Глава ЦИК в интервью "Стране" рассказал о деле НАБУ по амбарной книге Партии Регионов, об отношениях с Порошенко и о 6 миллионах Онищенко.
За несколько месяцев до президентских выборов в США в Украине разгорелся информационный скандал. Экс-заместитель главы СБУ Виктор Трепак передал в Национальное антикоррупционное бюро ксерокопии листов с подписями, которые, по его заявлению, являются платежными ведомостями "черной бухгалтерии" Партии Регионов (или, как ее еще стали называть, "амбарной книгой регионалов"). НАБУ возбудило уголовное дело, а списки фигурантов "амбарной книги" сильно расширились. Там, например, появилось имя Пола Манафорта - ближайшего советника кандидата в президенты Дональда Трампа. Из-за этого скандала Манафорт был вынужден уйти с поста главы избирательной кампании Трампа (по крайней мере официально).
Но Дональд, как известно, победил на выборах, после чего фамилию "Манафорт" украинские власти предпочитают лишний раз не вспоминать. И уж тем более не упоминают ее в связи с "амбарной книгой". Но само дело по ней живет и не так давно в нем появился первый вип-подозреваемый. А именно, глава Центральной избирательной комиссии Михаил Охендовский. «Страна» встретилась с чиновником, чтобы узнать, как его подпись попала в "амбарную книгу", получал ли он действительно по ней деньги, а также, почему выборы в Украине по прежнему можно купить.
Михаил Охендовский и его дом. Фото: Вячеслав Селезнев
Интервью проходит в доме Охендовского. Супруга главы ЦИК греет чай, на руках чиновника урчит огромный британский короткошёрстный черный кот по имени Бутч. Рядом сидит огромный черный ризеншнауцер Рэм.
Охендовский с Рэмом и Бутчем. Фото: Вячеслав Селезнев
— Откуда взялось «дело Охендовского», с вашей точки зрения? Почему оно появилось именно сейчас?
— Всё очевидно. Есть группа лиц, заинтересованных в поддержании интереса к выдуманной ими теме под условным названием «амбарная книга Партии регионов» и продолжении системной деформации информационного поля. Группа лиц, уходящих в политическое небытие.
— Что за люди такие?
— Исполнители главных ролей — связанные с НАБУ наши горе–политики, неуклюже пытавшиеся вмешаться в ход президентской кампании в США, подыгрывая проигравшему кандидату. Причём я не думаю, что этот сценарий родился где-то в самих Штатах или в посольстве в Киеве. Скорее — непосредственно в воспалённых умах наших же сограждан. Фамилии участников и предмет сговора пусть назовёт будущее следствие. Однако всякий думающий человек и так поймет.
— Извините, не понятно. Уточните, о ком все-таки идет речь.
— Начнём с бывшего сотрудника одной спецслужбы, который вбросил фейковые материалы с его личными умозаключениями в информпространство. Возможно их же он и сфабриковал — не знаю. Затем вспомним содомитской наружности народного депутата Украины, который пока еще продолжает выступать агентом влияния одного иностранного государства. И которого недавно уличили в коррупции при покупке квартиры в центре Киева. Несопоставимой по цене с его официальными доходами.
— Вы про депутата Сергея Лещенко что ли?
— Пока без имён... Упомянем и одного из членов ЦИК. С нарочитой регулярностью на смешных сайтах появляются интервью, в которых неизменно звучат им же, очевидно, придуманные «бонусные» вопросы, вроде: «А что там Охендовский? Почему он еще не сидит?», «А как отнеслись в ЦИК к новостям об «амбарной книге»?...
— Вы про Андрея Магеру?
— Без имён… Я говорю о человеке, про которого в СМИ публиковалось мнение о его возможной причастности к получению более чем миллиона долларов США из кассы одного из кандидатов на выборах в Чернигове летом 2015 года. Опять же один из деятелей, смею надеяться – уже прошлого и украинской и грузинской политики, не так давно на одном из телеэфиров открыто заявил, что незаконное привлечение меня к уголовной ответственности — дело рук его бывшего соратника. Понятно. И кто соратник – тоже понятно. Безусловно, свое незаконное привлечение к уголовной ответственности, с одной стороны, и свою системную дискредитацию со стороны некоторых нечистых на руку СМИ, с другой, я уже обжалую и ещё буду обжаловать как в уголовном, так и в гражданском порядке.
— Амбарная книга Партии регионов была опубликована в разгар президентской кампании в США, и фактически «сбила» ближайшего советника кандидата Дональда Трампа – Манафорта. Он был самой интересной фамилией в этом скандале, однако сегодня по вам первому открыли следствие. Почему?
