...Помните, в учебнике по истории была картинка рыцаря в доспехах, и объяснялось, что сегодня в этот костюмчик не влез бы даже ученик пятого класса. Так вот, в «Онтогенезе» Джейми Дейвиса (СПб.: Питер) сразу предлагают не смеяться над учителем, который все это показывал, смешно надувая щеки и разводя руками, а примериться к пропорциям детства с другой стороны.
Понятно, что когда-то вся страна пила газировку в автомате из одного стакана, и ничего ей от этого не было, а как, скажем, насчет контроля роста? Причем не кишечной палочки или какой-нибудь сибирской язвы, а всего лишь размера человеческого тела. Все ли доставали до окошка, хватало ли разменной монеты, всех этих «копейка — простая, а за три копейки — с сиропом». Оказывается, не все так просто было в Стране невыученных уроков, и существенная часть наших знаний на эту тему, как утверждает автор книги, «была получена при изучении людей, у которых этот контроль так или иначе нарушен, а именно карликов и гигантов».
А дальше, как было сказано, человек измельчал, и жизнь разошлась с научным мнением о ней. Вы лилипутов в цирке видели? Много там художников, или все — лишь материал для песен типа «ой, Вань, гляди, какие карлики»? А вот художник-постимпрессионист Анри де Тулуз-Лотрек обладал необычным телосложением, и о нем в этой книге уважительно. Мол, в детстве лицо и туловище были нормальными по размеру, а потом ноги перестали расти, а туловище — нет. Поэтому в зрелом возрасте ноги выглядели короткими, и рост его составлял всего 1,5 м. «Кости были хрупкими, и ноги часто болели», — пишет автор.
Хотя язык в книжке порой еще тот, без костей, и «факт, что сигнал подают сами зрелые клетки, автоматически приводит к равновесию между количеством полностью созревших, готовых погибнуть хрящевых клеток и количеством клеток в зоне пролиферации, которые получают сигнал к превращению в новые хрящевые клетки», кого угодно может поставить в тупик. Если, конечно, не применить его хоть как-нибудь к жизни. Но если подумать, то выходит, что далеко не всем нашим профессиям такая терапия подходит. Тайных агентов убеждать — кажется, подойдет. «Гоняться за шпионами, — качал головой главный злодей в одной из серий про Джеймса Бонда, — вчерашний день. Колени болят...». Теперь, наверное, перестанут.
Таким образом, лирика в нашей жизни вряд ли когда-нибудь всерьез подружится с физикой, ну разве что в очень страшном кино. Или не очень страшном. Но в ужасных электронных ремиксах на все на свете — вполне возможно. Кажется, только ленивый не заверстал сегодня строчки Тарковского вот с этим, дай бог памяти, монологом: «Для чего все это нужно? И, главное, кому? Вы ответите: никому. И... И ни для чего, так. „Бескорыстно“. Да нет... вряд ли... Ведь все, в конечном счете, имеет свой смысл... И смысл, и причину...». Так вот, в книге профессора Виргинского университета Луиса Блумфилда «Как все работает» (М.: АСТ, Corpus) нам доходчиво объясняют, что не «для чего» и «кому», а — «почему».
При этом неважно, что ответа на свой вопрос о том, отчего же все-таки не вышло «лирической» дружбы высокоинтеллектуальной машинки «Зингер» с обыкновенной «физической» сноповязалкой, мы так и не получим. Поскольку в этой книге и без того немало умных ответов на глупые вопросы.
«Ядерное оружие» и «макияж», «лазеры и светодиоды», «карусели и американские горки» мигрируют тут из главы в главу. Или, например, коньки.
«Итак, вы встали на коньки на ноги и поехали, — сообщают нам о нашем внезапном счастье. — В процессе движения ваше положение (радиус-вектор) меняется. Иначе говоря, вы перемещаетесь с определенной скоростью. А направлено движение может быть, скажем, на восток или на север (или вниз, если вы упадете)».
