Украинский фермер — существо запуганное. Спрятавшись за шатким забором в собственном энергетическом поле, при виде чиновников он почти вслух произносит «свят-свят-свят». В то время как американские фермеры упаковывают сертифицированную органик-сметану в ярко-розовые баночки с логотипом, украинский — по демпинговым ценам сдает свое молоко монополистам.
Кирилл Семенов, участвовавший в международном фермерском проекте Lavka.Lavka и называющий себя в шутку «экспертом коротких цепочек поставок еды», рассказал, что происходит у таинственного украинского фермера за забором.
— Готов ли фермер к эволюции спроса?
— Лично мы уже сейчас косвенно поспособствовали такой эволюции, помня о своей социальной роли — поддержке местного фермера. Мы встречаемся с фермерами не только ради продукции, но и даем идеи по развитию, расширению ассортимента. Если наш фермер Григорий Наконечный раньше делал только молоко, сметану и творог, сейчас у него появились брынза, ряженка. У фермера такая репутация, что когда он приезжает в район продавать, очередь выстраивается за час до приезда. Наконечный и соседям постоянно твердит: зачем вам ехать в Киев мыть туалеты, полтора часа езды туда-обратно, если вы можете у меня работать. Или свою корову заведите. Никто не верит — считают, что на этом не прожить. Сейчас мы предлагаем на базе нашего фермера создать кооператив — чтобы его соседи, наблюдая за успешным примером, осознали, что смогут прожить за счет собственной земли, которая у них уже и так есть или которую еще можно взять (пока государство, насколько возможно, может ее защитить).
— Если они не верят и не осознают ценность земли, не побегут ли они, когда снимут мораторий, ее продавать? Ваш прогноз: активизируются ли рейдеры, перекупщики, спекулянты, инвесторы, желающие построить коттеджные городки и готовые давать огромные взятки за изменение назначения земли? Сможет ли фермер стать конкурентом больших корпораций, монополистов, и не получится ли так, что владельцу земли в мертвом селе просто придется ее продать кому попало, потому что у него не будет денег на ее развитие?
— Пока не прошла приватизация, все находятся в ажиотаже и предвкушении: вот разрешат продавать, тут мы все и заработаем. Но у меня ощущение, что это, как с Facebook, будет: когда те, кто вложился в самом начале, прекрасно себя чувствуют, а остальные, кто купил акции во время IPO, — не понимают, что делать, потому что в два раза упала капитализация компании.
Конечно, иностранцам интересна украинская земля и, несмотря на запрет, обходят они его очень просто, регистрируя в Украине предприятие.
Но на самом деле скрытая приватизация уже прошла. Те паи, которые сейчас в долгосрочной аренде, будут выкупаться. Безусловно, будет оборот земель, образуется некий рынок, и спекулянты, ожидающие быстрого заработка, возможно, заработают. Потом все выйдет на среднерыночный уровень, и земля все равно в итоге отойдет к сельхозпроизводителям. Но увеличивать до бесконечности банк земли невозможно: даже если ты очень крупный производитель, ты все равно ее не переваришь. В Украине есть золотые черноземные места — Херсонщина, Николаевщина, в Крыму кое-где — там уже все разобрано. Но, учитывая, сколько еще земли!.. Едешь по Полтавщине — сплошные поля, которые явно не обрабатывались уже очень давно. Опасение, что всех мелких производителей задушат, не совсем обосновано. Давление на фермеров все это время и так оказывалось: если собирались банки земли, ясно, что не просто так — людей наверняка «уговаривали» по-разному. Но на рынке вполне нормально уживаются крупные корпорации, маленькие фермеры и бабушки с двумя коровами. Рынок сельхозпродукции сильно сегментирован. В перспективе, когда снимут мораторий, он будет консолидироваться, но для маленьких игроков все равно будет место, потому что существуют ниши, которые огромным монстрам неинтересны. Сельхозрынки тоже — как были с советских времен, так и останутся.
Кстати, несмотря на то, что скрытая приватизация уже прошла, реально в масштабах страны поставки молока молокоперерабатывающим заводам по-прежнему осуществляются на 70% — домохозяйствами. Вы знаете, что такое молоковоз? Едет машина с цистерной рано утром по селам, а на обочине — ведра с молоком стоят. Цистерна собирает домашнее молоко, а потом на крупном заводе оно обрабатывается, пастеризуется, стерилизуется, гомогенизируется и поставляется в торговые сети.
— Дешево?
— Конечно! Знаете, какая приемная стоимость молока? 1 грн.80 коп. за литр (при том, что с 1 сентября Кабмин установил минимальную закупочную цену на молоко 2,20 грн., чему противятся крупные производители, которых министр аграрной политики недавно назвал «молочной мафией» — авт.)
— Получается, фермеры в кабале?
— Те, кто не хочет думать. Например, в селе одного нашего фермера уже началась маленькая революция: в молоковозы перестали сдавать молоко! Такая же история борьбы с корпорациями произошла и у греческих фермеров, поставщиков оливкового масла. У каждой уважающей себя греческой семьи есть плантация оливок, и масло они давят сами. Оказывается, к ним тоже приезжают цистерны и отвозят масло на разлив в бутылки. Мы сотрудничаем с фермером Димитриосом Котаридисом, который отказался сдавать масло крупным производителям, и сам разливает его у себя на ферме.
— Будет ли в центральных городах Украины когда-нибудь подобие западных фермерских рынков, где фермеры свободно продают свою продукцию?
