Проснувшись утром 1 ноября, население Львова увидело, что на ратуше плещется украинский флаг, а все основные учреждения – в руках украинцев. На стенах висело обращение такого содержания: на украинских землях Австро-Венгрии 19 октября была образована Украинская держава; высшим органом является УНРада; ей подчиняются местные органы и все военнослужащие, которых призывают вернуться с фронтов; всем гражданам, независимо от национальности и вероисповедания, гарантируется равенство; национальные меньшинства должны направить в УНРаду делегатов; после стабилизации обстановки, УНРада путём общих, равных, прямых и тайных выборов соберёт Учредительное Собрание для решения дальнейшей судьбы Украинской державы.
Читайте 1 часть статьи «Западноукраинский фронт мировой революции»
То же самое произошло во всех уездах Восточной Галичины.
Взятие власти, первые бои и поражения
9 ноября был создан Государственный Секретариат (правительство) во главе с премьером Костем Левицким. 13 ноября на сессии УНРады новая держава наконец получила название – Западно-Украинская Народная Республика (ЗУНР), а в качестве герба был выбран золотой (жёлтый) лев на синем поле. Возможно, 13 ноября и следует считать окончательной датой основания ЗУНР. Любопытно, что это почти совпадает с датой основания Первой Австрийской республики, которая была провозглашена в Вене у здания парламента 12 ноября 1918 г. и просуществовала до "аншлюса" в марте 1938 г., когда Гитлер присоединил Австрию к Третьему Рейху.
Украинцы восприняли провозглашение ЗУНР с энтузиазмом. Евреи традиционно держали нейтралитет и получили согласие украинских властей организовать свою милицию для самозащиты. Поэтому евреи симпатизировали украинцам, за что поляки устроили жуткий еврейский погром, когда захватили Львов.
А вот поляки были «завзяті хлопаки»… Во Львове и других городах действовали военизированные формирования – Польская Организация Войсковая (ПОВ или «пеовяки» Ю. Пилсудского), Польский Корпус Допомоговый (ПКД), Польские Кадры Войсковые (ПКВ). Они сформировали боевые дружины под командой кадровых офицеров, вступили в бои с украинцами, создали Польский Народный Комитет для помощи своим частям и мобилизации польского населения. И надо отдать должное: будучи в меньшинстве и не имея регулярных воинских частей в крае, поляки оказались более организованными, изобретательными, профессиональными, даже более самоотверженными!..
Что трудно сказать об украинцах, которые действовали вяло, нескоординированно, непрофессионально, часто просто бестолково и, так сказать, без «куража». Например, стратегический узел Львова – железнодорожный вокзал – охранял очень слабый украинский гарнизон, что само по себе глупость. Поляки захватили вокзал, и возникла проблема не только в захвате и разрыве коммуникации, но и в том, что здесь находились склады оружия и боеприпасов. Когда украинские части попытались отбить объект, поляки подожгли склады, а амуницию вынесли на свои базы. В критический момент от поста коменданта отказался сотник Дмитро Витовский, на его место собирались было назначить полковника Гриця Коссака, но по настоянию Совета Старшин (офицеров) назначили майора Гната Стефанива. Налицо типичная украинская «атаманщина»…
И. Нагаевский, ссылаясь на других авторов, считал, что украинские части во Львове не слишком «напрягались», надеясь на прибытие из Черновцов сечевых стрельцов, получивших приказ УНРады немедленно прибыть, даже захватив транспорт силой. Это подразделение насчитывало 1100 стрелков и 44 офицера и было тогда серьёзной, хорошо оснащённой частью, имевшей боевой опыт. Но вместо того, чтобы 1 ноября занять без боя Львов, сечевики «митинговали» на Буковине – снимали старого «австрийского» командира Микитку, выбирали на его место «молодого горячего»… В результате они прибыли во Львов только 3 ноября. Вместо того, чтобы сосредоточить сечевиков на главном направлении, комендант Стефанив распылил их по всему городу.
И. Нагаевский считал, что «митинговщиной» это подразделение сечевиков заразилось, будучи после заключения Брестского мира на Большой Украине в районе Елисаветграда (Кировограда) в составе австрийской оккупационной армии. Правда, сечевики защищали селян от карательных акций австрийцев, которые по наущению помещиков отбирали принадлежавшие ранее помещикам землю, зерно, инвентарь. Командовал этой частью эрц-герцог Вильгельм Габсбург, известный в литературе как Васыль Вышиваный — большой друг украинского народа из правящей фамилии Австрии, который досконально выучил язык и писал стихи и украинские патриотические поэмы. Это обстоятельство позднее по-иезуитски использовали поляки, доказывая «демократам» из Антанты, что «украинские банды» сформированы немцами для сохранения влияния после поражения в войне, в подтверждение чего приводился тот факт, что украинским легионом командовал эрц-герцог, хотя последний уже в октябре 1918 г. был отозван в Вену.
Но было ещё одно подразделение сечевых стрельцов из Галичины под командованием полковника Евгена Коновальца и Андрея Мельника – будущих создателей Организации Украинских Националистов (ОУН). После Брестского мира эта часть численностью 4 500 штыков дислоцировалась в Киеве и поначалу поддерживала гетмана Скоропадского. 5 ноября в Киев к гетману были направлены эмиссары ЗУНР с просьбой оказать военно-техническую помощь и направить в Галичину легион Коновальца. Скоропадский принял галичан хорошо, помощь обещал, но осторожничал: с началом вывода немецкой армии после её поражения в войне Украине угрожали большевики, гетман заигрывал с белыми, искал контактов с Антантой, а потому не хотел вмешиваться в войну галичан с поляками – сателлитами Антанты, но сечевиков отпустить в Галичину согласился. Но тут уже всполошился Национальный Союз (будущая Директория): он готовил переворот против гетмана, а сечевики были чуть ли не единственной на тот момент дисциплинированной частью, на которую рассчитывали Винниченко и Петлюра, ибо остальные формирования были «партизанщиной» и «атаманщиной». (Позднее так и вышло, ибо в этой абсолютно идиотской гражданской войне именно победа сечевиков над частями гетмана под Мотовиловкой привела к власти Директорию). Под влиянием Директории сечевики на своём совете решили, что «Київ важливіший за Львів», и на Галичину не поехали. По Нагаевскому, это имело ещё одно последствие: без сечевиков Директория, возможно, вообще отказалась бы от переворота и искала бы компромисс со Скоропадским, который стремился к объединению с Директорией для борьбы со внешней угрозой, что дало бы Украине шанс. Но победила, как и водится, «атаманщина».
