Лучше прямая демократия, чем вообще никакой, однако делание революций не должно входить в привычку. Иначе Украина станет напоминать некоторые страны Южной Америки, где население уже настолько смирилось с революциями и сменами власти, что практически их не замечает.
У нас, увы, тоже наметилась эта тенденция. Первый красивый Оранжевый Майдан привел к власти тех, кто не сумел договориться друг с другом касательно собственной доли. Второй Майдан, уже далеко не такой красивый и куда более трагичный, смел наследие предыдущего, однако нужного количества достойных личностей, чтобы принять бразды правления и, наконец, осуществить намеченные реформы хотя бы наполовину, так и не нашлось. В итоге ротация не привела к весомым изменениям, а в результате неумелой политики и «помощи» восточного соседа страна обзавелась еще и долгоиграющим очагом войны и нестабильности.
Глядя на эту картину, которая дополняется стремительным обеднением населения и все растущими ценами на энергоносители, многие сейчас пророчат уже Третий Майдан.
Однако существует теория, что революции очень редко напрямую зависят от экономических факторов. Безусловно, «мир голодных и рабов» в разы нестабильнее мира сытых бюргеров, но и утихомирить голодных с их требованиями гораздо проще: кинь им краюху хлеба — и они забудут о том, что «царь ненастоящий», тогда как бюргеры так просто не отстанут. Именно поэтому некоторые правительства заинтересованы в обнищании и отупении населения. Ведь управлять таким электоратом проще простого, особенно во времена, когда существуют телевидение и другие благословенные СМИ.
Но революции все же происходят, по тем или иным причинам. Социальное напряжение прорывается, иногда снося правящую элиту, иногда просто раздирая общество на части. И в этот период появляются люди, для которых революция — не просто способ что-то изменить. Для них она становится навыком, призванием, жизнью. Редкий революционер, ступая на этот путь, понимает, что получает пожизненный вирус. Скорее всего, он просто хочет «победить коррупционеров», «накормить голодных», отдать «фабрики рабочим» и так далее. По сути же он — менеджер среднего звена, аккумулирующий и направляющий народный гнев туда, куда того требуют идеалы революции.
Но когда революция приходит к своему логическому завершению (далеко не всегда выполняя задачи, поставленные изначально), эти люди уже не представляют своей жизни без революционного пыла и азарта.
И дело тут не в «жидо-масонских» заговорах и «длинных руках Госдепа», для этих людей революция стала работой и смыслом жизни. Это как военные, пережившие годы боев: они привыкли и умеют только воевать, а в мирной жизни погибают, часто в прямом смысле этого слова.
Горе системе, которая не найдет революционерам достойного применения. Ведь жизнь полна несправедливостей, то есть причин для революций и искать-то не нужно. Но системе, заинтересованной в своей стабильности, меньше всего нужны борцы за правду, сжигающие шины. Если только сама революция не есть стабильность.
Революционеров, вышедших из 1917 года и последующих пламенных лет, в 30-е стройными рядами отправили к стенке или работать на благо родины в условиях, которые точно не понравились бы ВОЗ и профсоюзам. Воспламененные Отечественной войной отправились за ними же чуть позже (впрочем, их было уже гораздо меньше). Системе, чтобы оставаться стабильной, революционеры не нужны: чем их меньше, тем лучше. Системе для стабильности нужны сытые бюргеры. Или голодные, которыми так легко управлять с помощью страха и краюхи хлеба.
В нашей же стране прослойка революционеров уже окрепла. Отлично, когда активисты продолжают бороться с несправедливостью законными, мирными методами. Но ведь это очень скучно и часто очень-очень долго. Куда лучше полить коррупционера зеленкой, разбить его машину или устроить несанкционированный митинг-поселение у места его работы. Дескать, мы знаем, что эта власть/человек — плохой, давайте подожжем пару шин, снесем чего-нибудь, а потом уже разберемся. Все это — анархия, суды Линча. А в целом — путь в никуда. Вернее, к еще более жестоким потрясениям.
Самое печальное, что невозможность жить без активного протеста порождает у людей, зараженных вирусом революции, слепоту. И слепоту опасную. Они нередко готовы бездумно лезть на баррикады, уже все равно, чьи и против чего, главное — сам процесс. И, что самое интересное, далеко не всегда делают это за деньги. Те, кто лезет на баррикады за деньги, называются по-другому.
Есть время поджигать шины, а есть — заметать улицы. Заметать улицы непочетно, невесело и скучно. Но еще ни одна революция не делала город красивее, а жизнь в нем — комфортнее и уютнее. А дворники, те, которые работают хорошо, — да. Как говорил профессор Преображенский, разруха в головах, а не в клозетах. Но, может, стоит уже начать убираться в клозетах? Или, скажем так, перед тем, как идти на майдан, убрать свой дом и немного окружающей территории? А потом еще почитать законы. Тогда станет ясно, что как-то неправильно пикетом вымогать назначить заместителем прокурора определенного человека. Да, не всегда хочется соблюдать законы, видя, как нарушают их те, кто выше нас, но, сами нарушая эти законы, мы теряем право указывать кому-либо на нарушения.
Коррупцию не победить криками и демонстрациями. Куда более действенна грамотно составленная бумажка и вовремя включенный диктофон. А пока... Пока коррупционеров у нас снимают (но не сажают, что характерно) вовсе не потому, что у них под окнами кричит демонстрация. И даже не потому, что вдруг обнаружилось, что он или она берет взятки (вот неожиданность-то!), а потому, что они переходят дорогу другим коррупционерам. К сожалению, но это так.
И пока мы будем увлеченно сжигать шины вместо того, чтобы искать достойную альтернативу губернатору-коррупционеру, изучать и отлаживать схемы законного влияния на власть имущих, там, наверху, будут меняться только фамилии. А у нас шины будут заканчиваться. Причем, дай Бог, чтоб не вместе с хлебом.
Революция всего лишь вскрывает социальный нарыв, убирать гной и восстанавливать органы — не ее задача. Поэтому перманентная революция не может привести к жизни, о которой мечтает большинство наших граждан. Если все время ковыряться в ране, она не заживет, пора уже выращивать поколение не хирургов, но терапевтов.
Прямая демократия лучше никакой, но не стоит увлекаться моментом, забывая, ради чего, собственно, случились осень и зима 2013-2014 годов.