— Возможно. В эту логику действительно вписывается вымышленность обвинений, выдвинутых против господина Манафорта уже упомянутым народным депутатом. Ещё раз подчеркиваю — у меня нет оснований полагать, что заказчиком выступил кто-то из американцев. Не знаю. Это ведь тоже очень просто можно установить следственным путём. Вред содеянного этим депутатом для будущего украинско-американских отношений очевиден. Политическую ответственность за свой поступок он, безусловно, понесёт. И не только политическую. Ведь и ответственность за диффамацию ещё никто не отменял. Что касается НАБУ — просто выбрали мишень для отвлечения внимания от расследования собственной провальной деятельности в уходящем году.
— Как думаете, почему вы? В списке «амбарной книги» было сотни других имен — видных деятелей украинской политики?
— Не так давно господин Холодницкий (Назар Холодницкий - глава Антикоррупционной прокуратуры. - Прим. Ред.) поведал нам, по какому принципу САП открывала производства против 7 народных депутатов в связи с их электронными декларациями — по принципу «у кого наиболее вызывают эмоции задекларированные состояния». Цитата. Юридическое сообщество, думаю, умилилось… Видимо, где-то так же на роль подозреваемого выбирали и меня.
— Выбор по декларации? Объясните.
— Не совсем. Никаких вопросов к моим декларациям — ни бумажным ни первой электронной — не было, нет и быть не может. И я, и моя супруга — юристы по образованию. Мы никогда не получали доходов из нелегальных источников. Со всех наших доходов уплачены абсолютно все налоги. Да, по украинским меркам у нас не бедная семья, но за каждую заработанную гривню мы отчитываемся перед фискальными органами. Фискальная служба уже сделала вывод, что в декларациях мною указаны достоверные сведения об имуществе, приобретенного на должностях члена и председателя ЦИК. А стоимость такого имущества соответствует имеющейся налоговой информации о доходах, полученных мною из законных источников. Так что по декларациям — никаких претензий быть не может. Дело тут в другом: просто сегодня я — самый высокопоставленный чиновник, против которого им удалось сфабриковать обвинения. Председатель ЦИК по статусу приравнен к первому вице-премьер министру.
— Тогда почему именно вам, а не депутату Евгению Геллеру, например?
— Попытка предъявления подозрения господину Геллеру — станет ещё одним проявлением юридического невежества со стороны НАБУ. С одной стороны, для этого нет абсолютно никаких оснований. С другой, как народный депутат Украины он в принципе не может быть субъектом соответствующих правоотношений. НАБУ нужен был медийный резонанс. Такой резонанс могло обеспечить только «дело» госчиновника высшего ранга. По-честному, мне теперь это даже нравится. Очень хорошо, что наспех сфабрикованное против меня в НАБУ дело теперь стало публичным. В нынешнем процессуальном статусе у меня и моих адвокатов появились как возможность активно участвовать в проводимых следственных действиях, так и, уверен, перспектива вывести на чистую воду отдельных деятелей, возглавляющих такую высокодоходную в Украине форму существования коррупции, как борьба с ней. Теперь всё будет происходить на глазах общественности – в открытых залах судебных заседаний, в присутствии СМИ. Дурь каждого уже видна и скоро будет достойно оценена.
Фото: Вячеслав Селезнев
— По вашим прогнозам, чем все закончится?
— Есть два сценария. Я сохраняю некоторую надежду на профессионализм, благоразумие и здравый смысл сотрудников антикоррупционной прокуратуры, которые, возможно, всё же найдут время внимательно ознакомиться с предъявленным мне подозрением, согласованным их руководителем. Тогда, они легко убедятся в полном отсутствии каких-либо допустимых в соответствии с процессуальным законом доказательств моей причастности к любым противоправным действиям. Ведь даже со стилистической точки зрения красота отдельных формулировок, использованных автором подозрения не может не вызывать сочувствия… Иными словами, если руководствоваться исключительно правом, а не эмоциями, дело должно быть закрыто в ближайшее время на стадии досудебного следствия. Время у них ещё есть – два месяца с момента предъявления подозрения, то есть – до 13 февраля. Соответствующее ходатайство моей защитой уже заявлено.
— А если этого не случится?
— Любой судья, кроме находящегося «на крючке» у НАБУ, легко установит мою непричастность ко всем предъявленным обвинениям. Юридической общественности давно известно о существовании в Соломенском суде нескольких судей, которые выносят судебные решения по инициированным НАБУ вопросам, путём распечатывания заранее подготовленных текстов с принесённых детективами флэшек. Даже обобщающее название таких судей уже прочно укоренилось в юридическом слэнге – «флэшечники».
— Флэшечники?