Тем временем на западе ситуация обострялась. 11 ноября 1918 г. при поддержке Антанты румынские войска оккупировали Буковину и заняли Черновцы. В этот же день на границе между Восточной Галичиной и собственно Польшей польские войска заняли Перемышль – западные «ворота» в Галичину. Ещё 31 октября, получив из Львова приказ взять власть в свои руки, уездная Рада этого не сделала и, дабы не проливать кровь, вступила в переговоры с поляками. В результате многие украинские части были разоружены, а местное население разграбило военные склады. Позднее оставшиеся украинские части, мотивируя отсутствием взрывчатки и минёров, не выполнили приказ взорвать мосты через реку Сян – хорошую естественную линию обороны. Воспользовавшись этим, поляки захватили правый берег города и стратегический железнодорожный узел.
Ситуация во Львове всё более усложнялась. Искусная тактика поляков не позволила украинцам взять под контроль город. Сил и средств украинцам хватало – не хватало профессионализма и изобретательности, а комендант Стефанив оказался бездарным командиром. К тому же он отказался от помощи офицеров запаса и украинского гражданского населения. Дожидаясь подмоги из Польши, поляки искусно тянули время, периодически прося о мирных переговорах, подсовывая каких-то «липовых» посредников, якобы выступающих от имени «самой» Антанты.
И поляки таки дождались своего! 20 ноября по железной дороге через Перемышль прибыли эшелоны с польскими войсками и даже броневиками. Украинцы не смогли их задержать… 21 ноября украинские части оставили столицу Галичины, что нанесло непоправимый удар по молодой республике. Полковник Стефанив отдал приказ на эвакуацию так неожиданно быстро, что даже многие члены правительства ЗУНР, не зная этого, остались в городе, хотя многие солдаты не хотели сдавать город и готовы были воевать дальше. Это было если не бегство, но что-то вроде него… Всю зиму 1918-1919 гг. украинские части пытались вернуть город, но безуспешно.
Заняв город, поляки принялись наводить свои порядки. Если во время украинской власти большинство польских газет и общественных организаций свободно работали, то поляки аналогичные украинские учреждения начали притеснять и закрывать. Но больше всех пострадали евреи: поляки устроили погром, и несколько дней в еврейских кварталах не прекращались грабежи, пожары, убийства, изнасилования, разрушение домов, включая синагоги, уничтожение религиозных иудейских книг. Так поляки мстили евреям за симпатии к украинцам. Позднее в армии ЗУНР появится целый еврейский полк под командой поручика Соломона Лайнберга.
Причины первых поражений очевидны: неорганизованность, непрофессионализм, слабая самоотдача и национальное сознание. Пока одни геройски сражались, другие спокойно сидели в провинции, безразлично относились к обороне столицы, недооценивая её значение. С падением столицы упал престиж державы среди своих и чужих. В провинции приказы и распоряжения Львова часто были «гласом вопиющего в пустыне». Отсутствие государственно-политического опыта имело печальные последствия и в дальнейшем. Некоторые уездные комиссары создавали «уездные республики». Часто к власти дорывались недостойные люди, которые своими злоупотреблениями возбуждали в народе недоверие, даже отвращение к своей власти; имела место и коррупция, например известная «нефтяная афёра» в Бориславе и Дрогобыче, героем которой был депутат Семён Витык, обворовывавший молодую державу. Работу гражданской администрации усложняли военные гарнизоны, которые сидели по уездам, вмешивались не в свои дела вместо того, чтобы идти на фронт.
Президент Евген Петрушевич слишком долго оставался в Вене, где строчил воззвания ко всем странам, правительствам и лидерам стран Антанты, безнадёжно пытаясь вызвать сочувствие к украинцам и нейтрализовать чёрный пиар намного более искусных в интригах поляков. Дело, конечно, нужное, но президент в такое время должен был находиться в крае, а в Вену можно было направить опытного дипломата со связями.
В свою очередь, поляки не только были более ловкими интриганами и не только пользовались поддержкой Антанты. Они были более решительными и наступательными, действовали жёстко и самоотверженно. Хотя между поляками были противоречия, например между «пеовяками» Юзефа Пилсудского и «эндецией» Романа Дмовского, но когда «Польска постала из попелу», они объединились, формировали общественное мнение в Антанте в пользу нового польского государства. Когда в ноябре 1918 г. в Германии произошла революция, свергнувшая кайзера, а бывшая российская часть Польши была оккупирована германской армией, поляки часто в уличных боях разоружали немцев и вооружали свои новообразованные части. За короткое время, пусть даже и при поддержке Антанты, поляки сумели сформировать полумиллионную (!) армию. Они воевали сразу на пять фронтов: с немцами за западные земли и балтийские порты, с литовцами за Виленский край, с чехами за Тешинскую Силезию, с украинцами за Галичину, с большевиками за Беларусь и Волынь. И во многом добились успехов, действуя смело, самоотверженно, изобретательно, даже просто нагло!..
После краткого пребывания в Тернополе правительства ЗУНР столицей державы стал Станислав (Ивано-Франковск). Галичане начали формирование регулярной армии и, провозгласив знаменитый Акт Злуки, обратились за помощью к Восточной Украине…
Злука, армия и устройство государства
Галичане издавна мечтали о воссоединении с Большой Украиной. ЗУНР надеялась на помощь УНР в борьбе со значительно превосходящим противником – поляками. Больше ждать помощи было неоткуда. Когда галичане вникли в суть проблем УНР и столкнулись с местным хаосом, объединительного пыла у них сильно поубавилось. Их коробило, что ЗУНР с УНР имеет шансы войти в какую-то федерацию с Россией – «белой» или «красной»: гетман Скоропадский в ноябре-декабре заигрывал с Деникиным, а Винниченко за спиной Петлюры пытался договариваться с большевиками. Галичан раздражали анархия, митинговость и амбиции лидеров УНР.
