Дебальцевская операция даже сейчас, по прошествии двух лет, остается одним большим «белым пятном». Начнем с того, что боевики и РФ считают захват Дебальцево и окрестностей одним из самых больших своих успехов в ходе войны на Донбассе. Однако в реальности «второго Иловайска», на что рассчитывали российское командование в поле и Путин в Минске, не получилось.
Наши потери (особенно в технике) были сопоставимы с иловайскими, однако практически весь личный состав группировки удалось вывести. И в этом заслуга не столько Генерального штаба (хотя нельзя отрицать и его роль), сколько наших артиллеристов и обыкновенных бойцов, которые сдержали бешеные танковые атаки противника на своих опорных пунктах. Показателен здесь пример взводного опорного пункта «Валера». Ценность этого пункта неоценима: это была господствующая высота, откуда просматривалось все пространство западнее — вплоть до Логвиново.
Схема боев в ходе Дебальцевской операции.
Сразу после освобождения Дебальцево и окрестных поселков летом 2014 года по периметру линии соприкосновения у подножия господствующих высот началось оборудование взводных опорных пунктов (ВОП). Стоит отметить: учитывая особенности рельефа, задача была непростой. Один из офицеров вспоминал: «Грунт адский — сланец, ковш экскаватора углубился по пояс и дальше тупо шкрябал пласт». Как бы то ни было, но к осени 2014 года сформировалась целая цепь таких ВОПов, которые получили названия по именам и позывным первых командиров: «Андрей», «Кацо», «Зенит» и т. д. Так, позицию в районе высоты 307,5 окрестили «Валерой» — по имени командира взвода 17-й танковой бригады.
С октября 2014 года тут расположились бойцы 128-й отдельной горно-пехотной бригады. Сержант Борис Лысый вспоминал: «Осень прожили относительно спокойно. Изредка, примерно раз в неделю, сепары присылали гостинцы в виде пары десятков 82-мм мин или пакета „Градов“, но по позиции попадали редко. Лишь однажды, еще в октябре, не повезло мехводу танка: получил осколком в голову, благо что по касательной.
Больше потерь не было, и такая вот „войнушка“ продолжалась где-то до 10-го декабря — потом обстрелы прекратились вообще».
Тогда же сформировался и постоянный состав опорника: взвод бойцов, корректировщики из минометной батареи при поддержке ЗУ-23-2 и АГС-17.
Основным элементом устойчивой обороны был единственный танк с собственным именем «Бугай» из состава все той же 17-й бригады.
Знаменитый «Бугай». На его фоне зенитчик мехвод МТЛБ Игорь Музыка.
Первые признаки грядущего Армагеддона стали видны 19 января 2015 года, когда противник впервые начал жесткий артиллерийский огонь по нашим позициям. Особенно досталось окружающим наблюдательным пунктам, где стандартно размещались 3-4 бойца 54-го отдельного разведбатальона с одной единицей бронетехники. Причем в отличие от ВОПов в инженерном отношении они представляли собой лишь блиндаж для ночлега. Один такой пост в срочном порядке эвакуировали на «Валеру», гарнизон которого пополнился на четыре бойца и неисправную БМП.
Впервые «Валеру» атаковали танками, что называется «в лоб», через четыре дня — 23 января. Под прикрытием густого тумана со стороны «зеленки» в районе Санжаровки бойцов атаковали несколько танков и БМП при поддержке пехоты. Наши танкисты открыли почти «слепой» беспокоящий огонь, который был поддержан вызванной по рации артиллерией. Этого оказалось достаточно, чтобы основная группа ретировалась.
Однако пытавшийся пройти правее вражеский экипаж фактически заблудился и внезапно для себя вышел на наши позиции. Вот как вспоминает этот эпизод один из очевидцев: «Еще два танка, пройдя перед нашей позицией, ушли на правый фланг, мы их даже не видели, только слышали моторы.
