История обороны и попыток деблокады 32-го блокпоста на Бахмутке — яркий пример как героизма простых солдат, так и неспособности командования организовать даже локальную операцию. О том, как начиналась эта эпопея, мы уже писали. Сегодняшний рассказ о попытках прорыва к окруженным и участии в боях только одного подразделения — 24-го батальона «Айдар».
Карта боев за 32-й блокпост
После серии неудачных попыток деблокировать гарнизон окруженного 32-го блокпоста командование решило организовать атаку силами бойцов 24-го отдельного штурмового батальона «Айдар» (так на тот момент назывался переформированный добробат времен лета 2014 года). Поддержку им должна была обеспечить 24-я отдельная мехбригада. Бригадная артгруппа должна была нанести огневое поражение по известным позициям боевиков, тыловым объектам в районе н. п. Славяносербск и Зимогорье, а также обеспечить огневое сопровождение. В качестве ударного кулака от бригады были выделены 3 танка Т-64БВ и БМП-2 с десантом (7 человек).
Один из бойцов «Айдара» Василий Бондарук (позывной «Гуцул») вспоминал: «Есть такой Валерий Холод, его еще называют „Пташник“. Он временно выполнял обязанности командира батальона „Айдар“ на тот момент. Вот он и Роман перед нашей поездкой рассказали нам, что побратимы оказались в окружении сепаратистов на 32-м блокпосту ... сказали, чтобы мы поехали на 32-й блокпост и забрали их. Уверяли, что там открытый коридор».
На ближайшем блокпосту (31-м) была собрана группа из 16 «айдаровцев» на трех машинах: микроавтобус VW Т4 (8 бойцов), внедорожник L−200 (4 бойца) и легковая машина «Мерседес» Е210 (4 бойца). Причем стоит отметить, что бойцы на легковой машине были, по сути, просто проводниками. Была предварительная договоренность о том, что если колонна попадет под обстрел и какая-то из машин будет повреждена, то все сразу останавливаются, занимают оборону и вытаскивают всех.
Тот самый красный пикап L-200 в Лисичанске перед самым боем. Источник — feldherrnhalle.livejournal.com
Максим Вакуленко («Элвис»): «Нам ночью подали автобус на польских номерах, в салоне было 8 человек. За рулем — мой командир Саня [„Итальянец“], рядом — Ваня „Полтава“, сзади — Юра „Ока“ (на «Оке» ездил). Это местный парень, у него отец — судья в Старобельске, удивительно, но честный. Еще Русик „Змей“ — сзади, Серега „Дикий“, „Грузин“, Вася „Гуцул“ и я».
С началом артиллерийского обстрела лесополосы вдоль дороги в 16:00 колонна из трех машин на большой скорости устремилась по дороге.
При приближении к позициям боевиков на мине подорвался и начал гореть L−200, был обстрелян и «Мерседес», который свернул в посадку, где находились позиции противника. Внедорожник на скорости сумел проехать какое-то расстояние, но потом тоже был вынужден съехать на левую сторону дороги — напротив позиций боевиков. Еще в ходе обстрела ранения получил Владислав Царенко («Царь»), его смогли вытянуть из машины и оттянуть к дороге, но вскоре он умер от полученных ран. Боец, который его вытягивал, Владимир Романчук попал в плен, а остальные двое бойцов — Алексей Григоренко («Сава Грин») и Алексей Смирнов («Феофан») — под прикрытием горящей травы смогли уйти в сторону от боя по канаве системы орошения. Впоследствии они спрятались в поле подсолнечника и смогли выйти из окружения через три дня.
Бойцы «золотой роты» батальона «Айдар», часть которых принимала участие в бою под 32-м блокпостом. Среди них и А. Пискижов
Сам Романчук вспоминал об этом так: «Уже темнело, когда на подступах к блокпосту сепаратисты обстреляли нашу колонну. Пикап, в котором я находился, вспыхнул. К счастью, мы с ребятами успели выпрыгнуть из него и, отстреливаясь, начали отступление. Вместе с бойцом с позывным «Царь» мы прикрывали это отступление. В бою его тяжело ранило в грудь и в ногу. Я бросился к нему, чтобы оттащить в укрытие и оказать медицинскую помощь, но при этом сам получил контузию. Очнулся уже в багажнике какой-то машины. Из ушей течет кровь, руки связаны... Понял, что меня захватили «сепары».
Микроавтобус тоже оказался под плотным огнем и после того, как были пробиты колеса, был вынужден остановиться, въехав фактически прямо на позиции противника. Бойцы попытались организовать оборону, но это длилось недолго.
«Гуцул»: «Метко попали в колесо машины, поэтому водитель был вынужден съехать на обочину. Как только машина остановилась, сепары начали закидывать нас гранатами».
Первым погиб Юрий Полено («Ока»): «Юрий первым открыл дверь машины и увидел гранату, которая только прилетела. Понял, что она взорвется, а в машине — побратимы. Он недолго думая упал на нее, собой прикрыл нас, хотя и был в бронежилете. Но его разорвало».