14 декабря гетман отрёкся от власти. В это время в Восточной Украине власти не было никакой. В этот же день представители ЗУНР подписали «предвступительный договор» в Фастове с Директорией УНР, по сути – с лидерами антигетманского путча. Одним из условий договора ЗУНР и УНР была полная автономия ЗУНР.
Знаменитый Акт Соборности (Злуки) об объединении Украинской Народной Республики и Западно-Украинской Народной Республики был принят 22 января 1919 г. в день 1-й годовщины ІV Универсала о полном государственном суверенитете УНР. Акт Злуки декларировал свершение вековых чаяний о воссоединении Восточной и Западной Украины и был провозглашён на Софийской площади в присутствии лидеров УНР и ЗУНР, представителей Закарпатья, делегатов Трудового Конгресса, иностранных дипломатов и массы народа в сопровождении колокольного звона, салюта, оваций и целования крестов у батюшек. И. Нагаевский ехидно замечает, что галичане целовали православные кресты, хотя были греко-католиками, а лидеры УНР их не целовали, как истинные социалисты-атеисты. ЗУНР формально превращалась в ЗО УНР, т. е. Западные Области УНР, но реально Директория обещала не вмешиваться в социальную политику Галичины. Де-факто ЗУНР и УНР оставались разными государствами, а Акт Соборности остался декларацией, хотя имел огромное историко-символическое значение.
Зато «схидняки» помогли «западенцам» в создании армии, хотя и здесь не обошлось без коллизий. Директория выделила ЗУНР батарею гаубиц с боеприпасами и обслугой, несколько тысяч винтовок и сотни тысяч патронов, тёплую одежду, обувь и бельё, несколько вагонов сахара и муки, 10 миллионов австрийских крон, что составляло 2 млн. долларов США. Всё это обещал ещё Скоропадский, но не дал, не желая ссориться с Антантой, поддерживавшей поляков. В Западной Украине ощущался недостаток офицеров, особенно высшего звена. С согласия Директории в Галичину прибыли генерал Михаил Омелянович-Павленко и полковник Евгений Мишковский – опытные офицеры царской армии и приверженцы гетмана, от которых Директория избавилась при помощи такого «красивого жеста». Генерал Павленко был назначен первым главнокомандующим Украинской Галицкой Армией (УГА), а полковник Мишковский – начальником генерального штаба. Именно они превратили УГА в эффективную идейную армию. К маю 1919 г. УГА насчитывала до 100 тыс. военнослужащих и персонала, имела на вооружении до 150 стволов артиллерии и даже тогда экзотические бронетехнику и аэропланы; слабым местом была малая численность кавалерии.
В декабре 1918 г. Украинская Национальная Рада (УНРада, предпарламент ЗУНР) и Генеральный Секретариат (правительство) обосновались в Станиславе (Ивано-Франковске), а из Вены наконец-то прибыл президент ЗУНР Евген Петрушевич. Он пытался добиться признания ЗУНР на Западе. Например, просил администрацию США повлиять на правительства Польши и Румынии с целью прекращения агрессии в Галичине и Буковине, упирая на то, что украинцы Галичины создали свою державу на основе принципов самоопределения наций президента Вильсона и «высокой» Антанты. Но эти старания остались безуспешными. Британский премьер Ллойд Джордж позднее писал, что на Парижской мирной конференции делегация США вроде бы собиралась поддержать суверенитет украинцев в Галичине, но лично президент Вудро Вильсон был твёрдым сторонником поляков, и судьба народа оказалась зависимой от «раздвоения личности» некоего «мистера», плохо различавшего Польшу и Украину.
3 января 1919 г. на первой сессии УНРада была дополнена депутатами из уездов. 15 февраля был принят закон об использовании украинского языка в госучреждениях, который разрешал нацменьшинствам использовать свой язык при общении с властью. 8 апреля был одобрен закон о гражданстве, по которому лица других национальностей до 20 мая должны были заявить, хотят ли они быть гражданами объединённой Украины или желают выехать из страны. 14-15 апреля был принят земельный закон, согласно которому земли помещиков и церкви подлежали национализации. Из них создавался Земельный фонд ЗУНР для распределения земли, которое планировалось после окончания войны. Леса переходили под управление государства. Самовольный захват или раздел земель, уничтожение лесов, строений, инвентаря, урожая подлежали наказанию в виде тюремного срока и штрафа. На последней сессии УНРады был принят закон о будущем Сейме ЗУНР, согласно которому правом избирать наделялись лица обоих полов по достижении 20-летия, а быть избранными – 28-летия. Сейм должен был состоять из 228 депутатов, пропорционально национальной структуре населения: 160 украинцев (70,8%), 33 поляка (14, 6%), 27 евреев (11,9%), 6 немцев (2,7%). Выборы в Сейм были запланированы на июнь 1919 года. Но не судилось – ситуация на фронте становилась всё более критической.
Украино-польская война
Эту войну можно условно разделить на три этапа. На первом этапе, до февраля 1919 г., бои велись между украинским большинством и польским меньшинством Галичины. Большое численное преимущество украинцев заставило поляков обороняться, но благодаря геройству, изворотливости и военному мастерству поляки неизменно отбивали атаки украинцев, которые из-за непрофессионализма и нерешительности утратили шанс на победу в момент численного превосходства, что в финале привело к фиаско ЗУНР. На втором этапе – в марте, апреле, мае – украинцам пришлось уже воевать с польскими войсками, переброшенными из Центральной Польши, когда поляки получили численный перевес. На третьем этапе в Галичину прибыла из Франции хорошо оснащённая армия генерала Юзефа Галлера, под ударами которой ЗУНР пала.
