Катастрофической ситуацию с экологией на промышленной Днепропетровщине признали давно. Днепропетровск, например, уже лидирует в анти-рейтинге по количеству бесплодных женщин и детей с врожденными физическими и умственными отклонениями. Причин у экологической беды много. Часть их можно назвать объективными, но большинство — являются прямым следствием откровенной безалаберности и безответственности чиновников разного уровня.
Почти в центре города в Днепр впадает полноводный приток — река Самара. И более 20 лет в неё десятки предприятий безнаказанно сбрасывают химически загрязненные производственные стоки. Хотя в прошлом году областная власть радостно отрапортовала: проблема решена! Так решена или нет?
Граф Потемкин отдыхает — наши круче!
Левый берег Днепра в северной части города изначально задумывался как промзона. В советское время здесь подванивал на всю округу гигантский мясокомбинат, с которым соседствовал крупный завод пищеконцентратов. Лет пятнадцать назад оба предприятия загнулись, и на их территории выросло почти три десятка средних заводиков, использующих в технологии активные химические ингредиенты.
Мясокомбинат когда-то имел мощные очистные сооружения, обслуживающие и производство, и прилегающие жилые районы. Без присмотра и финансирования 10 лет назад очистные приказали долго жить. С тех пор промышленные и бытовые стоки без всякой очистки сливаются прямиком в Самару, а из неё — в Днепр.
Власть спохватилась не сразу. Хотя невооруженным глазом было видно: река покрылась пленкой, регулярно случался массовый мор рыбы, гадкий запах был слышен в радиусе двух километров от берега. С приходом нового губернатора Вилкула изыскали финансирование и приняли решение — построить КНС (канализационно-насосную станцию), собрать все стоки промзоны и жилого микрорайона, и перебросить их на городскую Левобережную станцию аэрации.
В августе 2011 года вблизи жилого поселка Южный, рядом с бывшими мяскомбинатскими очистными сооружениями была торжественно открыта новая канализационно-насосная станция. Открывал насосную лично губернатор и примкнувший к нему экс-министр ЖКХ Близнюк, приехавший посмотреть на спасение экологии Днепра. Они оба нажали кнопочку «пуск», услышали шум включившихся насосов и торжественно резюмировали:
«Отныне и навсегда Самара и Днепр спасены!».
Конфуз случился двумя неделями позже. Экологи заглянули на территорию новенькой КНС и увидели... стоящие вдоль стеночки нераспакованные короба с насосами! Что же тогда заурчало в насосной для губернатора и министра? Что они включили? Некоторые участники торжественного открытия потом хихикали и рассказывали мне, что нажатием кнопки чиновники запустили... фонограмму шума моторов. Другие утверждали, что кнопка была соединена с системой вентиляции. Не знаю. Но знаю, что КНС действительно заработала лишь спустя почти год — в мае 2012. Все это время промышленные стоки продолжали сливаться в реку через неработающие очистные мясокомбината.
— Работает насосная. Качает! — откровенно врали мне в ответ на запросы в «Днепроводоканале», на чей баланс попала новенькая КНС.
А когда я приехала на территорию очистных мясокомбината, увидела, как в резервуарах пенятся зловонные зеленоватого цвета стоки.
Общественники год били тревогу. Но собрать выездную комиссию на месте экологического шарлатанства чиновники согласились только в апреле 2012, когда насосную наконец-то собрали и запустили. По счетчику стоков было четко видно, что работала станция не в полную мощь. Половина стоков шла на КНС и далее на станцию аэрации, а вторая — все так же, через неработающие очистные мясокомбината, прямиком в Самару.
О причинах неполноценной работы специалисты высказывали разные мнения. Возможно, что-то напутали проектировщики, и приемный люк новой КНС оказался выше люка старых очистных, соответственно, на КНС стоки могут попасть только переливом. Кстати, и бывший радиозавод «Весна», через трубу которого стоки от КНС должны были попасть на аэрацию, долго спорил с горсоветом о том, кому принадлежит труба. Радиозавод требовал деньги за перекачку дерьма через свою трубу. Кстати говоря, по всем нормативам для такого объема стоков обязательно нужно прокладывать две ветки трубопровода — основную и резервную. Но на трубе сэкономили.
В день работы выездной комиссии лотки мясокомбинатовских очистных, естественно, стояли пустыми. Хотя, с формальной точки зрения, о чем рассказали работники мясокомбината, у них нет даже официального уведомления о том, что старые очистные закрыты и выведены из эксплуатации... Комиссия уехала, экологи разошлись, и через пару дней лотки вновь были заполнены по самый бортик. Стоки опять пошли прямиком в Самару.
И месяц назад, несмотря на то, что ликвидатор мясокомбината официально уведомил городскую власть о полной остановке старых очистных, переполненные емкости говорили о другом — работают. Кстати, на территорию попасть не просто. Мне приходилось перелезать через забор, и красться на цыпочках, в обход сторожевых псов. Экологическим инспекторам лазить через заборы неудобно. Вот власть и врет, не краснея, что КНС работает, что стоки идут на очистку, что с экологией реки всё в полном порядке.