— Например, в одном из первых определений этого суда, использованных детективами для выемки в ЦИК документов, было указано «народный депутат Украины Охендовский». Несколько месяцев назад кто-то слил в Интернет три определения суда, предоставлявшие детективам доступ к никогда не существовавшим у меня счетам в трёх банках. На мои обращения с просьбой предоставить мне договора, на основании которых те счета могли быть открыты, банки ответили удивленными письмами. Совсем свежий случай – незаконный обыск в кабинете одного из членов ЦИК. Ведь только из ходатайства детектива в определение суда мог перекочевать номер никогда не имевшего ко мне никакого отношения кабинета в ЦИК – 401. При организации незаконного ночного обыска у меня дома детективы также, очевидно, намеренно неверно указали мой точный адрес. Их «невинная» ошибка методом «копировать/вставить» попала в определение суда и привела к обыску у не являющегося членом моей семьи человека.
Но если дело будут рассматривать судьи исходя из закона, а не телефонного права, оно рассыплется, как карточный домик.
Даже некоторые детективы НАБУ в неформальном общении уже говорили мне, что сами прекрасно понимают абсурдность и бездоказательность выдуманного их руководителями подозрения.
— Следствие говорит, что подпись в амбарной книге — ваша и что это уже подтвердила графологическая экспертиза. Есть заключение.
— Подпись не моя. Была б она моей, разве стал бы я ещё в июне добровольно давать следствию образцы моего почерка для проведения экспертизы? И, кстати, первая же экспертиза в этом деле, проведенная в независимом научно-исследовательском институте по обращению НАБУ, подтвердила расхождения между образцами моего почерка и тем, которым были сделаны записи на этих фейковых листках. За годы публичной службы я подписал десятки тысяч документов. Мои подписи есть в распоряжении огромного количества людей. Подделать их мог кто угодно. Однако, первая экспертиза, которая, кстати, вообще не упомянута в подозрении, детективов, а точнее – их начальство явно не устроила. Мы с адвокатами и узнали-то о ней абсолютно случайно – на допросе 15 декабря. И выдать нам её заключение детективы отказались. Ознакомиться с ним мы смогли только в САП. Понятно, что, имея умысел на незаконное привлечение к уголовной ответственности именно меня, руководство НАБУ решило провести ещё одну экспертизу. Наверное, гарантированный результат они могли получить только в криминалистическом центре МВД. Вот туда они и пошли. Там им составили требуемое заключение за один день! Заявление о привлечении эксперта к уголовной ответственности моими адвокатами уже подано.
Я также рассматриваю возможность подачи ряда гражданских исков против недобросовестных СМИ и журналистов. Например, не так давно одна телеведущая, продолжающая верить в фейк о «дворце Охендовского» и усердно его тиражировать, позволила себе утверждение о том, что это, якобы, именно я получил какие-то 6 миллионов за регистрацию кандидата в нардепы Александра Онищенко. А ведь он-то как раз ничего подобного вообще не говорил...
— Ну а по поводу 6 млн. Онищенко. Вы это уже нам комментировали. Но вопрос все равно остался. Согласитесь, что это нелогичное поведение. Сначала ЦИК отказывает Онищенко в регистрации и выигрывает у него все суды. А потом ЦИК меняет свою точку зрения на 180 градусов. Онищенко объясняет эту метаморфозу тем, что он занес людям Порошенко 6 млн. после чего вопрос был решен. А вы как объясняете? Может быть президент вам все-таки звонил и говорил что-то вроде «Михаил Владимирович, дорогой, разберись с этим Онищенко, достойный же человек»?
- Если оперировать фактами, ничего нелогичного в этом нет. ЦИК действительно отказала Онищенко в регистрации на основании первоначально поданных им документов, которые не объясняли причины его отсутствия в стране в течение некоторых периодов из предусмотренного Конституцией в качестве условия регистрации 5-летнего срока проживания в Украине. Отказ в регистрации был обжалован в судах и суды дважды подтвердили его законность. После этого Онищенко в рамках установленного законом срока подал в ЦИК новый комплект документов. На этот раз законные причины его отсутствия в стране пояснялись детально. Он был зарегистрирован. Решение о регистрации также обжаловалось в судах оппонентами Онищенко. Однако суды законность регистрации на основании новых документов также дважды подтвердили. Кстати, подобные ситуации в 2014 году возникали не только с Онищенко. И другим кандидатам приходилось доказывать, что они провели за рубежом какое-то время сверх установленного законом, находясь в командировках или на лечении.
— Общались ли вы с президентом Порошенко на тему претензий со стороны НАБУ?
— Нет, конечно! И не собираюсь. Отвлекать главу государства своими смешными проблемами я никогда бы не стал.
—Как часто вы вообще общаетесь с президентом? Созваниваетесь с ним?