Первое наступление украинцев на Львов в декабре-январе успеха не имело. В феврале генерал Омелянович-Павленко повёл успешное наступление с целью перерезать транспортную артерию Перемышль—Львов. Поляки оказались в тяжёлом положении и запросили перемирия, что они делали часто, дожидаясь прихода войск из Польши, а украинцы непрерывно позволяли себя обманывать. Вмешалась и миротворческая миссия Антанты во главе с французским генералом Бартелеми. Де-факто эти «миротворцы» играли на стороне поляков, помогая им дождаться подкреплений. 25 февраля бои приостановились, но 2 марта вспыхнули вновь. 9-11 марта УГА начала наступление на Городок, и поляки уже готовы были оставить Львов. Но опять вмешалась миссия Антанты, настоявшая на перемирии. Если по-хорошему, то Антанту с её «миротворцами» следовало послать по известному адресу, и если бы на месте Петрушевича был бы, скажем, Ленин, то так и было бы сделано. К сожалению, лидеры ЗУНР были воспитаны по-европейски: они наивно верили, что «высокая» Антанта свято чтит принципы самоопределения наций, войдёт в положение и защитит украинцев Галичины. Галичане не хотели ссориться с Антантой, признания которой добивались. Украинцы опять согласились на перемирие, и поляки смогли подтянуть войска.
Одновременно поляки в Париже усиленно настаивали на передислокации в Польшу армии Галлера, численность которой в разных источниках колеблется от 60 до 106 тысяч. Армия была сформирована во Франции из польских военнопленных, служивших в армиях Австро-Венгрии и Германии, и американских добровольцев польского происхождения. Армия Галлера была вооружена по последнему слову военной техники, вплоть до танков и авиации, и ею частично командовали французские офицеры, например, первой и второй дивизиями командовали генералы Бернар и Модельон. На Версальской мирной конференции правительство Польши брало обязательство использовать армию только против большевиков, но не украинцев. Однако при пособничестве французов, которые вели двойную игру, это условие выполнено не было.
К концу апреля 1919 г. армия Галлера была передислоцирована в Польшу; основные силы попали на украинский фронт. 14 мая, по разным данным, до пяти дивизий армии начали наступление и прижали Украинскую Галицкую Армию к Збручу. Кроме того, при пособничестве французского командования из военной ставки Антанты в румынских Яссах, поляки заключили тайный союз с румынами, после чего 24 мая румыны вероломно нанесли удар в левый фланг УГА, который был слабым, поскольку отсюда опасности не ожидали. Румыны захватили Покуття, т. е. часть Галичины между Днестром и Карпатами, и заняли Станислав, что привело к утрате УГА стратегических резервов военной амуниции и продовольствия. На восточном берегу Збруча большевики прижали остатки армии Петлюры. Ситуация для УНР и ЗУНР сложилась критическая…
Президент Петрушевич предвидел возможный удар армии Галлера. Поэтому генералы Михаил Омелянович-Павленко и Виктор Курманович разработали оригинальный, но весьма разумный план: передислоцировать УГА за Днестр в Карпаты, чтобы иметь в тылу горы и границу с дружественной Чехословакией, через которые можно было бы получать оружие и продовольствие в обмен на галицкую нефть из региона Борислав—Дрогобыч. Чехословаки (так они тогда себя называли) боролись с поляками, которые хотели отобрать у Чехии Тешинскую область, поэтому симпатизировали украинцам, воевавшим с поляками. Кроме того, Чехословакию напрямую патронировали США, а Томаш Гарриг Масарик был женат на дочери американского миллиардера, а потому чехословаки могли не сильно прислушиваться к мнению Франции, которая верховодила тогда в Антанте.
С уходом УГА за Днестр поляки могли столкнуться с большевиками, поэтому польский удар по УГА не мог быть сильным. В такой ситуации и румыны едва бы решились наступать на Покуття, рискуя утратить Буковину.
Это был необычный, но единственно верный план, однако его отвергли премьер ЗУНР Сидор Голубович и другие, да и Петрушевич отнёсся к нему неодобрительно. Официальной причиной отказа было то, что армия зимой погибнет от голода в Карпатах, но есть версия, что перевесила демагогия: дескать, отход УГА за Днестр, т. е. в противовоположную от Восточной Украины и УНР сторону, противоречит соборнической идее, а также ставит под удар остатки Директории и армии УНР на восточном берегу Збруча, и потому нужно идти на соединение с Петлюрой.
Но дело в том, что, будучи тогда намного слабее УГА, армия Петлюры вела войну на партизанский лад и вполне могла уйти с УГА в Карпаты. Другое дело, что тогда Петлюре, выполняя союзнический долг согласно Акту Злуки, пришлось бы воевать с поляками, а этого он не хотел. Более того, за спиной Петрушевича он вёл сепаратные переговоры с Польшей, обещая отказаться от претензий на Галичину, чтобы поляки признали его и помогли в борьбе с большевиками. За два дня до начала Чертковского наступления УГА Петлюра через своего эмиссара Дельвига заключил перемирие с поляками, не согласовав это с Петрушевичем. Словом, Петлюра предал ЗУНР и Акт Злуки, что делал неоднократно.
Правильность плана Павленко—Курмановича подтвердилась позднее, когда Украинская Повстанческая Армия там же в течение нескольких лет противостояла мощным моторизованным войскам НКВД и Красной Армии, которым помогали поляки и чехи. Но план был отвергнут, и генералы Омелянович-Павленко и Курманович подали в отставку, не желая брать на себя ответственность за гибель Галицкой Армии.