Один уполз куда-то в сторону Новогригорьевки (скорее всего, сепарские танкисты банально заблудились в тумане). А вот второй ухитрился подползти практически к нам на позицию. Как мы его проморгали, понятия не имею... хотя, вероятно, из-за того, что перед нами была низинка и туман в той стороне был самый густой.
Позиция «Валера» после месяца боев.
Но и сепары, очевидно, тоже плохо понимали, где оказались, что в итоге нас и спасло. У нашего «Бугая» к тому времени закончились снаряды, а воевать с танками посредством одних РПГ — то еще удовольствие. Благо, сепары в свои приборы видели еще меньше, чем мы, наверное, поэтому и не стреляли. И, получив по башне «мухой», начали отползать назад (хотя никакого повреждения танк не получил, только сбило коробку ДЗ).
Отошли метров на 400, напоролись на запасной капонир для нашего танка и благополучно «сели на пузо». Попытались было выехать, но, поймав в башню еще и выстрел РПГ-7 (судя по следам крови, ранивший наводчика), покинули машину и спрятались в яме под ней. <...> И что делать дальше, неясно. Так прошло с полчаса, потом на дороге со стороны Дебальцево сначала услышали гул, потом увидели танк — подошел, стал на перекрестке (метров 500 от нас), ворочает башней, но не стреляет. Чей танк, непонятно, в той стороне позиция 40-го батальона, может, они нам подмогу прислали, или с базы в Дебальцево... Хоть к тому времени видимость чуть и улучшилась, видим не столько танк, сколько его силуэт, а вот наличие опознавателей и какой флаг на башне — увы... Взводный побежал связываться с соседями, минут через 5 возвращается: танк не их, и мимо них никто не проходил, посему — огонь!
Первый выстрел из РПГ — мимо, второй и потом еще ракета из ПТУРа — вроде как попадания, куда именно, непонятно, но в итоге башню ему повредили, по крайней мере больше он ею не ворочал, в каком положении была, в таком и осталась. А сам танк разворачивается и рулит вдоль «зеленки» к уже подбитому, по идее, сепары смогли как-то связаться со своими, те пришли на помощь, а на перекрестке стояли в попытке сориентироваться. В общем, танк прошел мимо нас бортом к позиции (один выстрел из РПГ-7 — мимо, второй — осечка, ПТУР — осечка), остановился, подобрал своих и благополучно смылся — больше выстрелить мы не успевали... Везучий, гад, попался. Ну и молодец: ради спасения своих пройти вот так, подставив борт под выстрелы и не имея возможности отвечать, — это достойно уважения, будь он хоть трижды врагом«.
Старший лейтенант Александр Зозуляк.
На этом в тот день бой и закончился. Вскоре разведчики сходили к брошенному танку. Это оказался Т-64 с собственным именем «Татары». Принесли в числе трофеев удостоверение одного из танкистов, который оказался командиром танкового взвода (именно этим, по всей видимости, и объясняется столь нелогичная для боевиков спасательная операция), и карты (причем интересная деталь: совсем другого района).
Вскоре танк притянули ближе к позициям, попутно перегрузив боекомплект на «Бугай», что было весьма кстати — наши танкисты на тот момент остались только с осколочно-фугасными снарядами, которые неэффективны против танков.
24 января произошло небольшое боестолкновение — фактически перестрелка танков с большого расстояния. Однако основной удар противник нанес по «Валере» 25 января. На тот момент под командованием Андрея Слоты тут находились 42 бойца из трех подразделений — 128-й ОГПБр, 17-й ОТБр и 54-го ОРБ. Из тяжелого пехотного вооружения были 2 ПТРК, 1 ЗУ-23-2 и 1 ДШК. Техники было достаточно много, но практически бесполезной: три Т-64 (уже упоминавшийся «Бугай», еще один прибывший на помощь 23 января, но поврежденный в результате боя 24 января и неисправный, а также трофейный «Татары»), четыре БМП-2 (из них две нерабочие) и МТЛБ зенитчиков. Огневую поддержку оказывали батарея САУ «Акация» и минометный взвод из состава 128-й бригады.