— За конкретной предметной помощью я обращался всего раз. В 2014-ом году в ходе парламентских выборов в 59-ом округе (по которому проходил кандидат Валентин Манько, один из командиров батальона «Днепр-1», который вместе с вооруженными бойцами захватил окружную избирательную комиссию, — Прим. Ред,) ситуация вышла за рамки законности. ЦИК возможности своего реагирования тогда исчерпала полностью – против вооруженных бандитов в камуфляже организаторы выборов бессильны. Отсутствие итогов голосования по этому единственному округу не давало ЦИК ни возможности установить результаты выборов в многомандатном округе – по партийным спискам, ни определить победителя выборов в самом этом округе. Тогда главой государства было оперативно проведено совещание с участием руководства силовых ведомств. Благодаря скоординированным действиям сил МВД, СБУ и армии вмешательство бандитов в работу окружной комиссии было минимизировано, а её члены смогли установить итоги голосования в округе и безопасно доставить в Киев соответствующие протоколы. Это широко освещалось в СМИ.
— Кстати, некоторые политические эксперты называют результат, который получил Петр Порошенко на выборах в мае 2014 года натянутым. Точнее, дотянутым. Они полагают, что Петр Алексеевич не набрал выше 50% по итогам первого тура выборов, а истинный результат составил около 47%. Прокомментируйте, пожалуйста, эту информацию, как глава ЦИКа на тот момент.
— Это – полный бред. Результат тех выборов, как и любых других, подтверждён протоколами избирательных комиссий всех участков, где проходило голосование. При желании с ними может ознакомиться каждый. Понятно, что у каждого политика есть недоброжелатели. И чем дольше политик находится на ответственном посту, тем значительнее становится их число. По мере приближения к маю 2019 года такие заявления могут звучать чаще. Как председатель ЦИК, в памяти которого практически каждый день и ночь той кампании останутся навсегда, скажу: никаких оснований для сомнений в достоверности результата внеочередных выборов Президента Украины 2014 года нет и быть не может. Информация ЦИК об итогах выборов была заслушана на пленарном заседании Верховной Рады и не встретила тогда абсолютно никаких замечаний. Результаты тех выборов подтверждены многочисленными выводами присутствовавших в Украине миссий наблюдения, включая миссию Бюро демократических институтов и прав человека ОБСЕ, Парламентской ассамблеи Совета Европы, НАТО и многих других. Они находились в центре внимания мировой общественности и прессы. Количество ежедневных встреч с наблюдателями, приезжающими сюда дипломатами иностранных государств, с представителями политических кругов зашкаливало, я не отказывал никому. За теми выборами буквально под микроскопом наблюдал весь мир. И 54% избирателей отдали тогда свои голоса за действующего Главу государства. Если у кого-то есть в этом сомнения — карты на стол.
— До назначения председателем ЦИК вас называли креатурой Партии регионов, собственно «регионалы» и подали вашу кандидатуру в ЦИК. Насколько органичной оказалась ваша работа с новой властью? Как вам удалось удержаться при должности после Майдана?
— Давайте начнём немного издалека. Парламент трижды назначал Вашего покорного слугу на должность члена ЦИК. Впервые – в феврале 2004-го года по представлению президента Леонида Даниловича Кучмы. Как писали в СМИ, моя кандидатура была предложена в состав ЦИК депутатской группой «Единая Украина». В декабре 2004-го произошло повторное назначение. Тогда мою кандидатуру предложила депутатская группа «Союз». Предложений Партии регионов перед назначением в 2007 году я не видел. Тогда говорили, что в рамках договорённостей по урегулированию политического кризиса, возникшего вследствие ряда безуспешных попыток роспуска Верховной Рады пятого созыва, была достигнута некая политическая договорённость назначить новый состав ЦИК по принципу 8 на 7, из которых 8 мест отходили тогдашнему парламентскому большинству, а семь — оппозиции («БЮТ» и «Нашей Украине»). Но юридически никаких квот никогда не существовало. Нет их и сейчас. Применённый тогда принцип примерно соответствовал пропорции: 30 депутатов в составе фракции давали ей право номинировать одного члена комиссии. По тем же, якобы существовавшим договорённостям, председатель и заместитель главы комиссии должны были быть от Нашей Украины, другой заместитель – от БЮТ, а парламентское большинство получало должность секретаря. Кстати, если никаких профессиональных вопросов ни к обоим заместителям председателя ни к секретарю комиссии не было, то первыми же поступками и решениями председателя многие члены комиссии тогда оказались, мягко говоря, удивлены… По поводу его профессиональной пригодности мы до сих часто шутим между собой. Он с самого начала оказался чужеродным телом в комиссии, никогда в проблематику организации выборов особо вникать и не пытался. Судя по прессе, он до сих пор так и продолжает свято верить в то, что выборы организовывает не комиссия, а наш секретариат. А сама комиссия – так, куклы…
Партийные ярлыки пресса нам начала клеить сразу после назначения парламентом. Хотя, по этой логике результаты голосований в ЦИК должны были бы соответствовать результатам «по фракциям» в ВР. А подавляющее большинство решений ЦИК принимала и принимает, заметьте, единогласно.
