы вы с этими людьми, которые на вас нападали, общались?

Мы встречаемся, у меня есть одноклассники, которые живут в Киеве. Мы часто встречаемся, среди них есть и азербайджанцы, и русские. Мы периодически встречаемся. Эта тема по умолчанию закрыта. И никто старается ее не обсуждать, потому что события не просто происходили, а они сопровождались необъяснимыми вещами, как, допустим, сравнять с землей христианское кладбище, чтобы сделать там парк. А, чтобы было понятно, христианское кладбище в Баку — это место, где хоронили и евреев, и русских.

Сейчас, когда встречаются близкие люди, которые какое-то время провели в Баку вместе, то просто эти темы не обсуждаются.

А вы смогли простить?

Наверное, да. Если люди совершали неосознанные действия, а я именно так и воспринимаю, то я считаю, что не я должен их наказывать. И эти неосознанные действия рано или поздно, если не он, то его дети или внуки, кто-то додумает за него, что на самом деле происходило. Хотя на этой войне у меня погиб двоюродный брат. А такие вещи тяжело прощаются. Но я считаю, что я, как минимум, постарался понять.

У вас там большая семья была?

Можно сказать, что так. Намного больше, чем во Львове. Человек 50.

Все выехали? Или кто-то рискнул остаться?

Из Баку тогда выехало около 200 тысяч только армян. Моя семья сейчас разбросана по всему миру. Какая-то часть в Америке, кто-то в Украине. А в те времена жили все вместе.

Вам их не хватает?

Не столько их, сколько не хватает той теплоты, тех традиций, который были. Ведь совместное бытие порождает общие традиции. Вот этой общности мне и не хватает. Хотя Львов мне дал совершенно другое чувство, вернул мне чувство родины. И я очень доволен, что я живу именно во Львове.

Какие традиции были в вашем детстве? Например, как вы праздновали Пасху?

Так же, как и сейчас во Львове. Но там было все настолько переплетено, что мусульмане вместе с христианами справляли Пасху. Христиане поздравляли мусульман с их праздниками. Было очень много таких традиций, которые невозможно забыть. Вообще, сам быт, который был в Баку, я не думаю, что он где-то еще повторится. Если соседи по площадке готовили что-то вкусное, то обязательно делились с соседями. Обязательно заносили какую-то выпечку по поводу того или иного праздника или даже просто так, потому что они приготовили что-то вкусное. И считалось дурным тоном возвращать пустую тарелку. То есть ты тоже должен что-то приготовить и только так отдать.

Эта общность проблем, когда было очень много сочувствия, взаимопонимания. Я часто езжу в Одессу и мне она напоминает бакинские дворики, бакинское общежитие, если можно так сказать, когда и радости общие, и...

Много воспоминаний из детства. Баку — это Каспий. И я помню, когда в наши дворы заезжали какие-то машины с осетриной и она стоила дешевле, чем мясо, и все выходили и покупали это. Я помню, как меня в детском саду ставили в угол за то, что я не ел черную икру. Такую жизнь, какая была там, забыть, конечно, тяжело.

Мы недавно в Одессе вспоминали салюты. Это то, на что наши дети сейчас не обращают внимание, а когда-то в Баку для нас большим праздником были салюты. Обычно залпы совершались с военных кораблей, которые стояли у пирса. И вы не можете себе представить, как огромный город, столица, и все жители хором кричат «ура». Ты выходишь на улицу, на набережную, и весь город хором кричит «ура». То ли время было такое, то ли восприятие этих вещей было такое.

Конечно, традиции летние около моря были. Поездки на дачу. Чтобы вы понимали, бакинские дачи сильно отличаются от тех же львовских. Дачи в основном на набережных...

... и там не садят картошку...

Да. И у всех на дачах растут арбузы, инжир, и обязательно какой-то небольшой бассейн, в котором все плещутся. Это, кроме того, что недалеко море. Поедание арбузов — это тоже была отдельная традиция летняя. Это когда с друзьям в 12 часов ночи можно было выйти к овощным магазинам и за 20 копеек купить 20 арбузов.

В то же время я очень рано начал работать, где-то в 8 классе. Я договорился в овощном магазине, который находился недалеко, что я смогу ходить к ним и сбивать какие-то ящики. Об этом никто не знал, ни родители, ни друзья, но при этом у меня всегда были свои деньги. Но меня постоянно обманывали в деньгах. И когда я подрос, у меня была мечта купить когда-нибудь этот овощной магазин и сжечь его. Вот такая злость на первого работодателя. Я всегда это помню...

