Олег Блохин встретился с Глебом Корниенко в отеле «Днепр», чтобы дать первое большое интервью за последние два года и поговорить о том, чем живет бывший главный тренер киевского «Динамо» и сборной Украины сейчас.
Согласие на интервью от Олега Владимировича было получено при одном условии: не поднимать тему киевского «Динамо» и отношений Блохина с президентом клуба.
Табуированная тема практически не обсуждалась — кроме одного исключительного вопроса.
Семья
В 2010 году вы произнесли фразу «Футболом я сыт по горло». Как сейчас?
В футбол не играю. А в целом, после периода в сборной, потом сразу в Динамо, конечно, немножко подустал — сильная нагрузка была. Но сейчас уже чувствую себя хорошо.
Момент, когда вы поняли: «Я уже достаточно отдохнул, пора работать»?
Жена замечает первой, видит, что начинаю себя чувствовать неуютно, начинаю куда-то стремиться. Хотя мне и дома побыть приятно. Когда работаешь в тренерском ритме, утром уходишь, вечером поздно приходишь, то семью вообще не видишь.
У ваших дочерей сейчас подростковый период. Чем они вас удивляют?
Удивление каждый день. Появлением мальчиков могут удивить. Хотя это нормально, конечно. У нас тут свои разборки. Но это у жены надо спрашивать.
Мальчики вас побаиваются?
Я не особо вникал пока что. У дочерей есть своя компания, гуляют с подружками. Так что, все нормально.
Им скоро нужно будет делать выбор между профессиональным спортом (дочери Блохина Анна и Катерина занимаются теннисом. — Прим. Г.К.) и образованием. Какие приоритеты сейчас?
Образование еще никому не мешало. Если видим, что где-то из-за тенниса учеба страдает, — значит, нужно перестроиться, научиться совмещать. Я же тоже отличником не был, но кое-какие базовые знания получил. Дочери на золотые медали не тянут, но с учебой более или менее неплохо.
Если жизнь заставит
Поступали ли вам конкретные предложения за последние два года?
Поступали.
Расскажите?
Да нет, зачем, они ведь ни во что не вылились. Смысла просто так рассказывать, что, вот, мной интересовались, нет.
Что помешало договориться?
Все зависало на этапе разговоров о том, что, мол, есть такой-то вариант. И на этом все заканчивалось. Почему-то люди считают, что у меня какие-то нереальные финансовые желания, что я сразу прошу какую-то сумму.
Ваш агент Шандор Варга заявлял, что вы хотите работать в Европе.
Тут такое дело: надо каждый вариант изучать отдельно. В Европе футбольный рынок перенасыщен. Можно посмотреть, сколько у нас тренеров получили лицензию наивысшего уровня и как мало среди них активно работают.
В Украине есть два стабильных клуба. Вам интересны те, которые не входят в число этих двух?
Нет. Подпишу контракт, а потом он выполняться не будет. Ладно, я-то еще потерплю, но есть игроки, им семьи надо кормить. Так что — нет.
А в маленький, но стабильный клуб?
В плане мотивации — не уверен. Но если жизнь заставит — буду готов. Надо ведь семью содержать.
Богатым человеком вы себя ощущаете?
Богатым — нет. Обеспеченным — да.
Варга имеет большие связи на Ближнем Востоке, вам это направление интересно?
Опять же, если жизнь заставит — буду думать. У меня есть семья, дети, которых надо поднимать. Тем более, деньги имеют свойство заканчиваться.
На днях прочитал, что Тейшейру продали за 50 миллионов в Китай. Его, вроде бы, хотел Ливерпуль, другие клубы. Но он выбрал Китай.
8+4
Вам, как стороннему наблюдателю, нравится нынешний чемпионат Украины?
Нет. Могу посмотреть только Динамо Киев — Шахтер.
И все?