Смею полагать, что у меня есть ряд оснований считать себя достаточно компетентным в сфере администрирования выборов. Среди зарубежных коллег, политиков и дипломатов сомнений в этом никогда не высказывал никто. В Украине, по понятным причинам, звучат разные оценки. В проигрышах на выборах наши политики привыкли винить прежде всего ЦИК. Однако, обоснованных упреков в непрофессионализме мне не доводилось слышать даже от своих оппонентов. Вот, наверное, и ответ на Ваш вопрос.
В феврале 2014 году все понимали, что организовать внеочередные выборы Президента Украины никакому новому составу комиссии будет не под силу. Ни за те, ни за последующие парламентские и местные выборы в целом нам с коллегами точно не стыдно.
Фото: Вячеслав Селезнев
— Прошлым летом усилились слухи о возможной смене состава и главы комиссии, однако Рада так и не смогла провести это решение. Почему?
— Мы уже третий год ждём освобождения от своих обязанностей. Срок полномочий члена ЦИК составляет 7 лет. И если бы в 2007-ом году мне или кому-то из моих коллег, кто-то сказал, что придётся работать 10, думаю, согласились бы не все. Поверьте, среди моих личных амбиций нет стремления уйти на пенсию из кресла председателя ЦИК. Помните у Высоцкого: «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал»? Все мои связанные с организацией выборов амбиции уже реализованы. Разве что референдум провести не довелось… Но в нашей политической действительности референдумам и места-то нет сейчас. Конечно, есть ряд проектов, которые хотелось бы реализовать просто для того, чтобы сделать украинские выборы лучше. А они вполне могут стать одними из лучших в Европе и мире с точки зрения и организации и информационных технологий. Но особого желания заниматься этим сейчас – после стольких лет системной дискредитации, а уж тем более – после недавней выходки руководства НАБУ, естественно нет.
— Вы как-то непатриотично мыслите.
— Патриотизм ведь для каждого своё значение имеет. Для кого-то это – натянуть камуфляж, балаклаву и заняться откровенным бандитизмом. Для кого-то – делать для своей Родины всё, что ты можешь, там, где ты должен быть. Я люблю Украину. Страну. К государству, к сожалению, есть вопросы… Хотя и для страны и для государства, смею надеяться, мне удалось сделать что-то полезное. Сомневаться в этом могут только всякие смешные персонажи, время от времени высказывающие на своих липких страничках в Фейсбуке мнение о том, что Охендовский — кремлевский сепаратист.
Первого июня 2014-го года закончились полномочия всех членов комиссии, и мы искренне надеялись, что вскоре будем освобождены от занимаемых должностей. Однако, ситуацию Вы знаете сами. Просто написать заявление об увольнении и через две недели перестать ходить на работу никто из членов ЦИК не может. Возможность «увольнения по собственному желанию» закон для нас предусматривает только до истечения 7-летнего срока полномочий. После – только по постановлению парламента. Каждый из нас – 12 членов ЦИК срок полномочий которых закончился, но сами полномочия до сих пор не прекращены – профессиональный юрист. Покинув свои должности, мы получили бы массу бонусов: свободное время, доходы в разы выше сегодняшних, возможность снова принадлежать себе и своим близким, в конце концов. С июня 2014 года многие из моих коллег уже по несколько раз вынуждены были отказаться от предложений новой работы. Сегодня мы лишены возможности планировать свою жизнь как нормальные люди. Мы – «рабы лампы», если угодно. Позволю напомнить, что Конституция Украины запрещает принудительный труд. Кстати, совсем скоро закончится срок полномочий у ещё одного коллеги. В январе нас станет 13.
— В июне президент внес в Раду представление о вашем увольнении, однако парламент за это решение так и не проголосовал. Как думаете, почему?
— Это представление дало лучик света в конце туннеля, который вскоре погас. Назначить новый состав ЦИК Рада оказалась неспособной. От народных депутатов из разных фракций мне не раз доводилось слышать мнение, что любой из возможных проектов нового состава комиссии пока выглядит хуже нынешнего. Поэтому уволят лишь тогда, когда смогут договориться о тех, кто придёт после нас. Скажем так – комплексно договориться. Как принято в украинской политике.
— Вы считаете, вся вина по этому вопросу лежит на Верховной Раде?
— Необходимое представление Президента лежит там с июня. Ни одной попытки рассмотреть его пока не было.
— Не так давно мы выпустили интересный материал о том, как президент влияет на решения парламента, из которого следует, что когда главе государства очень нужно, он находит подход к депутатам и добивается позитивного итога по голосованию. Яркий пример – проект госбюджета-2017, который проголосовали за одну ночь.