Сегодня можно смело утверждать, что несколько десятков миллионов, вложенных в эту пафосную новостройку, по сути, были потрачены зря. Только для пафосного открытия КНС и красивых рапортов.
Лучше бы КНС и не работала...
Больше половины предприятий промзоны подают на КНС химически активные промышленные стоки. Представьте себе, что эти стоки попадают на Левобережную станцию аэрации, где должны пройти очистку. На самом деле — это будет катастрофа для Днепропетровска.
Левобережная станция — старая, её технологии рассчитана на бытовые стоки. Даже излишек домашней бытовой химии ставит под угрозу результат очистки. А промышленные стоки ей вообще не под силу. И бактерии, перерабатывающие бытовые стоки, мгновенно будут уничтожены промышленной химией.
Это подтверждают специалисты УкркоммунНИИпроект.
— Изначально технологии ЛСА были рассчитаны на хозбытовые стоки. А сегодня нужна модернизация системы: раньше были одни стоки, сейчас — другие, с большим количеством загрязняющих веществ, — говорит гендиректор УкркоммунНИИпроект Александр Слободянюк.
Выход пока есть один — все предприятия промзоны должны построить собственные локальные системы предочистки стоков, и отдавать их в КНС уже очищенными до уровня бытовой канализации. Несколько лет назад соответствующее решение было принято на сессии горсовета. Но до сегодняшнего дня говорить о том, что какое-то предприятие на левом берегу установило очистные, не представляется возможным.
По словам специалистов горсовета, локальные очистные сооружения имеются в наличии всего у
Царев после назначения его на должность помощника Азарова приезжал в Днепропетровск. Диалог с нардепом получился показательным.
— Сообщается об уменьшении сбросов в Самару. Но на самом деле ни на одном из предприятий на территории и вокруг мясокомбината нет локальных очистных сооружений, — говорю ему я.
— Я читаю ваши публикации, — улыбается Царев.
— Вы можете как-то помочь городу решить эту проблему?
— Я разговаривал с губернатором на этот счет. Он говорит, что строятся новые насосные, что они работают, — отвечает нардеп.
— Вы же говорите, что читаете публикации. Зачем насосные станции, если они качают на левобережные очистные загрязненные химией стоки?
— Я думаю, что не стоит ругать власть, она много делает для решения этих вопросов.
— Я не ругаю власть! Я говорю о том, что предприятия не устанавливают очистные сооружения, что нет контроля! Вы как-то можете помочь? — повторяю вопрос я.
— Каким образом я могу вам помочь? — опять улыбается Царев.
(Хотелось сказать: мол, не сбрасывай дерьмо в реку, этим и поможешь. Но мы же с советником премьер-министра играем в культурную беседу!).
— Организуйте на уровне Кабмина детальную проверку предприятий, как они выполняют экологическое законодательство! Городские и областные проверки — фикция!
— Думаю, что не нужно торопиться. Власть уделяет внимание этим проблемам, — резюмировал Царев и быстрым шагом удалился.
А между тем, как мне сообщили в Госуправлении охраны окружающей среды, в 2011 году на сбросах ОАО «Днепропетровский мясокомбинат» были выявлены превышения нормативов предельно допустимых концентратов: по БСКп — в 51,6 раза, по ХСК — в 21,6 раза, по нефтепродуктам — в 6,0 раза, по взвешенным веществам — в 12,6 раза, по железу общему — в 5,1 раза, по фосфатам — в 2,3 раза. Впечатляет? Это настоящая экологическая бомба.
Чтобы убедиться, какого качества очистки стоки выпускает в Самару ЛСА, достаточно поехать в поселок Шевченко, откуда виден выпускной коллектор станции. Местные жители говорят, что «очищенная» вода в реке даже краску с рыболовных сетей выедает, если ее оставить в воде всего на полчаса. А из трубы аварийного сброса ЛСА вблизи улицы Байкальской, ночью и утром в реку стекают фекалии и прочая нечисть. И так много лет подряд. Горводоканал все отрицает, говорит, что станция ничего через этот коллектор не сбрасывает.
— Водоканал не может приготовить качественную воду. И знаешь, что они сделали? На уровне Киева отменили контроль над наличием органики и хлороформа, добились разрешения на превышение норм по допустимым концентрациям в воде вредных веществ. Теперь они могут легко говорить про «незначительные превышения», — комментировал эту ситуацию ныне покойный эколог Владимир Гончаренко. — Что касается Самары, то грязные стоки в нее идут, факт. А водоканал не хочет контролировать, какие стоки он принимает. Технология такова, что они их очистить не могут. Вот и сбрасывают из аварийного коллектора по ночам.
— Мы не знаем, какие стоки к нам идут. И количество предприятий, которые сбрасывают, нам неизвестно, — сообщили мне на ЛСА.
Подкачали проблем...
Как официально сообщает нам горводоканал, на
Диалог, произошедший в мае на насосной станции, когда мне удалось собрать на территории представителей горводоканала, райсовета и экологов, весьма и весьма показательный.