Имели место любопытные контакты ЗУНР с большевиками. 9 мая 1919 г. Украинское советское правительство в лице Христиана Раковского предложило Петрушевичу совместно обратить оружие против польских и румынских панов. Петрушевич отказался. Возможно, зря. Затем эмиссары большевиков Затонский и Шумский просили Петрушевича пропустить их войска на помощь революции в Венгрии под предводительством Белы Куна. Петрушевич также отказал. По этому поводу ярый ненавистник большевиков И. Нагаевский пишет, что отказ Петрушевича спас Европу от «большевистской заразы», а подлая Антанта этого не оценила и уже 25 июня разрешила полякам оккупировать Галичину до Збруча, уничтожив тем самым ЗУНР. Но думается, что ничем особым это Европе не грозило, а у большевиков, которые тогда воевали на все четыре стороны, не было для мощного броска на Запад ни значительных воинских контингентов, ни средств для их переброски. Речь могла идти о диверсионных группах типа банд Григория Котовского или Матвея Григорьева, который сначала состоял в армии Петлюры, а потом некоторое время воевал за «красных». Кстати, именно Григорьеву большевики предлагали пойти на Венгрию чуть южнее – через Бессарабию. Но если бы Петрушевич согласился «запустить ежа в штаны», ещё на условиях выхода большевиков в тылы поляков, то эти «босяки», наделав в Европе «шороху», сильно помогли бы ЗУНР.
Ввиду обострения ситуации президент Петрушевич получил от УНРады полномочия диктатора. Главнокомандующим УГА был назначен генерал Александр Греков. Имя Грекова связывают с самой славной страницей в истории УГА – Чертковским прорывом (наступлением). Мобилизовав последние физические, духовные и материальные ресурсы, 8 июня 1919 г. Галицкая Армия пошла в отчаянное контрнаступление на превосходящие силы поляков, прорвала фронт и дошла почти до Львова, но галичан остановили не так даже войска противника, как катастрофическая нехватка боеприпасов, когда на каждого бойца приходилось по десятку патронов. УГА вынуждена была отступить, и к середине июля поляки опять прижали её к Збручу.
К сожалению, эта действительно героическая страница в истории была ещё и глупостью, и вот почему. Дело в том, что первоначально автором идеи Чертковского прорыва был не Греков, а тот же генерал Курманович. Именно Курманович разработал план контрудара, целью которого было занять нефтяные районы Прикарпатья, собственно, это была вторая попытка реализовать стратегический план Павленко—Курмановича. Генерал Греков изменил направление удара со Стрыя—Дрогобыча—Борислава на Львов, да ещё не рассчитал ресурсы. Удивляет маниакальное стремление взять Львов: даже если бы город удалось отвоевать, то удержать его УГА не смогла бы. Это похоже на столь же маниакальное стремление Петлюры взять Киев, который тоже невозможно было удержать, но Петлюра делал это дважды – в августе 1919 г. с помощью УГА и в апреле 1920 г. с помощью поляков.
6 июля Петрушевич назначил командующим УГА Мирона Тарнавского и после долгих раздумий отдал приказ перейти Збруч и соединиться с войсками Петлюры. Вскоре героическую Украинскую Галицкую Армию ожидала трагедия: голод, эпидемия тифа, плен части армии у «белых», а части – у большевиков, что привело даже к кратковременному существованию так называемой ЧУГА – Червоной Украинской Галицкой Армии; затем было окончательное предательство Петлюры, который отдавал бойцов УГА на растерзание полякам.
Грязные игры «демократов»
Пожалуй, самый сильный удар ЗУНР получила на дипломатическом фронте – в результате грязных закулисных интриг поляков, а также шкурных интересов и невежества западного «демократического бомонда».
Лидер польских «народных демократов» («эндеции») Роман Дмовский организовал в Париже некий Польский Комитет Народовый (ПКН) для дискредитации и очернения украинцев в глазах Антанты. Сейчас это называют «чёрный пиар». 13 ноября 1918 г. ПКН направил правительствам стран Антанты лживое и рассчитанное на плохую информированность заявление. Умалчивая о том, что формально Польша была провозглашена Австрией и Германией, в нём утверждалось следующее: провозглашение независимой украинской державы в Галичине – это происки немцев, которые хотят таким образом ослабить восточные рубежи Польши и Антанты; бои с поляками за Львов ведут австро-немецкие войска вместе с украинскими частями под командой эрц-герцога Вильгельма Габсбурга (Васыль Вышиваный); население основных городов Восточной Галичины на 80% состоит из поляков. Последнее – тоже ложь, ибо были хитро взяты только города, а евреев причислили к полякам. Вскоре до администрации США дошла информация о жутком еврейском погроме, который поляки учинили во Львове. В Штатах такие «дела» страшно не любят! Поэтому в ответ ПКН понес полную чушь о том, что поляки, дескать, ни при чем, имел место инцидент между евреями и украинцами, руководимыми австрийцами, да ещё и под влиянием большевиков.
Подобная «информация» формировала мнение стран Антанты, включая администрацию США. Огромное значение имели личные контакты поляков в высших сферах Запада, чего украинцы не имели. И. Нагаевский издевательски пишет о том, что польский пианист, бывший помещик из Восточной Украины Игнаций Падеревский, оказывавший магическое влияние на президента США Вудро Вильсона, давал концерты в Белом доме, во время которых якобы «целовал ручку пану президенту». По Нагаевскому, именно поэтому, провозглашая ещё 22 января 1918 г. свои знаменитые «14 пунктов» о мировом устройстве после войны, Вильсон в 13-м пункте отдельно заявил о независимости Польши, но в пределах польской этнической территории.
Целовал Падеревский «ручки пану президенту» или нет, достоверно неизвестно, но к началу 1919 г. премьер-министром Польши был назначен Падеревский (!), прибывший в Польшу на британском военном корабле. Впрочем, Падеревский был колоритной и талантливой личностью: как-то автору этих строк попался изданный где-то в 1960-х гг. на русском языке польским Институтом Фредерика Шопена сборник произведений из полного собрания сочинений Шопена под редакцией именно Игнация Яна Подеревского.
