Джорджу Соросу 88 лет. Он прошел путь от воспитанного еврейского мальчика Дьердя Шварца из Будапешта до финансиста Сороса, которого — кто с ненавистью, кто с почтением — называют «Человек, который обрушил Банк Англии».
Еще его называют и жуликом, и гением, а порой даже финансовым убийцей. Как, к примеру, премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад, в 1997 году обвинивший Дьердя-Джорджа в том, что он «за последние два месяца стер 15% стоимости малайзийского ринггита (местной валюты — А.Г.)».
«Народы Европы должны проснуться, пока не стало слишком поздно»
Сейчас Сорос «стоит» около шести миллиардов долларов. Вроде бы и немного, но это только потому, что в октябре 2017 года он передал большую часть своего состояния, почти $18 миллиардов, созданному им Фонду «Открытое общество» (OSF). Это пожертвование, как и предыдущие (не менее двенадцати миллиардов за период 1997-2017 годов), сделало Фонд Сороса вторым по величине благотворительным фондом в США после Фонда Билла и Мелинды Гейтс, активы которого составляют около $30 млрд. Но если Фонд Гейтса тратит больше денег, то OSF имеет большую площадь присутствия во всем мире благодаря многочисленным местным офисам, в том числе по всей Африке.
Деньги и территория с неизбежностью делают Сороса политиком. Политиком-либералом, до сих пор хранящим верность своему учителю сэру Карлу Попперу и его теории «открытого общества».
Но и в политике Сорос рассматривается как тест Роршаха (клякса, в которой каждый видит свое). Для политических левых «он — богатый парень, открыто поддерживающий дело, в которые верят многие либералы. Но для некоторых крайне правых он более зловещий и гнусный, несмотря на отсутствие доказательств. В течение двух десятилетий некоторые видели в Соросе своего рода хозяина кукол, тайно контролирующего мировую экономику и политику».
Но все написанное выше — не ради осанны или анафемы «Дьердю из Будапешта». А потому, что возраст, опыт и содержимое кошелька Сороса достойны того что бы прислушаться к его ощущениям и прогнозам. Особенно в отношении одного из планетарных центров силы — Европы.
В феврале Джордж Сорос, которого уже давно и без особых сомнений можно назвать одним из «столпов глобалистики», опубликовал статью с несколько паническим названием «Европа, пожалуйста, проснись» (Europe, Please Wake Up). Тот самый возраст, опыт и кошелек дают ему право и возможность без оглядки на дипломатию и политкорректностькорректность называть вещи своими именами. Что он и сделал, определив современное состояние Объединенной Европы как «раскол», который «происходит между про- и антиевропейскими силами». Поэтому «народы Европы должны проснуться, пока не стало слишком поздно. Если они этого не сделают, Европейский Союз пойдет по пути Советского Союза в 1991 году». То есть, развалится. И переломным моментом будущей истории Европы Сорос видит выборы в Европейский парламент, которые начнутся уже через считанные часы.
Новые расклады, новые тенденции...
Безапелляционный Сорос безусловно прав в одном. Деление политического спектра на «правых», «центр» и «левых» в нынешней Европе уже стало архаизмом. Основное противостояние происходит по линии «сторонники единого европейского государства» (проевропейские, евроинтеграторы, еврооптимисты, либералы, унионисты — на выбор) — «сторонники европейских национальных государств» (антиевропейские, евроскептики, правые националисты, популисты, суверенты). Ну, и плавающие между ними «зеленые» различных оттенков.
Все это не означает, что «антиевропейские» с порога отметают идею Евросоюза. Большинство из них не против сохранить ЕС, но лишь в ракурсе свободы передвижения товаров, капиталов, людей и услуг. Но уж никак не передавать значительную часть суверенитета своих национальных государств в единый Центр (= «брюссельским бюрократам») в обмен на некую «безопасность» и «солидарность». По сути это противостояние национальных элит, которым не нашлось места в брюссельских кабинетах, против тех, кто эти места занял.
До 2014 года «евроскептики» были в центральных органах Евросоюза политическими маргиналами. В Европарламенте заправляли «оптимисты»: коалиция из трех депутатских групп — народники (EPP), социал-демократы (S&D) и либерал-демократы (ALDE) — c 472-мя голосами из 75- возможных. В таких условиях популисты с их 154-мя голосами в трех разобщенных депутатских группах (154 мандата) могли только вздыхать о гибели «национально идентичной Европы» и провожать глазами штампующиеся в брюссельском Центре законы. А штампуют их там от души: acquis communautaire (правовое наследие Евросоюза) к 2020 году может достичь 351 000 страниц. Если образно — это гора правовых бумаг общим весом более тонны, из которых около 300 килограмм — ныне действующие акты. И все они имеют, теоретически, приоритет перед национальными законами.
Но затем маятник качнулся в обратную сторону, и за последние четыре года евроскептики добились впечатляющих успехов на выборах в Австрии, Голландии, Германии, Чехии, Венгрии, Франции. И уже после публикации статьи Сороса в, казалось бы, привитой от правого национализма Испании евроскептики из партии «VOX» получают 10,06%, или 24 депутатских мандата на выборах в Кортесы. И это с первой политической попытки!
В Голландии то же самое: совсем «свежий» евроскептический «Форум за Демократию» набирает 14,53% голосов на мартовских провинциальных выборах и теперь получит самую крупную фракцию в голландском Сенате.