А сейчас, уже взрослым, вы ездили туда? Что сейчас с этим магазином?

Я не знаю. Дело в том, что там сейчас существуют запреты на въезды. Но если честно, то я и не очень хочу, потому что мне будет тяжело видеть уже другой Баку.

Как вы выехали из Баку?

Ничего трагического у меня не было. Мы переехали жить в Ереван. Но это совпало с блокадой Армении, с большими боевыми действиями на границе. И в Ереване приходилось сжигать мебель в печке, чтобы ребенок не замерз. Но тогда всем было трудно.

Я помню землетрясение в Армении, и как весь Союз тогда помогал, чем мог. А в Азербайджане люди пошли в мечети благодарить Бога за то, что армяне пострадали...

И не только это было. Весь Союз тогда отправлял помощь и она проходила через определенные территории, и эти надписи на вагонах... Это тяжело комментировать, потому что... я недавно был на Кипре и там всем туристам стараются показать мусульманское кладбище и мечеть на этом кладбище, которую киприоты оберегают и ухаживают за могилами тех мусульман, которые там погребены. Есть даже государственная программа, которая предусматривает такие вещи. Есть вещи святые, к которым прикасаться нельзя. И не потому, что запрещено законом, а должны быть общечеловеческие ценности, которые присутствуют у человека, независимо от его веры. Но каждый воспринимает это по своему.

После Еревана вы приехали во Львов.

Да. Тут живут мои родственники еще с сороковых годов, тут уже была моя мама. Я приехал не столько настроенный, чтобы тут жить, сколько чтобы навестить маму. Как раз намечался день рождение дочери и я собирался справить его во Львове. Ну и остался. Город понравился, люди понравились, и я решил остаться.

Вы сейчас гражданин Украины?

Да. Если этот клочок земли вернул мне потерянное чувство родины, я не мог оставаться гражданином другого государства, жить на территории Украины и зарабатывать тут деньги. Это было бы нечестно по отношению к себе, в первую очередь. Ведь принятие гражданства — это не столько, там, протокол, сколько моральное подготовление человека к совершению такого поступка.

Я четыре с половиной года был депутатом горсовета, но я не мог голосовать за земельные вопросы, потому что я считал, что я морально не имею права голосовать за эти вопросы, потому что я ничего не сделал для этого города, чтобы я получил это право. Есть какие-то моральные вещи, которые ты можешь делать или нет.

Когда я открывал первый ресторан, мне проектанты нарисовали так, что я должен был срубить шесть или семь деревьев. Мне бы дали официальные разрешения. Но я попросил переделать проект, потому что я считал, что я морально не имею права в этом городе рубить деревья, потому что я тут не посадил их. Это вот из области морали.

Насколько трудно было начинать свой бизнес?

В то время было трудновато. Это были 90-е, и дело не в том, что это Львов или Украина. Я думаю, что в то время начинать бизнес было везде плохо и тяжело. Это и разгул бандитизма, и разгул чиновничьего беспредела. Этот разгул девяностых, к сожалению, перенесли и выжили не все. Были и такие, кто в прямом смысле не выжил.

И у вас не было за плечами семейной помощи?

Я ж говорю, что я начал работать с 14 лет и с этого возраста считаю себя самостоятельным человеком. И никогда в жизни ни на кого не надеялся, кроме себя. Не было у меня большой семьи, у меня была моя голова и желание что-то создать. Были кредиты, была проданная квартира в Ереване, жил на съемной квартире.

А почему именно сфера питания?

Там было больше прагматики. Это было время, когда в городе негде было пойти поесть. Это было время, когда вроде бы общепита уже нет, а ничего нового еще не появилось. Да я и сам люблю и умею готовить. Наверно это подтолкнуло меня. Я очень рано стал ходить по ресторанам. Мне, наверное, было всего 19 и я, да и не только я, уже считал себя каким-то завсегдатаем «Интуриста». В то время это был ресторан №,1 и я любил наблюдать, как это все работает, мне было это все интересно.

А кто вас учил готовить?

Задавать такой вопрос кавказцу… Учат традиции. Есть очень много на Кавказе таких компанейских традиций, когда мужчина должен поддерживать компанию, должен делать определенные вещи для склеивания той компании. Одна из таких вещей — это умение готовить, и готовить вкусно, готовить лучше, чем женщины. Мужчина готовит редко и поэтому очень старательно. А женщина готовит часто и настолько ей это надоедает, что некоторые вещи переходят в автоматизм. Наверное, только из-за этого. Мужчина старательнее это делает, мужчине трудно готовить из продуктов, которые не он покупал.

В первом своем ресторане вы стояли на кухне?