12 января 1919 г. это «воплощение шляхетности польской», уже пребывая в должности премьера Польши, пишет в Вашингтон некоему полковнику Гавзу, доверенному лицу президента Вильсона, абсолютную ахинею такого содержания: 18 тысяч польских борцов без продовольствия и амуниции героически обороняют Львов от наступления 80-тысячной украинской армии, вооружённой и руководимой австро-немецкими офицерами под командой эрц-герцога Габсбурга; большевики заняли польский (!) город Вильно; Директория во главе с Петлюрой и Винниченко оккупировала Галичину (!), включая район Борислава, чем поставлены под удар америко-британо-французские капиталы, вложенные в нефтедобычу; посему необходимо срочно оказать Польше помощь деньгами, оружием, продовольствием, иначе цивилизация будет стёрта с лица земли!.. В такой бред могут поверить только американцы с их знаменитым уровнем IQ! В январе 1919 г. у украинцев не было войска численностью 80 тысяч, а австро-немецких офицеров с Габсбургом не было никогда и в помине. Петлюры с Директорией в Галичине тоже никогда и близко не было. Украинцы Галичины взяли власть в свои руки на своей земле в полном соответствии с правом наций на самоопределение, декларированным Антантой и лично президентом Вильсоном. То же самое сделали литовцы, взявшие власть в Вильнюсе – древней столице Литовского княжества, а большевиков тогда в Литве не было и в помине. Именно этот "документ" на Парижской мирной конференции достал из папки Вильсон, когда был поднят «украинский вопрос». И. Нагаевский утверждает, что Вильсон иногда искренне верил басням Падеревского.
И. Нагаевский писал, что Мирная конференция началась в Париже 18 января 1919 г. большими надеждами на то, что на руинах старого несправедливого мироустройства родится новое, построенное на 14 красивых пунктах Вильсона. Но выяснилось, что Британия, Франция и Италия связаны между собой тайными и явными интересами, противоречащими идеализму Вильсона. Клемансо шутил: «Президент Вильсон надоел нам своими 14 заповедями, ведь даже у Всемогущего Бога их только десять». Для поддержания порядка в мире Вильсон планировал создать Лигу Наций и твёрдо настаивал на том, что создание Лиги должно стать условием мирного договора. Клемансо намекал, что поддержит проект, но если Вильсон поддержит планы Франции по Германии и другим европейским народам, включая отдачу украинской Галичины Польше.
Среди участников мероприятия доминировало стремление к переделу мира. «Великие» державы делили по-крупному. «Сателлиты» урывали объедки со стола «великих». Италия отобрала у Австрии Южный Тироль. Румыния прихватила Буковину и Бессарабию. Чехословаки получили Закарпатье: хотя представители Закарпатья в рамках Акта Соборности заявили о воссоединении с Украиной, эмигранты из Закарпатья в США подписали договор о вхождении в Чехословакию. Больше всех урвали поляки: восточные земли – у Германии, Галичину и Волынь – у Украины, Гродно и Брест – у Беларуси и Виленский край с Вильнюсом – у Литвы.
Белоэмигрант, а затем «пролетарский граф» Алексей Толстой побывал во Франции во время конференции. В романе «Эмигранты» он даёт по-большевистски пропагандистское, но яркое и в целом справедливое описание:
«Двадцать семь стран и народов, воевавших против Германии, послали представителей на парижскую мирную конференцию, в ней выделилось ядро из пяти великих держав… Во главе стоял президент США – Вудро Вильсон. Он привёл из Вашингтона четырнадцать пунктов вечного мира для человечества. Эти четырнадцать заповедей из страны, которая загребла всё золото Европы, должны были восстановить дух христианства, мирные рынки и свободу торговли на суше и на море. Четыре остальные державы – Франция… Англия… Италия… и Япония… – готовились вонзить зубы в колонии и богатства Германии и её союзниц. Их волчий аппетит президент Вильсон упрямо пытался ограничить бесплодными, как англосаксонское воскресенье, проповедями о победе добра над злом. Премьер-министры задыхались от негодования. Не подымайся за его спиной из-за океана такая распухшая от золота махина – США, они давно бы вышвырнули за дверь этого божьего посланника с его квакерской шляпой и тощими брюками. Непримиримее всех, мстительнее, жаднее была Франция… Приобретая Эльзас и Лотарингию, оккупируя угольные богатства Рейна, захватывая африканские колонии, Франция намеревалась занять место Германии в промышленности… Жорж Клемансо предоставил Вильсону бороться сколько влезет за торжество добра и ждал, когда он всем опротивеет. Клемансо разрабатывал французский мир: двести миллиардов долларов германских репараций (по три тысячи долларов с каждой немецкой души), провинции, Рейн, колонии, раздел Турции, создание и вооружение «великой» Польши, наконец большой военный поход на восток Европы: Берлин – Москва… Восток особенно беспокоил французских буржуа. Красная зараза могла испортить всё дело. Уже Германия и Венгрия сотрясались от революционных бурь. Галицийцы, бунтуя против польских панов, осаждали Львов… Когда Вильсон, длинный, розовый, седой, похожий на пастора, говорил о разоружении народов и милосердии к врагам, Жорж Клемансо только лающе покашливал… над призрачными идеями президента… Союзный флот продолжал блокаду Германии. Немцы питались сырой брюквой и десятками тысяч умирали от истощения… Война могла возобновиться. От неё охраняли только четырнадцать пунктов Вильсона… В Америке деловые люди хмурятся… Вильсон ставит соотечественников в смешное положение.. в Европе начнут думать, что США населены одними мечтателями… Вокруг Вильсона образовалась пустота… Тогда-то Жорж Клемансо ознакомил… с основами французских мирных требований. Четырнадцать пунктов летели к чёрту. Президент возмутился и пригрозил отъездом. Но он не уехал. Он хотел спасти хотя бы осколок идеалистической философии – Лигу Наций. Он отчаянно боролся. Лига наций была провозглашена, тогда он уступил во всём, отдав европейские народы на растерзание. Франция победила.»
В 1939 г. Польша, а 1940 г. Франция заплатят за это по полной программе. Западная Украина, включая Галичину, попала в межвоенную Польшу благодаря Версальскому мироустройству, которое большевики по-своему грубо, но верно назвали «ублюдочным».
В Высший Совет Антанты входили: 1) президент США Вильсон и госсекретарь Роберт Лансинг; 2) премьер Британии Дэвид Ллойд-Джордж и министр иностранных дел лорд Балфур; 3) премьер Франции Клемансо и министр С.Пишон; 4) премьер Италии Витторио Эммануэле Орландо и министр барон Соннино; 5) премьер Японии Макино и министр Матсуи. Судьбу послевоенного мира решали эти 10 или 8 человек из 5 или 4 стран, в зависимости от участия японцев, которых привлекали не ко всем вопросам.