Ну, еще Днепр с Зарей. Когда эти четыре команды между собой играют, то есть хоть какая-то борьба. У остальных — все очень предсказуемо. Понятно, что ни Динамо, ни Шахтер не могут проиграть Говерле или Стали. А на игры середняков смотреть не особо интересно. Везде финансовые проблемы, даже в Днепре — это вообще удивительно для меня.
Главная дискуссия украинского футбола: сколько нужно команд в Премьер-лиге. Ваше мнение?
Я считаю, что 12 — оптимально. Турнир в два круга, потом первая восьмерка играет между собой, а заключительная четверка соединяется с четверкой из Первой лиги, и они решают, кто вылетает, а кто остается.
Немного новаторская схема: базовой сейчас считается 6+6.
Мне кажется, интереснее, если много клубов из Первой лиги получат шанс пробиться в Премьер-лигу. Это чисто мое мнение.
Европейская команда, за которой вы следите с интересом?
Если говорить о чемпионатах, то больше всего смотрю Англию. Германия не так интересна в плане интриги, чемпион известен заранее. Италия — какой-то непонятный для меня чемпионат. В Испании — только центральные матчи между Барселоной, Реалом и Атлетико. За Севильей еще интересно смотреть из-за Коноплянки.
Идеи какого тренера вам импонируют?
Сейчас столько идей, якобы идей... Например, у Моуриньо, лучшего тренера мира, ничего не удалось! Бывают разные ситуации.
Последний матч, который вы посмотрели на одном дыхании?
Хорошая игра недавно была между Атлетико и Барселоной. Но мне не понравились некоторые детали в игре Атлетико. Конкретно — их провокационный, грубый стиль. В итоге, для них все закончилось плачевно. Я могу говорить своим игрокам, что надо играть жестко и плотно, но вот так откровенно рубить соперника — мне это не нравится.
Бурлило во мне все
Ваши тренерские методы на протяжении карьеры претерпевали серьезные изменения?
В целом, да. Если почитать разные интервью, то можно увидеть, что многие недовольны моими методами. Как правило, те, кто играют, — всегда довольны. Те, кто нет, — начинают мутить воду, рассказывать всякое. Про меня говорили, что я только курю и пью кофе, не работаю вообще (улыбается). Как же тогда, интересно мне, команда существует?
Мне это неприятно, но я воспринимаю это философски. Что-то получается, что-то нет. Всем угодить невозможно.
Сейчас вы говорите это с улыбкой, но какой была ваша первая реакция на эти высказывания?
Не улыбался. Бурлило во мне все. Но я не отвечал.
Основная претензия некоторых игроков Динамо, например Александара Драговича, что вы практически не общались с футболистами.
Мы общались чуть ли не каждый день. Они не вылезали из моего кабинета. Дверь у меня была открыта всегда.
Вообще никаких проблем?
Ну, в рестораны мы вместе не ходили, но беседовали постоянно. С легионерами в том числе. Если мне не верите, можете у переводчика спросить.
Смотрите, какая ситуация с тем же Драговичем. С моей подачи мы его приобрели, хотя могли того же Гранквиста взять. Первые месяца два или три я его учил, он далеко не таким пришел, каким мы его видим сейчас.
До Динамо Драгович успел поиграть в Лиге чемпионов, причем на самом высоком уровне.
Да, но сразу не получалось у него. Нужно было к команде привыкнуть, понять наши требования. И только последнее время видно, каким защитником он стал.
Вам через переводчика непросто было работать?
От этого никуда не деться. Все языки все равно не выучишь. По душам особо не поговоришь, так как рядом есть третье лицо.
Ну, а по поводу того, что футболист что-то говорит о тренере в прессе, я думаю так: пусть сначала чего-то добьется, а потом будет рассказывать о тренере. А когда человек ничем особым не выделился, один гол где-то забил, где-то еще сыграл... Сначала добейся, а потом будешь рассказывать.
Вот Месси может что-то рассказывать или Роналду. Но все равно это неправильно, каким бы классным игрок ни был.
Поворот в тренерской карьере, о котором вы жалеете больше всего?