— Есть подобие таких рынков, но там продают турецкие огурцы: они красивее и упакованы лучше. Вопрос философский. Каждый раз, когда я возвращаюсь из Европы, меня волнует одно и то же: едешь по стране, вроде бы, те же поля, дороги и амбары. Но почему-то их амбары все аккуратненькие и красивые, а не сколоченные из прогнивших досок. Заезжаешь в деревню на пять тысяч жителей — на центральной площади собор XVII века с работающими часами-курантами. У нас что, место заколдованное? Я не решаюсь сказать, что у нас будет все, как в Европе. Фермерские ярмарки — это вопрос культуры продажи и потребления. И Киев как раз не показатель. Если отъехать 100 км от города, можно увидеть совсем другую картину: по субботам в четыре утра на ярмарки съезжаются фермеры, продают продукцию для местных жителей, и к ним очереди выстраиваются. До Киева фермеры не доезжают, тут свои правила. К тому же, если ты занимаешься продажами, значит, ты не занимаешься производством. Те, кто стоят шесть дней на рынке и утверждают, что производят сами, лукавят: нет времени у фермеров самим торговать на Бессарабском или Житном рынках.
— Каким образом сейчас формируется тренд «продукция от украинских фермеров»? Кто его формирует, продвигает, популяризует? Насколько эффективна существующая модель государственных дотаций и поощрений фермеров?
— Фермеры смеются — дотации на содержание крупного рогатого скота, вроде бы, есть (за молодняк от 250 до 750 грн.), но при этом государство собирается ввести оплату за пастбища.
Тот, кто начинает новое дело в Украине, — национальный герой! И главное, в чем он нуждается (и фермеры говорят об этом в один голос) — чтобы не мешали административными барьерами. Например, стоимость так называемой «зеленки» (ветеринарное свидетельство формы 2) на кроликов — 20 грн. Цену подняли недавно, и выходит серьезная сумма дополнительных расходов, особенно при небольших партиях поставки. На самом деле, ветеринарный контроль — это функция государства, некая общественная услуга, которая должна оплачиваться из бюджета и, по большому счету, являться бесплатной. У нас же на этом государство пытается заработать. Один из ярких примеров — будущая плата за выпас скота. Как это называется? Декларируется всесторонняя поддержка, и тут же вводится дополнительный оброк. Один наш фермер жаловался, что вообще не может получить пастбища: паи отданы в аренду, но с землей ничего не делают, ждут отмены моратория, чтобы ее продать. Фермер говорит: «Как же так, я производитель, мне эта земля необходима, а мне ее не дают».
Многие фермеры вообще отказываются сотрудничать, потому что боятся государства, жестких фискальных мер. Довольно часто случается так, что по стилю ведения хозяйства, качеству продукции ферма идеально нам подходит, но на наши требования выйти из тени фермер категоричен: «Я готов поставлять продукцию, только нигде меня не светите, а то придут все-все-все, и вместо того, чтобы работать, я буду отбиваться от контролирующих органов».
— Заинтересованы ли фермеры в модернизации, автоматизации своих хозяйств, берут ли они кредиты под такие нужды?
— Один наш фермер сам сделал трактор. Вообще, это вопрос экономической целесообразности. С одной стороны, коммерческая ставка кредитования сейчас такая, что ни один фермер ее не потянет, у них рентабельность не та. С другой стороны, нужды мелких хозяйств настолько микроскопические, что банкам неинтересно их кредитовать даже по этим ставкам: по объему это обычный потребительский кредит. Микрокредитов не существует, либо они настолько дорогие, что никому не нужны. При этом у фермеров еще и недостаточный уровень экономического образования, чтобы правильно понять, рассчитать и придумать альтернативу, поэтому они просто бегут от банков, боясь попасть в рабство. Например, в Москве запущен экспериментальный кооператив, и в рамках кооператива возможно финансирование участников другими участниками (с возвратным финансированием, например, продуктами, и невозвратным — в качестве меценатства). Своего рода кредитное сельскохозяйственное товарищество.
Фермер-хантеры проекта Lavka.Lavka постоянно ищут фермеров, готовых к сотрудничеству в новом для них формате. Фермер обязательно должен все показать: хозяйство, производство, продукцию. Изучаются условия содержания животных, месторасположение хозяйств — например, насколько далеко от дороги (особенно это касается пасек, которые должны находиться как можно дальше от дорог и населенных пунктов). Совершенно недопустимо, если коровы и козы пасутся у трасс. Еще один показатель — откуда фермер берет животных: выращивает ли сам, а если покупает, то у кого. Если порода приобретена у племенного репродуктора, фермер должен быть готов доказать это документами, ведь от породы коровы зависит вкус, жирность молока. Козье молоко не будет иметь специфического запаха, если в стаде только одна порода. Если породы смешиваются — появляется и запах. Важно, есть ли на территории артезианская скважина, проверяются документы о проверке воды. Уточняется, чем фермер кормит животных. Предпочтение отдается тем, у кого собственная кормовая база: в большинстве случаев у фермеров есть собственные поля и маленькие «заводики-крупорушки» по изготовлению корма: у одного фермера на стене специально для работников вывешен полный рецепт кормов — технологическая карта. Естественно, проверяются ветеринарные свидетельства, препараты, которые используются в лечении.
Американская семейная молочная органик-ферма Straus Family поставляет в американские магазины молоко, йогурт, мороженое, масло и сметану собственного производства и под собственным брендом, объединившись в дружеский кооператив с четырьмя соседскими фермами. Straus Family в 90-х стала первой в США маслодельней со 100% органическим производством.