Уже на второй сессии Совета 29 января 1919 г. Игнац Падеревский и Роман Дмовский были признаны делегатами от Польши на конференции. Напротив, в результате польских интриг украинскую делегацию Клемансо на конференцию не допустил, и украинцы не смогли опровергнуть лживые сплетни поляков. Министр иностранных дел ЗУНР Василий Панейко долгое время не мог прибыть в Париж, т.к. французы не давали ему визу. Очень похоже на «шенгензоновые» проблемы!
Конференция проходила в атмосфере скандала. Уже в начале февраля 1919 г. возникло сильное недовольство политикой Франции и закулисными интригами. Были предложения перенести конференцию в Швейцарию. 7 апреля Вильсон дал команду капитану своего корабля "Джордж Вашингтон" причалить в Бресте и ждать приказ возвращаться в США. Вильсон решил выйти из переговоров, которые противоречили его идеалам и 14 пунктам. Обстановка несколько смягчилась.
Иногда украинцы пользовались симпатией членов Высшего Совета Антанты. 22 января министр иностранных дел Британии лорд Балфур заявил, что, по его данным, украинский народ Галичины не желает иметь ничего общего с поляками. Американская делегация также привезла весьма благоприятное решение украинского вопроса: 1) поддержать украинскую державу; 2) рекомендовать воссоединение Восточной Галичины с Украиной, если последняя покажет себя состоятельной как государство; 3) если Украина будет пребывать в хаосе, то Галичина может быть отдана Польше только как автономная страна, которой Лига Наций гарантирует право на самоопределение; 4) Крым должен принадлежать Украине, как своему природному материку (кстати!).
Поляки, а также французские и американские эмиссары Антанты по наущению поляков непрерывно сигнализировали в Париж о том, что положение поляков в Галичине якобы стало катастрофическим, и это грозит катастрофой всей Польше. Высший Совет Антанты немедленно потребовал от руководства ЗУНР и УГА перемирия для работы специальной комиссии Антанты по мирному урегулированию украино-польского конфликта. Галичане не могли отказаться, ибо надеялись на то, что Антанта, следуя 14 пунктам, признает их законное право на суверенитет. Но перемирие было провокацией поляков, которые тянули время для переброски армии Галлера для борьбы якобы с большевиками, а на самом деле с галичанами, о чём французы знали, но разрешили переброску армии Галлера из Франции. Отметим, что Франция по сей день относится с предубеждением к Украине: французы признают интересы России, Германии, даже Гондураса, но не Украины, а Албанию и Румынию Франция считает большей «Европой», чем Украину!
Поляки обнаглели окончательно. Премьер И.Падеревский заявил, что украинцы не являются равноправными партнёрами для переговоров с поляками. Командующий польскими войсками в Галичине генерал Розвадовский заявил комиссии Антанты, что польские «жолнежи», дескать, рвутся бить большевиков, но у них на пути стоят украинские территории, которые нужны полякам из стратегических соображений.
Большое влияние в Париже имела и многочисленная русская белая эмиграция, которая агитировала Антанту помочь в воссоздании «единой и неделимой небольшевистской» России. В свою очередь, Клемансо носился с идеей «великой Польши»: отдать Левобережную Украину небольшевистской России, а Правобережную – Польше, т. е. речь шла о повторении Андрусовского договора 1667 г. между Польшей и Московией.
Этим объясняется желание поляков подписать со своим «лучшим другом» Петлюрой любую «бумажку», чтобы показать Антанте, что с «настоящей» Украиной у них вопросы улажены, а воду мутит Галичина, которая вовсе Украиной не является. Поэтому контакты Петлюры с поляками, установление разных перемирий, «линий Дельвига» и прочая суета за спиной галичан были предательством ЗУНР со стороны Петлюры и сильно ослабляли позиции Украины на мировой арене. Сюда же относится пафосная фраза Пилсудского, который перед смертью якобы заявлял, что его мечтой было создание Украины, свободной от «красной» или «белой» России. Это лицемерная брехня! Целью поляков было оторвать от Украины как можно больше: если не получится всё Правобережье, то хотя бы Галичину и Волынь, чего поляки в результате и добились.
Вопреки обещаниям армия Галлера вступила в бои с УГА, и тут члены Совета Антанты не выдержали. 17 мая Вильсон заявил, что если Польша не прекратит военные действия, то США перестанут признавать Польшу самостоятельной державой и потребуют отзыва польских делегатов с конференции. Ллойд Джордж добавил, что поставки материалов и продуктов в Польшу будут прекращены. Но вмешался Клемансо и сообщил, что польские войска уже получили приказ остановить наступление, что было ложью. Клемансо повторил польский аргумент о том, что, дескать, украинцы – это полубольшевики и нечего слишком о них убиваться.
Наконец 21 мая 1919 г. Вильсон пригласил на сессию Высшего Совета Антанты делегацию ЗУНР в составе инженера Г. Сидоренко, доктора М. Лозинского, доктора В. Панейко и полковника Д. Витовского. Делегаты заявили, что украинцы не желают войны ни с поляками, ни с кем другим, а хотят жить в мире со всеми. На вопрос Ллойд Джорджа о том, каково отношение украинцев к большевикам, и правда ли, что те атакуют Украину, украинцы растолковали «просвещённым европейцам» следующее: московские большевики атакуют Украину с востока, тогда как поляки – с запада; после падения Австро-Венгрии 4 миллиона украинцев Галичины основали свою державу на основе провозглашённого Вильсоном и Антантой права нации на суверенитет; украинцы Галичины гарантируют польскому меньшинству все права, но поляки всегда мечтали о Польше «от моря до моря», а потому атаковали ЗУНР; а главное – польское меньшинство Галичины – это в массе пришлые помещики и чиновники, а коренное население – это украинцы. После этого потомственный английский аристократ Л. Джордж, желая ещё более повысить свой образовательный уровень, спросил, есть ли разница между польским и украинским языками, на что получил ответ о том, что это «две большие разницы» и что у них даже алфавиты совершенно разные латинский и кирилличный. История умалчивает, интересовался ли Ллойд Джордж на предмет того, что такое кириллица, или он и был ознакомлен с вопросом раньше.