И это только на поле избирательных баталий. С точки зрения рейтингов для еврооптимистов все еще сложнее. К примеру Англия, которая, как ни крути, является колыбелью европейской представительской демократии со времен «Великой Хартии вольностей» 1215 года. В начале года один из лидеров евроскептиков, Найджел Фарадж, создал новую партию с гремящим названием «BREXIT» («Выход Британии из ЕС». Еврооптимисты, в противовес, менее чем через месяц создали свою партию, «Change UK» (Измени Великобританию). Так вот: свежие опросы электоральных настроений (четыре опроса, проведенные 7-10 мая) дают фараджистам от 26 до 34% (первое место), а адептам ChUK — 4-8% (пятое место). А ведь менее трех лет назад, когда англичане голосовали за выход из ЕС, соотношение голосов было совсем иное — всего лишь 51,89 % против 48,11 % в пользу сторонников исхода.
Если наивно транслировать результаты выборов в европейских странах последних трех лет на возможные результаты общеевропейских выборов, то можно ожидать, что только от пяти крупнейших стран Евросоюза (Германия, Франция, Италия, Испания и Польша) евроскептики могут получить от 65 до 73 дополнительных мест в Европарламенте.
А ведь «наивно» не означает «неправильно». Тем более, что время работает на евроскептиков. Голландские аналитики почти единодушно согласились, что успех «Форума за Демократию» на провинциальных выборах в марте во многом был стимулирован «бойней в Утрехте», когда 37-летнего уроженца Турции Гёкмен Танис застрелил трех и ранил девять человек в трамвае у остановки 24 Oktoberplein. И менять свои поведенческие модели афро-азиатские евромигранты совсем не собираются.
Поэтому «Мы не хотим массовой миграции! Мы не хотим тиранической (в данном контексте исламской — А.Г.) идеологии! Вы, чехи, на самом деле пример для нас. Потому что вы против политики убежища ЕС. Вы против исламизации Европы. Вы говорите „Не. Никди!“ (Нет, никогда). Ваше сопротивление вдохновляет нас» (из выступления бельгийца Герта Вилдерса на панъевропейском евроскептическом митинге в Праге) — это популярно, это дает голоса и это надолго.
Объединить необъединимое
Отчетливую тоску у Джорджа Сороса вызывают не только избирательные успехи национальных евроскептических партий, но и с теми самыми «трансевропейскими альянсами» (депутатскими группами), которые правили бал в Европарламенте 8-го созыва. «Национальные партии, по крайней мере, имеют некоторые корни в прошлом, но трансъевропейские альянсы полностью продиктованы личными интересами партийных лидеров. Европейская народная партия (ЕPP) является худшим преступником. EPP почти полностью лишен принципов...».
Но и здесь ощущается пусть почти незаметное, но дуновение «ветров перемен»...
В августе 2017-го, после годового сотрудничества, из близкого круга президента Трампа ушел его старший советник и постоянный член Совета Национальной Безопасности США Стивен Бэннон. До этого, во время предвыборной кампании Трампа он сменил на посту руководителя Кампании Пола Манафорта, ушедшего под давлением компромата, в том числе и «украинского досье». Бэннон и привел Трампа к победе.
Бэннон ушел с демонстративным скандалом, со взаимным обменом «любезностями»: Иванка Трамп «тупа как кирпич» (Бэннон), «когда его (Бэннона — А.Г.) уволили, он не только потерял работу, но и разум» (Трамп) . Казалось бы после такого ему был открыт только «путь в неизвестность». Но Бэннон «вынырнул» в Европе. В марте 2018 года, в Италии, во время парламентских выборов, он «наблюдал и учился», как там убедительно победили евроскептики «Лиги Севера» и «Движения 5 звезд». Уж не знаю, чему он учился, но слухи о «римских встречах» Бэннона с еврооскептиками муссировались в итальянской прессе весьма обильно.
Потом Бэннон уехал в Бельгию, где еще в январе 2017 года лидер Бельгийской народной партии Микаэль Модрикамен официально зарегистрировал аналитический центр «Движение» (Movement). Центр, кредо которого звучит как: «Правый популистский национализм — это то, что произойдет. Это то, что будет управлять... У вас будут отдельные национальные государства со своими собственными идентичностями, со своими границами».
Кстати, в 2016 году подобный центр создал в Амстердаме Тьерри Боде. Назывался он «Форум за Демократию». Сейчас этот Форум превратился в самую динамично развивающуюся политическую силу Нидерландов.
И за последний год о своих связях с «Движением» Бэннона-Модрикамена заявили евроскептики Франции, Англии, Италии, Венгрии, Бельгии и даже Республики Сербской. А то, что их коллеги из Германии, Австрии и Польши демонстративно отказались от контактов с «Движением» пугает еще больше. Ведь это может означать что контакты были перенесены из публичной плоскости в область реальной политики. Той самой, которая по определению Уинстона Черчилля, происходит «под ковром».
И тогда это означает, что в европейском скептическом движении происходит процесс консолидации сил, причем по методикам американских политтехнологов. А значит — по сценарию США. Потому что по периодически прорывающейся информации американской прессы контакт между Бэнноном и Трампом не прерывался никогда. А «демонстративный скандал» — так ведь это лучшее прикрытие таких контактов.
Чем может закончится противостояние про- и антиевропейских сил в современной Европе? Этот прогноз Джордж Сорос дал в завершение своей статьи. Если не «пробудить спящее проевропейское большинство и мобилизовать его для защиты ценностей», то «мечта об объединенной Европе может стать кошмаром XXI века».
Правда, насколько ценны эти «ценности» — это вопрос, требующий особого осмысления.