Скажете, вам всего этого не надо? Вы не катаетесь на роликовых коньках? Не устраиваете барбекю на лужайке за домом? У вас нет дома? Лужайки? Ума, чтобы понять, что все равно когда-нибудь, окажись вы на лужайке, это пригодится? «Неважно, сколько вам лет — десять или за восемьдесят, вы получите множество знаний из области физики, — убеждает автор. — А самое главное — обнаружите, что наука и вправду часть вашей повседневной жизни».
И главное, конечно, не падать. Даже если уже с утра штормит, потому что вчера вы, как последний сталкер... И вот тут, кажется, и зарыта лопата смысла, точнее, разницы между нашими и их утрами, штормами, коньками, светодиодами и прочим ядерным оружием. «Если лишить физику бесчисленных примеров из живого, реального мира, она не будет иметь ни основы, ни формы — словно молочный коктейль без стакана», — убежден автор, а мы не верим. Поскольку какой же это «реальный» мир, если ты с вечера не очень «живой»? И причем здесь «молочный коктейль», да еще без стакана? Из горла, что ли, опять?
Хотя, чего греха таить, науку в Виргинском университете любят, это порой и роднит два мира, два образа жизни. «Несмотря на очевидные различия между явлениями, в их основе лежат одни и те же физические принципы, — обнадеживает нас автор. — Это глубинное концептуальное сходство приводит нас, физиков, в такой восторг, что мы начинаем перескакивать с одного примера на другой, совершенно запутывая читателей и зрителей».
А так, конечно, интересно, хоть и несколько, вы правы, путано. Причем уже в аннотации, расхваливающей, как легко и просто можно узнать, почему лампочки горят, стиральный порошок отстирывает грязь, самолеты летают, айподы играют музыку, а кухонные ножи не ломаются. А вот почему ничего не горит, не летает, играючи, и на каждом шагу ломается, этого вам уже никто не скажет. Или даже еще хуже, если уж уговорились о примерах из жизни. Вот приходите вы, скажем, уставший с работы, а на столе перед вами не коньки какие-нибудь и не коктейль, пускай даже молочный, а эта самая книжка — «Как все работает» — лежит. А в телевизоре не Тарковский, а Микки Рурк сидит и все наоборот бает: «Я могу бить его, могу дергать его, все бесполезно — он не работает». И в этом-то вся разница между нашей лирикой и их физикой, как между «Пулей» и «Сталкером».
Но профессора бывают разные, не только из «Нормы» Сорокина, и в жизни порой разбираются. «Действительно ли происходит изменение климата? Не разлетится ли внезапно Солнечная система? — интересуется автор и тут ж меняет регистр на бытовой: — Безопасно ли передавать номер вашей кредитной карты через Интернет? Как я могу обыграть казино?».
Действительно, как? В смысле как быть, если Солнечная система развалится, ведь мы, лирики, хотели бы знать, не правда ли? Так вот, об этом в книге оксфордского профессора, слава Богу, немного. Обо всем остальном наш британский деляга оговаривается сразу, причем довольно иносказательно, не как физики. Оказывается, например, что самый мощный инструмент, созданный нами для навигации по необузданному и сложному миру, в котором мы живем, — это не коньки и не отмычка, а математика. «От предсказания траектории футбольного мяча до оценки популяции леммингов, от взламывания кодов до выигрышной стратегии в игре „Монополия“ — всюду математика предоставляет тайный язык для раскрытия секретов природы», — подтверждает автор.
И потом математики — почти все из жизни, пускай даже в Оксфорде, ведь у них для нас нет ответов. А вопросов — целая книжка, и в конце рассказывают о еще нераскрытых математических тайнах. Если решите их, станете богатым, кроме шуток. Американский предприниматель Лэндон Клэй предложил премию в миллион долларов за их решение. Зачем, спросите? Средства отмывает? А вот и нет, просто, по словам автора, наш богач понимает, что вся наука, технология, экономика и даже будущее нашей планеты зависят от математики. И так целых пять раз — не понимает, а в каждой из пяти глав книги нам дают представление об одной из этих задач на миллион долларов. Стоит попробовать.