Позиции ОП «Валера» после боя 25 января 2015 г.
Бой начался в 06:30 с массированного обстрела артиллерией противника. Дальше события описывает командир взвода управления минометной батареи 128-й ОГПБр Александр Зозуляк: «Последняя артподготовка шла до 14:00. В основном удары наносились сверху по высоте и вдоль речки — пробивали дорогу своей технике. Потом со стороны Санжаровки пошла большая колонна, которая разделилась — в нашу сторону пошло пять танков и БТР. За две минуты, ведя огонь на ходу, они смогли добраться до наших позиций, обойдя с левой стороны.
Первый танк заехал на нашу позицию с левой стороны, заехал на капонир и остановился. Начался хаос, все кричали, никто никого не слышал. Один из гранатометчиков смог быстро соориентироваться, отошел на пару метров и выстрелил ему в башню из РПГ-7. Добавили из „мухи“ РПГ-22».
Тем временем на наши позиции ворвались танки (два Т-64 и один Т-72), которые начали их утюжить. Без поддержки пехоты их судьба была предрешена — все они были расстреляны из РПГ-7. Пытавшиеся выбраться танкисты погибли. «Но, пока жгли 64-ки, Т-72 успел пройтись гусянкой по окопу и натворить делов.... Еще один танк, увидев судьбу троих своих собратьев, отступил к Санжаровке, БТР свалил еще раньше. Также уцелел мехвод одного из подбитых танков — его взяли в плен».
Вскоре подошла и помощь — четыре танка из состава 17-й бригады, МТЛБ с пехотой, а также резерв сектора — десантники 80-й бригады. Танкисты смогли оттянуть вражеский Т-72 и вытащить Александра Зозуляка, который еще в начале боя попал под его гусеницы.
Итог этого боя — три подбитых танка противника.
Причины такого откровенного «фейла» в одном из интервью на пророссийских ресурсах описывал участник боя с другой стороны. Если можно ему верить, то на штурм «Валеры» были отправлены 12 танков. Однако в бою приняли участие только 6 — остальные были выведены из строя как своими экипажами (потому что струсили), так и по техническим причинам (заправленная солярка была с водой, и после морозной ночи перед боем под Санжаровкой в баках образовался лед, который забил топливную систему).
Вражеский Т-72, экипаж которого, ворвавшись в окопы, стал причиной гибели трех бойцов.
С нашей стороны была безвозвратно потеряна БМП (подбита в начале боя), серьезно повреждена ЗУ-23-2, осколками были повреждены обе установки ПТУРов (противник целенаправленно работал по ним). Погибли семь бойцов — солдаты Андрей Капчур, Адальберт Ковач, Федор Лопацкий, Владимир Питак и Александр Левринц из 128-й ОГПБр, а также старший лейтенант Сергей Свищ и старшина Александр Венгер из 54-го ОРБ, из них трое были задавлены Т-72 в окопе. Тяжело ранили троих. В частности, командир взвода Андрей Слота был ранен в колено одним из членов экипажа вражеского танка, который пытался отстреливаться. У двоих (Александра Зозуляка и наводчика «Бугая» — Владимира Миронца) были ампутированы конечности.
Опорный пункт держался до самого окончания дебальцевской операции 18 февраля, когда противник смог просочиться между нашими опорниками и занять «бесхозную» 307.9. После чего удержание позиции утратило какой-либо смысл.
Всего в боях в районе Санжаровки 23 января — 18 февраля было уничтожено как минимум 13 единиц бронетехники противника, в том числе 7 танков Т-72 и Т-64. Мужество защитников «Валеры» позволило осуществить более или менее организованный выход нашей группировки из Дебальцево.