— Президент свою конституционную обязанность уже выполнил – внёс в Верховную Раду представления и на увольнение и на назначение новых членов комиссии. Очередь за парламентом.
— В парламентских кулуарах курсирует слух, что сохраняя действующий состав ЦИК, АП держит членов комиссии на крючке для комфорта проведения любого вида выборов.
— Ну, во-первых, если мы работаем в интересах администрации президента, было бы неплохо услышать конкретные примеры «заказных» решений, не поддающихся осмыслению с точки зрения формальной логики. Во-вторых, был бы крючок – мы бы его, скажем так, чувствовали. Насколько я вижу, из 12 членов комиссии продолжать работать в ЦИК не хочет никто, кроме, кажется, одного. Он о своём желании напоминает с усердием, давно вышедшим за рамки приличий…
— Вы просили пример, где ЦИК сработала в интересах государства. Есть очевидный: выборы по 205-му округу, где были, в частности, зафиксированы факты подкупа избирателей путем использование т.н. «сеток» подкупа, что не помешало ЦИК признать результаты этих выборов и сделать провластного кандидата Сергея Березенко депутатом Верховной Рады. У ЦИК даже вопросов не возникло.
— Сергея Березенко народным депутатом сделали избиратели 205-го округа. Какие вопросы к подтверждённым протоколами итогам выборов должны были возникнуть у ЦИК? Комиссия прежде всего — орган управления выборами, а не правоохранительный орган. Да, та кампания в целом была, мягко говоря, далека от идеальной. Вспомним и клонов, и массу сообщений об открытом подкупе избирателей. Но давайте не забывать и том, что максимальная санкция, которую мы можем применить к любому недобросовестному кандидату — предупреждение. Их количество не ограничено, хоть десяток за один процесс. Однако подкуп избирателей – это ведь уголовное правонарушение, а значит и реагировать на него — дело правоохранительных органов. Если по 205-му округу и были возбуждены какие-то производства, то я не слышал, чтобы кому-то объявили подозрение, а тем более – предъявили обвинение. Игнорирование подкупа избирателей со стороны правоохранительных органов – системная проблема всех украинских выборов.
— Уже в который раз мы говорим с представителями ЦИК о покупном голосовании. И в который раз ЦИК перекладывает ответственность на других. Все всё знают, понимают, однако сделать ничего не могут — тупик.
— У нас нет своего спецназа. Был бы — уже не раз бы вмешались.
— ЦИК мог бы отменить регистрацию кандидата, если легитимность его избрания вызывает у состава комиссии сомнения.
— Уже много лет в наших избирательных законах нет норм об отмене регистрации кандидата за нарушения в ходе агитационной кампании. Когда-то ЦИК имел такое право. Сейчас — можем только предупреждать.
— Пресс-конференция ЦИК с публичным заявлением это уже действие, которое безусловно вызовет резонанс и последствия.
— Не нужно преувеличивать уровень нетерпимости отдельных членов нашего общества к предложению денежных знаков в обмен на галочку в бюллетене. Что нужно для того, чтобы объявить предупреждение за подкуп? Решение суда, устанавливающее этот факт. Причём не просто факт подкупа, а подкупа совершенного именно зарегистрированным кандидатом, его доверенным лицом либо кем-то по его поручению. А не просто заявление вроде «там кандидат такой-то покупает голоса". Тётя Галя пожаловалась. Она обычно радуется, а не жалуется, кстати. Юридическая ответственность носит индивидуальный характер. Пресс-конференция не помогла бы. Разве мало писали о подкупе? Все СМИ писали. Помогло не допустить и искоренить? Вспомните сколько раз публично, с широким освещением в СМИ ЦИК обращалась в правоохранительные органы в связи с сообщениями о подкупе избирателей, в том числе и во время выборов в 205-ом округе! До сих пор – никакой реакции. Нет в Украине традиции привлекать к ответственности за скупку голосов.
— Вам хорошо известно, как правоохранительные органы, да и судебная система в нужное время по звонку включаются нужным образом.
— Потому, что избирательное законодательство Украины – это всегда мягкая подушка под головой власти, и твердый камень под головой оппозиции. Бумеранг, запущенный еще в прошлом веке, продолжает летать кругами, нанося оппозиции многочисленные травмы. Не важно – кто оппозиция. Чтобы это поменялось, политики должны понять, что у власти, как и в оппозиции, им быть не вечно.
— Что вы имеете в виду?