Я не только стоял на кухне, я стоял почти на всех процессах. Я сам выбирал продукты, я сам готовил. И это длилось очень долго. Потом мне просто стало тяжело, я начал постепенно отходить в сторону. Но первое время стоял рядом.

А сейчас вы встаете к плите?

Да, я встаю при запуске новых блюд. Каждый год, на день кельнера, 21 мая, я становлюсь к плите и обслуживаю столы. Это — традиционно уже много лет. И плюс запуск каких-то новых блюд.

А что за коллекция меню у вас есть?

Это очень интересно. В моей коллекции больше 1200 меню. Есть бесценные для меня, есть интересные. Все они передают одно — традиции. Я для себя очень много нового открыл. У меня есть меню с «Титаника», меню, расписанные очень известными художниками своего времени.

А с чего началось?

Наверное, все, кто в ресторанном бизнесе, не афишируя это, коллекционируют ресторанные меню. У меня так получилось, что в моей коллекции первым оказалось очень старое львовское меню. Мне его подарили. Оно очень старое, 1870-1880 годов. Это было меню ресторана при гостинице. Что меня поразило в нем — идет перечень блюд, которые можно заказать, ну и внизу отдельно, что можно еще заказать девочку в номер. Вот — традиции львовского гостеприимства того времени.

А что еще вписывали в меню?

Меня больше поразила лаконичность. Если сейчас для принятия решений гость тратит огромное количество своего времени, то раньше все было очень просто. Каждое заведение имело определенный набор предложений, очень лаконичный по алкоголю, очень часто этот алкоголь делался самим заведением, ну и считалось очень круто иметь в ассортименте молдавские и европейские вина. Эта лаконичность отслеживается и в европейских меню, и в американских того времени.

Ну и традиции. У меня есть много меню с автографами того или иного мероприятия. Насколько я знаю, была традиция собираться где-то на ужин, потом выкупить у заведения меню и обменяться в память об этом хорошем вечере автографами всех присутствующих. Наверное, эта хорошая традиция когда-то вернется.

И еще у меня есть меню, сделанное специально для «Кентавра» шрифтом Брайля. Это было сложное меню. Мы его запустили в 2008 году. И, как позже выяснилось, это было единственное меню в Европе и единственное заведение в Европе, которое не ставило темные комнаты для людей с ограниченными возможностями, а пошли путем доступности. Наш персонал проходил специальные тренинги. Я не ожидал, что столько есть нюансов в обслуживании людей с ограниченными возможностями. А в то же время очень много для себя открыл. Оказывается, нужно озвучивать, с какой стороны находится нож, с какой – вилка, насколько высокий бокал перед ним стоит, все свои действия официант должен озвучивать.

И были клиенты?

Были, но очень мало. Я видел только один раз. Я увидел счастье на лице этого человека, который пришел и смог сам прочитать меню. Он прочитал его от начала до конца.

Вы провели во Львове необычную акцию в поддержку крымских татар.

Все дело в том, что во Львов армяне попали из Крыма. Более шести веков тому назад армяне появились во Львове, и я не исключаю, что они точно так же появились, как сейчас появляются татары. Можно проводить параллели тех событий и этих. Поэтому мне очень было понятно их состояние, и тем более, что я сам через это в свое время прошел. И в такой ситуации не посочувствовать было бы неправильно.

Мои рестораны вне политики. Мы можем общаться едой. И тогда появилась такая идея в социальных сетях — провести день крымско-татарской еды. И тут же к ней присоединилась крымско-татарская семья, которая имеет ресторан в Феодосии. К акции также присоединился мой коллега из Одессы Сава Липкин и Дима Борисов с одним их киевских ресторанов. И вот мы, три ресторана в Украине, в один и тот же день запустили этот проект.

Я, если честно, не ожидал, и не ожидали те татары, которые нам помогали, что придет столько народу в этот день на тот благотворительный обед. Пришло более шестисот человек. Получилось очень хорошо.

Мы собрали определенную сумму денег, которые львовяне пожертвовали в помощь крымским татарам.

Во Львове вы также занялись восстановлением Армянской церкви, которая много лет служила складом для картинной галереи.

Я занимался реставрацией церкви. И я благодарен тому, что мы потратили четыре с половиной года на это дело и восстановили, вместе с моим польским коллегой, сенатором польского Сейма. Он и сам из львовских армян. И мы тогда договорились вместе заняться этим благородным делом.