Ни о чем не жалею, но есть моменты, которые бы изменил, будь у меня второй шанс.
Например?
Нет, без примеров. Народ не поймет, а просто говорить не хочу. Эти ситуации происходили тогда, когда, может быть, не было времени, чтобы просто сесть и подумать.
Например, несколько лет назад вы работали спортивным директором в одесском Черноморце...
Неправильно тогда везде писали — я там официально даже не работал, просто помогал. Главным тренером был Андрюша Баль, царство ему небесное, я же практически ни в чем не участвовал. Приезжал перед игрой, какие-то моменты подсказывал, не более того.
Я даже не назвал бы себя консультантом — просто по-дружески помогал Балю, с которым мы вместе работали.
В чем тогда был ваш интерес?
Климов, президент клуба, попросил меня помочь.
Вы тогда сказали на публике фразу, которую вам иногда до сих пор вспоминают: «Черноморец — не мой уровень».
Да не было такой фразы. Что значит «не мой уровень», если, опять же повторюсь, я там, по сути, и не работал?
С запахом на тренировку
Согласны ли вы с тем, что ваша главная сильная сторона — умение мотивировать?
Надо у игроков спрашивать. Если говорят, то, наверное, так оно и есть.
Из чего состоит процесс мотивирования в вашем исполнении?
Могу вообще практически не повышать тон, а могу устроить...
Разнос?
Ну, иногда надо встряхнуть игроков. И в перерыве тоже. Но это надо чувствовать, когда и как себя вести. Фергюсон вообще в Бекхэма бутсой швырял.
Что летает в вашей раздевалке?
Нет, не доходило до такого. Драк, рукоприкладства не было. Повышение тона — максимум.
Игорь Беланов ваш уход из Динамо прокомментировал так: «Не исключаю, что игроки могли сплавить Блохина, который был требователен к игрокам так же, как и к себе».
Что я могу сказать? Это личное мнение Игоря. Я его комментировать не хочу. То, что я был требовательным, — да. То, что есть вещи, которые я простить не могу, — тоже да.
Например?
У футболистов есть определенное время, когда они должны работать. Меня не интересует, что они делают по вечерам, куда ходят. Но в это время они обязаны быть в нормальном состоянии. Это закон. Нравится тебе тренер или нет.
Я ни за кем не следил, меня это не интересовало. Но если человек приходит с запахом на тренировку, если у него глаза толком не открываются — я не могу не реагировать!
У меня в сборной произошла ситуации, когда я троих отчислил. Я был в шоке, как люди в сборной могут такое себе позволить. И в клубе бывало всякое, хоть я давал второй шанс. Но есть люди, с которыми работать невозможно.
Провокаторы
Семен Альтман сказал: «У Блохина важную роль всегда играла интуиция». Согласны?
Согласен, очень много моментов таких было.
Самый яркий из них?
Возможно, это касается того, какого игрока и когда выпустить с лавки. Каждая замена — это лотерея. В качестве примера — матч против немцев, когда 3:3 сыграли. У меня накануне девять человек заболели, в прессе уже говорят, что Блохин себе оправдание нашел. Поставил Рому Безуса в центр поля, а он в игру не попал — бывает. В перерыве его меняю, выпускаю Назаренко, он в девятку забивает.
Все говорят: великолепная замена Блохина. А откуда я знал, что он в девятку мяч положит? Я видел, что проваливается центр, что нужно что-то делать. Пришлось рисковать. Я вообще рисковый тренер, иногда могу поступить нелогично. Когда сборную тренировал, мог всю ночь сидеть, думать о составе. Баль, Кузнецов, Альтман меня оставляли вечером: «Ты — главный, сиди, думай». Ближе к утру состав вырисовывался.
У меня жена часто спрашивает, когда нужно какое-то решение принять: как ты чувствуешь? У меня так: если свербит где-то, значит, все хорошо, если нет — не факт. Так что, интуиция есть. Что-то ж должно быть во мне хорошее, не всему ж плохому быть (смеется).