— Почему вы подаете воду тем предприятиям, у которых до сих пор нет очистных? — спрашивает эколог Владимир Гончаренко.
— Почему это нет? — удивляется в ответ начальник канализационного хозяйства водоканала Владимир Редька.
— Вы что, не видите, какой бумажный остров из отходов намыло в Самаре?
— Без очистки только бумажная фабрика сбрасывает!
— Остальные тоже прямиком в Самару!
— Так мы здесь при чем? Это мясокомбинат, — оправдывается Редька.
— Ох, как вы запутались! — вздохнул Гончаренко, — Только что утверждали, что все предприятия уже качает насосная...Вопрос в другом: вы же гробить будете бактерии, которые очищают воду на ЛСА!
— Это...наши бактерии, — быстро нашелся Редька.
— Э, нет, вы — коммунальное предприятие, вы живете на наши деньги! А мы, жители, хотим, чтобы в реке была чистая вода.
— И мы хотим!
Разговор зашел в тупик. А к осени с новой насосной произошло то, что и должно было произойти. Один из трех насосов вышел из строя. На территорию КНС я продиралась буквально с боем, слушая рассказы о «производственном браке». Но достаточно было увидеть валяющийся на полу и залепленный густым налетом насос, как коммунальщики вздохнули и признались. Станция принимает и перекачивает стоки без предочистки, содержащий жир, перья и химию от предприятий, перерабатывающих птицу и мясо. И в собирающих стоки емкостях уже скопился огромный пласт жира. Какой насос это выдержит?
Проблем добавили и «серые» ассенизаторы. В емкости КНС ежедневно сливаются ассенизационные машины, привозя неочищенные стоки с разных мелких предприятий. Причем разрешение на этот сброс негласно дала городская власть. Денежки неплохие капают, все довольны. На КНС, правда, отнекиваются, говорят, что такие машины приезжают редко, и демонстрируют странный журнал регистрации: вместо проштампованного и прошитого журнала — тоненька тетрадочка, которую можно заводить хоть ежедневно.
Известно, что на сегодняшний день несколько предприятий оштрафованы за то, что своими стоками довели до поломки КНС. Но дело-то не в этих единичных случаях. Слишком уж много здесь, прошу прощения за каламбур, перемешано дерьма.
И еще нюанс. По нормативам, на такую станцию должно идти два независимых электрических ввода, а в наличии — один. В случае проблемы с электроэнергией все стоки опять хлынут в Самару. Не хватило, видимо, у города денег на второй ввод. Затраченные на строительство 40 миллионов — маленькие, понимаете ли, деньги.
Штрихи к «пакращенню»
На все вопросы, когда же предприятия установят очистные, в горводоканале пожимают плечами. Мол, мы то здесь причем? А кто причем? Ведь именно горводоканал обязан проверить качество принимаемых стоков. Если они без предочистки — не подписывать договор и не предоставлять предприятию-нарушителю услуги канализации. Но Горводоканал в Днепропетровске давно попал в сферу влияния экс-губернатора, а ныне вице-премьера Вилкула. И, следовательно, выпал из-под контроля городской власти.
Более того, городская власть медленно, но уверенно отстраняется от контроля над экологией города. Показательна в этом смысле история с инициативой управления экологии городского совета. Полгода назад здесь было разработало положение, которое давало бы право городским экологам приостанавливать работу тех предприятий, которые нарушают экологическое законодательство. Но депутатская комиссия горсовета во главе с «регионалом» и уже нардепом Евгением Морозенко — завернула проект, якобы, как «недоработанный». Что именно «не доработано», неизвестно. Молчат. А суть в том, что входящие в депутатский корпус бизнесмены не могут себе позволить, чтобы кто-то имел полномочия останавливать их предприятия. Ведь деньги на решение экологических проблем заводов выделять никто не хочет. Экономят.
Вот это, собственно говоря, и является главной причиной того, что течет всякая опасная дрянь из канализационных труб в Самару и Днепр: безответственность, круговая порука, отсутствие какого-либо контроля со стороны контролирующих органов.
А рассказала я эту историю потому, что она очень наглядно иллюстрирует всю методологию т. н. «покращення» от партии власти.
Деньжищи для решения проблемы из бюджета вынули немалые. С помпой якобы открыли новострой, присвоив себе славу «спасателей экологии». Не смогли или не захотели привлечь к ответственности и ответу владельцев предприятий, видимо, по принципу «ворон ворону глаз не выклюет». Обманом отвлекли внимание общественности от проблемы, вписав её в разряд «решенных». Хотя опасная экологическая ситуация просто законсервирована, и может рвануть в любой момент. Мы наглядно видим экологическую «потемкинскую деревню», которая тиражируется во всех сферах государственного управления — от колесниковских «Хюндаев» до каськивских «LNG-терминалов», от тигипковской пенсионной реформы (которая не спасла бюджет Пенсионного фонда) до близнюковской программы реформирования ЖКХ (при которой проблемы изношенного жилого фонда просто перекидываются на плечи жильцов).