Кстати, мы сегодня с ним снова встречались, он приезжал во Львов, и приняли решение продолжить работы. Мы будем искать возможность отреставрировать — и это я еще никому не говорил — Армянский дворик. Это тоже очень большая работа, очень большие затраты, потому что там есть невосполнимые потери. Но я думаю, что мы средства найдем. Там будет реставрация памятника Святому Христофору, уберется весь асфальт, будем думать насчет фасада. Сам дворик должен получить совсем другую атмосферу.

Как продвигается идея с раздачей хлеба нуждающимся?

Я увидел эту идею в одном из переулков в Стамбуле. Сама идея заключается в том, что в определенном месте выставляется шкаф прозрачный, куда складывается хлеб, который остается в ресторане или в магазине. Я бы во Львове сделал акцент на том, что остается в ресторане. Весь хлеб мы печем сами. У меня есть производство, и каждый день рано утром наши машины завозят его к нам. Но не всегда мы можем продать все, что завезли. А на следующий день у нас категорически запрещено выставлять вчерашний хлеб или круассаны. И то, что остается, мы куда-то деваем. И я подумал, что будет правильно этот хлеб отдавать тем, кому он нужен. С этой инициативой обратился в горсовет. Вроде, есть понимание и мы договорились, что они сделают эти шкафы, а мы будем следить за наполнением и порядком. На том и расстались.

То есть пока они не сделают шкафы, то ничего не будет?

Нужно, чтобы они сделали. Потому что Львов — старый город и всякая самодеятельность тут запрещена. И не обязательно этот шкаф должен стоять на виду. Наоборот, лучше, чтобы он стоял в укромном месте, чтобы человек не стеснялся, мог прийти и взять хлеб. Может взять любой человек. Наверное, самое страшное в жизни человека — остаться без куска хлеба. И когда мы решаем эту проблему, то мы даем возможность человеку не думать об этой беде.

А если этим будут пользоваться не те, кто действительно нуждается?

Я не вижу в этом ничего плохого. У кого-то не будет дома хлеба — он может прийти и взять.

С другой стороны, не каждый, кто нуждается, сможет переступить через себя и взять этот хлеб. А вот те, кто живет с попрошайничества, выгребут все.

У нас в прошлом году была эта проблема. У нас ходили какие-то бродяги, цыгане, непонятные личности. И всякие попытки обратиться к властям навести порядок — были тщетными. Вот турист сидит, кушает, а к нему пристают — это проблема. Мы ничего не смогли сделать. Я даже видел, как милиционер сам подавал им, вместо того, чтобы навести порядок. А появление таких шкафов поможет решить проблему. Я даже не исключаю, что мы туда будем ставить не только вчерашний хлеб, а будем специально печь хлеб для этих шкафов. Хлеб — это добро, и это хорошо, когда ты этим добром делишься.

Тэги: Львов, война, Баку, ресторан, армянская община, Вардкес Арзумян

Комментарии

Выбор редакции
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
Как питаться бюджетно и правильно: советы
fraza.com
Все новости
Главное
Популярное
В США собака спасла своего хозяина… от бомбы
В США собака спасла своего хозяина… от бомбы
В США собака спасла своего хозяина… от бомбы
В США собака спасла своего хозяина… от бомбы
На популярном грузинском курорте сошла лавина: видео с места ЧП
На популярном грузинском курорте сошла лавина: видео с места ЧП
Лукашенко дал команду готовиться к противостоянию с Балтией, — СМИ
Лукашенко дал команду готовиться к противостоянию с Балтией, — СМИ
В Австралии змея чуть не задушила телеведущего в прямом эфире
В Австралии змея чуть не задушила телеведущего в прямом эфире
Вариации Гримм (2024): трейлер и дата выхода нового сериала-аниме
Вариации Гримм (2024): трейлер и дата выхода нового сериала-аниме
Павел Кириленко: чиновник «оброс» во время войны имуществом на 70 млн грн, - СМИ
Павел Кириленко: чиновник «оброс» во время войны имуществом на 70 млн грн, - СМИ
Фьюри — Усику: Беги, кролик, беги
Фьюри — Усику: Беги, кролик, беги
В Киеве уже 10 пострадавших после утреннего ракетного удара. Разбор завалов продолжается
В Киеве уже 10 пострадавших после утреннего ракетного удара. Разбор завалов продолжается
Дом Дракона, 2 сезон (2024): трейлер и дата выхода продолжения культового сериала
Дом Дракона, 2 сезон (2024): трейлер и дата выхода продолжения культового сериала
Паразит: Серые (2024): трейлер и дата выхода сериала по манге
Паразит: Серые (2024): трейлер и дата выхода сериала по манге
fraza.com

Опрос

Чего вы ждете от 2024 года?