— Избирательные законы принимаются и меняются как и все прочие – простым большинством голосов. У власти всегда есть соблазн писать их в свою пользу и, конечно, против оппозиции. Но украинский феномен в том, что, став властью, вчерашняя оппозиция тут же старается на выборах сделать нынешней так же больно, как вчера было ей самой. Используя старые техники или придумывая ещё более изощрённые. Это происходит циклически. Механизмы, которые ты сегодня придумал против кого-то, завтра работают уже против тебя самого. Когда-нибудь должен появиться политик или партия, которым хватит благоразумия и чувства ответственности, чтобы поднять руку и этот бумеранг остановить.
— И все же, возвращаясь к смене состава ЦИК, в чем или в ком загвоздка?
— В отсутствии в парламенте 226 голосов за новый состав. Пока они не появятся, мы вынуждены продолжать ходить на работу и исполнять свои полномочия. Иначе, это можно будет квалифицировать как нарушение присяги, препятствование реализации избирательных прав граждан – уголовно наказуемое деяние.
— О чем говорит вам ваша интуиция: предстоит ли ближайший год вам провести повторные выборы президента или парламентскую кампанию?
— Есть у меня один очень хороший друг, хорошо чувствующий и понимающий реальность. Как-то при встрече он сказал, что мне ещё пять выборов придётся провести в нынешнем статусе. Одни с момента той нашей встречи уже прошли. О перспективе возглавлять ЦИК ещё в четырёх кампаниях я думать без содрогания не могу. Проводить выборы по ныне действующим законам, при нынешнем отношении общества к ЦИК никакого желания у меня нет. Я желаю только добра своей стране, и считаю, что, несмотря на любой опыт, любые следующие выборы должен организовывать новый состав комиссии. Будь то выборы на Донбассе, парламентские или общенациональные местные.
— Если бы вам суждено было менять систему выборов в Украине, какой бы она была в идеале?
— Точно без мажоритарного компонента. Мажоритарка удобна для всякой власти. Неважно, кто власть. Именно мажоритарный компонент нашей смешанной избирательной системы в украинских реалиях провоцирует и подкуп избирателей и применение грязных технологий, вроде регистрации клонов. Я не говорю, что смешанная система или чистая мажоритарная с одномандатными округами плоха в принципе. Вовсе нет. Во многих странах они применяются давно и успешно. Но Украине хотя бы несколько электоральных циклов подряд нужна пропорциональная система. То есть, партийные списки. Иначе никуда прямой подкуп не денется.
Почему в 2004 году парламент, половина депутатов которого была избрана в одномандатных округах всё же сумел проголосовать за переход от смешанной системы к пропорциональной? Потому что тогда, как Вы помните, в стране происходили тектонические изменения, названные впоследствии «Оранжевая революция». В декабре 2004 года все депутаты руководствовались инстинктом самосохранения. В том числе – и избранные в одномандатных округах. Голосуя за изменения в Конституцию большинством в 300+ голосов, они проголосовали и за переход к пропорциональной системе. Тогда казалось, что пути назад уже нет. Однако, в ноябре 2011 года за новый старый закон о выборах народных депутатов было отдано более 360 голосов. Его поддержали тогдашние и власть, и оппозиция. Понятно, что каждая сторона видела в нём для себя какие-то преимущества.
И это при том, что прошедшие на основании чистой пропорциональной системы выборы 2006 и 2007 годов не вызвали практически никаких сложностей. Появилась зачатки реальной межпартийной конкуренции. В 2012 году, когда вернули мажоритарку, мы впервые стали слышать, сколько может стоить состав окружной избирательной комиссии, сколько должность председателя, зама, секретаря. Ряд партий, названных техническими, регистрировал своих кандидатов исключительно с целью получения квот в окружных комиссиях для последующей их продажи. Оказалось, что наличие мажоритарного компонента детерминирует появление идеального покупателя большинства в окружной комиссии – кандидата в одномандатном округе. ЦИК, кстати никогда покупать смысла не было. Результат выборов делается на участке. Если у кандидата есть участковые комиссии, готовые подписать любой протокол, независимо от того, сколько бюллетеней он получил в свою пользу, результат гарантирован. Достаточно не пожалеть денег и получить требуемый состав участковой комиссии. Где? В окружной.
— Какой самый длинный бюллетень на вашей памяти вам приходилось подписывать?
— Открою страшную тайну: председатель ЦИК не подписывает бюллетени. Длиннее метра их в Украине быть не может. Это обусловлено возможностями оборудования полиграфкомбината «Украина» и банкнотно-монетного двора Нацбанка – двух предприятий, способных печатать бюллетени с необходимым уровнем защиты. Кстати, нигде в мире мне не доводилось видеть бюллетени, защищённые от подделки так, как у нас. Понятно, что при неизменной длине бюллетеня, чем больше количество кандидатов, тем меньше размер шрифта, которым мы можем напечатать фамилии кандидатов.
— Тогда переиначим вопрос: каким минимальным размером был шрифт на бюллетене?
— Седьмым.
