Когда, как ни сегодня, вспомнить о печальной статистике разводов. Как пишет журнал Настроение, распадается около 70% браков. На этом мрачном фоне удивляют публикации, лепящие из печальных данных новую нормальность: да, ну и что? Брак – изобретение мужчин; брак как взаимовыгодная социо-экономическая модель «я тебе получку, ты мне борщ и чистые носки» устарел, психологические издержки от близкого сосуществования с другим человеком больше не окупаются. Итд, итп…
В 80% случаев инициатором развода является женщина, и с ней же остаются дети. На самых разных платформах блогини домашнего очага делятся секретами несемейного счастья. Разводы более не порицаются обществом; все мужчины козлы, ребёнка вполне можно поднять одной – а можно и вовсе не заводить.
Счастливее ли стали женщины, получив санкционированную обществом возможность разделаться с ярмом надоевшего партнёрства? Не факт.
Недаром среди подростков, топчущихся на пороге взрослой жизни, девушки далеко обгоняют мальчиков по статистике психических расстройств – и вообще отстают по позитивному взгляду на жизнь. Любопытно, что вот это исследование ярко демонстрирует, что в Англии, Швеции, Германии, Японии и Южной Корее – экономически благополучных странах, хвастающихся почти полным равенством полов, – самый большой разрыв между уровнем стресса у девушек (он зашкаливает) и у юношей (он невысок).
Зато девушки счастливее юношей в Иордании, Молдове, Саудовской Аравии, на Филиппинах и в Индонезии, в которой, о ужас, подумывают ввести уголовное наказание за внебрачные связи.
Мы далеки от того, чтобы предложить патриархат как средство от женской депрессии. Однако, похоже, европейский феминистический крестовый поход провалился.
Сексуальная революция 60-х годов была призвана освободить женщин как страдательную сторону от ханжеской морали. Она предоставила женщинам возможность управлять репродуктивными функциями и выходить из брака, хлопнув дверью. Она лишила удачный брак ореола лучшей самореализации для девушки. Её манифестом было – проложить скоростную трассу к женской свободе и счастью – а вместо этого она развязала руки мужчинам и фактически выдала им «хартию вольностей».
До неё мужчина, увильнувший от ответственности за воспитание незапланированного «плода любви», считался подлецом. Ещё в послевоенные годы мой собственный крутой нравом прадед, блюдя семейную честь, заставил одного из сыновей жениться на девушке, узнав, что она беременна его внуком. Наспех окрученная пара прожила долго и счастливо.
Современные социальные нормы делают такие жертвы нелепыми, напрасными и порицаемыми – но, как показывает статистика, от этого не становятся счастливее ни женщины, ни дети. Более того, как бы успешна ни была женщина, необходимые для стабильного экономического роста два с половиной ребёнка сложно растить в одиночку, а неполные семьи уменьшают шанс ребёнка на психическое здоровье.
И тем не менее, отовсюду раздаются голоса, призывающие общество ускориться в том же направлении: брак вреден для здоровья (семейные чаще страдают от ожирения); брак препятствует женской карьере; брак отжил своё; либерализация абортов и разводов – залог экономического и психического благополучия.
Не возьму на себя смелость утверждать, что развод, как и аборт, не допустимы абсолютно ни при каких обстоятельствах. Однако это – аварийные выходы. Если они не надёжно заперты, а заранее предупредительно открыты, то от земли на таком самолёте лучше не отрываться.
А нам лететь далеко.