Погибшие 15.10.2014 г. бойцы «Айдара»: 1 — старший сержант Александр Пискижов (1976 г. р.); 2 — солдат Владислав Царенко (1971 г. р.); 3 — солдат Юрий Полено (1984 г. р.)
Вакуленко: «Саню ранило, он упал на сиденье, и машину занесло к ним на позиции. «Полтаву» и Юру ранило тоже в машине. Все повыскакивали из нее. Саня начал огонь вести, гранаты бросать. Я, когда выпрыгивал, пулю в живот схватил, но у меня был батин офицерский ремень, и она срикошетила от пряжки, попав в мочевой пузырь. Как мне потом сказали, что если бы не ремень, то мой позвоночник высыпался бы мне в трусы. Я выскочил и скрутился оттого, что стало горячо. Перепугался, думал, что могло в паховую артерию попасть. Начал кричать, что «Элвис», а это мой позывной, ранен, слышу, что «Грузин» ранен, «Полтава» ранен, Саня ранен, то есть всех ранило, кроме Сереги Дикого и «Гуцула». Но все старались перестреливаться. Сделали им два «двухсотых».
Однако противников было слишком много, большая часть «айдаровцев» была ранена, поэтому финал был почти предсказуем — все они попали в плен.
«Гуцул»: «Дальше началось зверство: нашего командира Саню Пискижова („Итальянец“) они забили до смерти...Ивану, позывной „Полтава“, отрезали ухо. Я лежал вдалеке и слышал только крики. Тогда двоих наших ребят убили, а шестерых тяжело ранили. Враги были одеты в казацкие папахи».
Причем убит «Итальянец» был самым зверским способом. Тот же Максим Вакуленко позже рассказывал в своем интервью: «...когда я полз от машины до окопа, слышал, как сепары командира искали. Саня сказал, что он командир. Ему в ответ: „Слышишь ты, козел, у нас двое двухсотых и один трехсотый. Ты братишек наших завалил“. И слышно было звук глухой, словно молотком по дровам.
Крик такой начался, я никогда не слышал, чтоб человек до такой степени кричал. Меня аж передернуло. Я думал, это Ваньку Полтаву забили. А когда подполз, оказалось, что командира нашего. Увидел его в конвульсиях. Ванька рассказывал, что Саню начали прикладом бить по голове, и били до тех пор, пока мозги не потекли. В тот момент, когда отлупашили, я уже переполз за горбик. Кто-то крикнул „застрели его, чтоб он не мучился“. И застрелили его... ко мне подбежал чувак, передернул затвор и очередь по ногам дал».
«Гуцул» после плена
Стоит сказать, что впоследствии боевики признали, что совершили это военное преступление, но якобы это сделал русский «доброволец» в отместку за гибель в бою российского кадрового военного Евгения Трундаева. Насколько эта версия шита белыми нитками, не хочется даже говорить.
Из всей группы вырваться удалось только «Мерседесу». Третья машина остановилась в 600 метрах от остальных машин, прямо возле подбитого ранее БТР-80, и начала отстреливаться. После того, как по ним стал работать 82-мм автоматический миномет «Василек», они погрузились обратно и на всей скорости рванули на 31-й блокпост.
Потери батальона «Айдар» составили 3 бойца погибшими (все тела были брошены боевиками на поле боя и вывезены только 27 октября) и 7 попавшими в плен.
Освобожденные из плена Максим Вакуленко и Иван Яретик
«Гуцул»: «Максим Вакуленко (ему ампутировали ногу до колена) и Иван Яретик были освобождены из плена в ноябре 2014 года. Руслан Дивак освобожден в феврале 2015 года. Сергей Пилипишин, Руслан Шанидзе и я вышли из плена в июле 2015 года».
Так как они были бойцами «Айдара», то зверства к ним были беспредельные. «Гуцул»: «Меня начали бить резиновым молотком по голове — так сильно, что сломали его. Кровь залила мне лицо, я потерял сознание...Отливали водой из ведра. Не приходил в сознание. Тогда под нос начали подносить нашатырный спирт».
Более извилистым оказался путь из плена Владимира Романчука. «Первые три дня, которые я провел в плену у луганских сепаратистов, у меня пытались выведать информацию о количестве техники и планируемых операциях, а также склонить на свою сторону, — рассказывает Владимир. — Били беспощадно ногами, применяли электрошокер. Но я твердил одно: работаю сварщиком, ни о чем не знаю. На третий день, так ничего и не добившись, меня оставили в покое. Перевезли в Донецк Ростовской области, где определили на подсобные работы — пилить и рубить дрова. Вечером мне надевали наручники и приковывали к кровати, чтобы никуда не сбежал».
Участники боя «Грузин» и «Змей» после плена
Впоследствии ему удалось связаться со своей бабушкой, которая бросила все и приехала в Луганск. Тут она невероятными усилиями добилась того, чтобы Владимира включили в список на обмен. Вскоре семерых наших бойцов обменяли на пятерых сепаратистов.
При подготовке статьи были использованы материалы книги В. Розуменко «Нескорені-2» и сайта censor.net.ua