— Большое число кандидатов обусловлено одной из популярных манипуляций в период выборов — регистрация технических кандидатов и клонов, которые размывают голоса и перетягивают победу у лидеров предвыборной гонки. Как с этим бороться?
— Технические кандидаты бывают двух видов: так называемые «клоны», призванные оттянуть голоса у оппонента, и кандидаты, которых регистрируют, чтобы увеличить математические шансы на получение мест в участковых комиссиях при жеребьёвках. Рекорд по количеству первых был поставлен летом этого года в округе № 27. По количеству вторых – тогда же в округе № 114. Очередной приговор мажоритарным выборам. Запрещать регистрацию «клонов» – людей с фамилиями, схожими с фамилиями известных политиков — значит нарушать конституционные права человека. Абсолютно очевидно, что никакой гражданин Иваненко не виноват в том, что в парламенте уже есть действующий депутат Иваненко. И юридически невозможно лишить первого возможности принять участие в выборах в том же округе, где баллотируется второй. Хотя и тут мы уже впереди планеты всей. Членам ЦИК уже знаком ряд персонажей, которые не единожды меняли свои фамилии, имена и отчества, профессионально кочуя из округа в округ…
— Понятно. Однако, как можно бороться с этой проблемой в рамках действующего законодательства?
— Только повышая уровень политической культуры.
— Это может затянуться надолго.
— Может. Целое поколение политиков, политтехнологов, а возможно и избирателей смениться должно. Еще вариант — вынести пару приговоров в уголовных делах за баллотирование клонов без реальной цели быть избранными. Препятствование свободному формированию воли избирателей относительно реальных кандидатов. Однако, это же нужно хотеть доказать…
— Так докажите. Один раз. По одному из округов, проверьте и накажите клонов двух лидирующих конкурентов. В чем проблема?
— Опять вопрос не к ЦИК. Однако, вы правы – доказать можно. Но это потребует серьёзной мобилизации интеллектуальных ресурсов сотрудников теперь уже полиции. Например, клон подаёт документы на регистрацию. За него платят, скажем, 14 тысяч избирательного залога в бюджет и что-то ему в карман. Как правило, сразу после подачи документов такой кандидат покидает территорию Украины на два ближайших месяца. Чтоб, не дай Бог, не нашли и не заставили сняться. Никакой реальной агитации не ведет. Избирательного фонда не формирует. В этом случае поговорить о составе преступления можно вполне предметно.
— Сделайте показательную историю, покажите обществу один раз, что такое расследование возможно и доказуемо.
— ЦИК не является правоохранительным органом, понимаете? У нас нет полномочий возбуждать производство в уголовных делах и привлекать к любой ответственности, кроме незначительной административной.
— Мы опять в тупике по кругу. Нет ответов на банальные вопросы. Как быть?
— Проблема ведь не в качестве законов и даже не полномочиях ЦИК. Сколько раз в телесюжетах нам показывали полицейских, поворачивающихся спиной к раздающим у избирательных участков всякие флаеры, приглашения и даже денежные знаки людям? Сколько раз в дни выборов мы видели интервью наблюдателей, заявляющих о безнаказанной скупке голосов?
При нынешнем уровне жизни общество будет продолжать продуцировать клонов, технических кандидатов, членов участковых избирательных комиссий, готовых за 1000 гривен поставить подпись под чем угодно. Можно принять сколько угодно новых законов, в которых прямо будет написано, что ничего из этого и многого другого делать нельзя. Но только проблема ведь не в законах. И решение – не в них.
— Если верить вашим прогнозам, следующие выборы, если им суждено случиться, опять пройдут в существующей системе и парадигме.
— И мало чем будут отличаться от предыдущих. И смена состава ЦИК, кстати, тут вряд ли поможет…
— А это значит, что в Раду опять зайдут депутаты, которые берут деньги за голосования и ничего не изменится.
— Этого я не говорил. Хочется верить, что через два электоральных цикла в Украине появится парламент, за отдельных депутатов и целые фракции которого всем нам будет гораздо менее стыдно, чем сейчас. Надеюсь, что дно уже достигнуто.
— Хоть на этом этапе что можно сделать? Усилить уголовную ответственность за подкуп, за регистрацию клонов, за коррупцию на избирательных участках — ну хоть что-то?
— Усиливать наказания бессмысленно. Более жесткие, чем те, что предусмотрены нашим Уголовным кодексом за преступления против избирательных прав, нужно ещё поискать. Не работает. Эти статьи крайне редко и очень выборочно применяются на практике. Решение – в экономике. В повышении уровня жизни и чувства собственного достоинства каждого избирателя. И еще раз повторю: до тех пор, пока полицейский будет отворачиваться на участке, изменений ждать также не стоит. А почему полицейский отворачивается во время нарушений? Потому что команда такая. А кто даёт команду? Понимаете?