Часто ли у вас после пресс-конференций возникало ощущение: что-то я лишнего наговорил?
Бывало. И не раз. Когда после игры ты на нервах и тебя провоцируют, особенно после неудачного результата, — сложно сдерживаться. Или когда у тебя журналист спрашивает: «Ну, когда вы уже уйдете?». Что за вопрос? Ты вопрос по игре задай лучше. Провокаторы, чистые провокаторы.
Потом приходишь домой и думаешь: ну и зачем я это сделал? Этот свой недостаток я знаю, скрывать не буду.
Вас не приглашали работать на ТВ?
Приглашали. Но я сказал, что я тренер, а не эксперт. Меня пытаются убедить: «Так это же одно и то же». Я говорю: «Нет-нет, тренировать и анализировать, критиковать — это разные вещи». Мне интересен именно тренировочный процесс.
Хотя уровень комментаторов на телевидении меня часто огорчает. Я понимаю, что он рассказывает не для меня, профессионала, а просто для народа, но порой такое лепит: звук сразу выключаю.
Чуть-чуть больше времени
Есть ли человек из Динамо, с которым вы активно общаетесь?
С Лешей Михайличенко, Вадиком Евтушенко. С Андрюшей Балем общались, конечно, пока он был жив.
Михайличенко был в вашем штабе, а потом по вашей инициативе перешел на кабинетную работу. Ваши отношения из-за этого не пошатнулись?
Было такое, немного пошатнулись. Это сложная ситуация, сейчас ее обсуждать не хочу. Но мы с ним во всем разобрались.
Изначально вы согласились на интервью с условием, что о Динамо мы говорить не будем, и эта тема практически не поднималась. Если вы не против, я все-таки задам один вопрос: считаете ли вы, что, будучи главным тренером Динамо, выбрали правильный курс и правильную методику?
Считаю, что мне просто не хватило времени. Сереже Реброву могу пожелать только успехов, больше ничего. Мне же не хватило времени. Результата не было, но мы бы к нему пришли, будь больше времени. Совсем чуть-чуть больше.
У Рамоса Днепр на третий-четвертый год заиграл. Луческу на пятый год хотели уволить. Не всегда сразу получается. У кого-то быстрее, у кого-то медленнее. У нас была перестройка команды, пришло очень много новых игроков, они постепенно вливались, понимали структуру игры.
Новички, в итоге, освоились уже после того, как я ушел. Драгович заиграл, Ленс заиграл. Мбокани — тоже.
Тремулинас, Рафаэль — нет.
Тремулинас — не подошел, а Рафаэля брали еще при Семине. Он у нас играть не хотел. Я помню, как-то перед игрой он непонятно себя повел. Я через переводчика спрашиваю: «Ты выйдешь?». Он отвечает: «Да, все о’кей». Потом через 15 минут показывает, мол, меняйте, у меня тут тянет что-то. Он изначально хотел вернуться в Германию.
Начали привлекать Женю Макаренко, он заиграл не хуже Тремулинаса. А француз не мог перестроиться, у него другая игра немного. Он был больше нацелен на атаку, а в обороне играл слабее. В Севилье у него до сих пор большие проблемы в защите.
Бельханда тоже не заиграл, и было очевидно, что у вас конфликт.
Проблемы не только с ним были. С Аруной тоже. Самые большие проблемы у этой компании были в том, что они уезжали в сборную и возвращались очень поздно. Или говорили, что, мол, я лечиться буду. А от чего — трудно сказать.
Мбокани — очень хороший игрок. Мне говорили, что он проблемный, когда подписывали. Но в игровом плане претензий к нему было минимум. У Бельханды — свои прибамбасы. Хотели из Наполи Мертенса купить, но как-то не сложилось, и взяли Ленса. Через год-полтора Ленс заиграл.
Я думаю, дали бы мне немного времени — команда показала бы себя лучше, но сейчас рассуждать об этом смысла нет.