На вопрос Л. Джорджа о том, с кем галицкие украинцы хотели бы жить – с поляками или россиянами, доктор В. Панейко ответил: украинцы хотят иметь полную самостоятельность от одних и других; соединение с поляками невозможно хотя бы потому, что всех украинцев насчитывается 40 миллионов, а поляков – 20; не хотят украинцы быть и с москалями; украинцы должны объединиться в одной Украине.
Был зачитан рапорт главы комиссии Антанты по украино-польскому перемирию южноафриканского генерала Льюиса Боты, в котором отмечалось, что поляки получили всяческую помощь от Антанты, а украинцы никакой помощи не имели, хотя страдают больше всех, крики поляков о большевистской угрозе – это блеф для прикрытия польского империализма, а украинцев нужно срочно поддержать. С Ботой согласился Л. Джордж, но Вильсон обеспокоился, что если «обидеть» поляков, то кабинет Падеревского упадёт, а Польша большевизируется. Последнее было вполне возможно. Кроме того, как вспоминал Л. Джордж, Вильсон боялся утраты электората польского происхождения в США. Это такие «издержки демократии».
И тут вмешался Клемансо, который с маниакальным упрямством стремился на восточных границах ненавистной ему Германии создать «великую Польшу» ценой жизни и земель других народов. Почувствовав нерешительность Вильсона, Клемансо дал понять, что он поддержит создание «идеи-фикс» Вильсона – Лиги Наций, но при условии, что Вильсон поддержит план Клемансо по Европе, в т. ч. включение Восточной Галичины в состав Польши. Вильсон начал отказываться от своих 14 пунктов и, как Понтий Пилат, умыл руки, спокойно созерцая уничтожение западноукраинской державы, созданной на основе принципов, им же провозглашённых. Резко изменилась и позиция Британии, которой не слишком хотелось ссориться со «старым тигром» Клемансо из-за такой «мелочи», как украинцы Галичины.
Высший Совет Антанты отбросил призывы галичан признать их суверенитет и оградить от агрессии поляков. 18 июня 1919 г. лорд Балфур заявил следующее: украинское большинство края малокультурно, безграмотно и не способно к самоуправлению, поэтому поляки какое-то время будут занимать Галичину и управлять ею по директивам Лиги Наций, которая позднее создаст украинцам отдельную державу. 25 июня Высший Совет своей нотой уполномочил войска Польши продолжать боевые действия до реки Збруч.
28 июня 1919 г. державы Антанты подписали с Польшей договор, но судьба Галичины не оговаривалась, т. к. край считался временно оккупированным поляками. По договорвсе население Польши, без различия национальности, языка, вероисповедания, должно было получить равные права и свободы во всех сферах социальной жизни. Но это было только теорией, которой на практике польские власти никогда не придерживались.
30 июня на заседании Совета министров иностранных дел Антанты госсекретарь США Роберт Лансинг заявил украинской делегации, что мирная конференция отвергает право украинцев на самоопределение. Таким был финал лицемерия западных «демократов» о правах и свободах наций!
Для маскировки этого лицемерия поляки разработали и утвердили в «вышестоящей инстанции» – Антанте – некий «устав Галичины». Он содержал, среди прочего, такие положения: в будущем Польша обеспечит плебисцит местного населения Галичины по условиям и в сроки, установленные Лигой Наций; Галичина получает все права меньшинства, что особо касается вероисповедания, равенства греко-католической и православной веры с католической; украинский язык получает полное право быть использованным в судах, образовании, общественно-политической жизни; запрещена насильственная колонизация Галичины поляками; парламент Галичины избирается общим, прямым, тайным и пропорциональным голосованием. Во исполнение этих требований Восточная Галичина, будучи оккупированной поляками, должна была оставаться под мандатом Лиги Наций, но в декабре 1919 г. под давлением Клемансо окончательное принятие решения было отложено. С некоторыми оговорками «устав Галичины» остался лишь на бумаге, и опять к этому приложила руку Франция, что в 1920-1930-х гг. привело к резкому обострению украино-польских отношений в Галичине.
В течение 1920-1921 гг. Лига Наций возвращалась к вопросу Галичины. Например, в феврале 1921 г. в Париже Совет Лиги Наций принял решение, что Галичина не принадлежит Польше, а лишь находится под её временной оккупацией, а потому польское правительство не имеет право устанавливать в крае свою гражданскую администрацию. Под давлением Лиги Наций польский Сейм 26 октября 1922 г. одобрил так называемую Воеводскую конституцию, которой должна была руководствоваться Галичина. Эта «куцая конституция» так и осталась просто бумагой, но дала возможность полякам заявить в Лиге Наций о том, что, дескать, украинцы Галичины имеют аж целую конституцию. После этого представители Антанты 14 марта 1923 г. на заседании в Париже окончательно передали Восточную Галичину под «опеку» поляков сроком на 25 лет, после чего Лига Наций и страны Антанты о Галичине забыли.
Польше, как и всему уродливому «Версальскому миру», оставалось жить всего 16 лет…
Так Версальская система, которую справедливо считают важнейшей причиной возникновения германского фашизма и взрыва Второй мировой войны, под лицемерные лозунги о правах наций на самоопределение похоронила право украинцев Галичины строить своё государство на своей земле. И это суровое предостережение для любителей, как говорили во времена Сталина, «низкопоклонствовать перед Западом»: ведь бывшие Антанта и Лига Наций – это «предыдущее издание» нынешних НАТО и Евросоюза…
Собственно, Украина в полной мере столкнулась с этим в 2014 году на примере так называемого Будапештского меморандума, который был цинично использован в качестве бумаги – пардон! – для вполне конкретных потребностей, но это уже другая история…