Заметили, как ближний ваш, весь в синяках от назойливых тычков судьбы, компульсивно оглядывается вокруг? Не вызывайте скорую — понаблюдайте за природой выживания в сжатом времени. Он шарит глазами и руками в поисках балласта, который можно сбросить. Например, вредную любимую привычку. И вот соседка стала чаще кричать на мужа, который перестал оставлять ей сигареты. Полезную любимую привычку, прибавляющую калорий к хорошему настроению. И еженедельный сытный обед в ресторане под лениво-кальянный лаунж уступает пустому борщу под тещин панкерский запил.
Чем короче магазинные чеки и легче продуктовые пакеты, тем длиннее и тяжелее тень недовольства. Смутная, она заметно наливается массой, толстеет, наконец, хватает за плечи и наваливается всем телом, поэтому у вашего соседа такой жалкий вид и понурая спина.
Он обыкновенный человек, одна (из семидесяти четырех на украинский квадратный километр) «душа населения» — вполне безвредная, не считая вредных привычек. И балласт летит вниз не для того, чтобы человек взлетел вверх, а чтобы не упал и какое-то время держался на месте, битый со всех боков залетными грубыми ветрами.
Сейчас таких людей миллионы, и они очень боятся выпасть вверх тормашками из среды, обогретой телом и привычным укладом. Их, пока безобидный, балласт — сигареты, кофе и пирожные, центр развлечений по воскресеньям и стейк-бар по средам, книги, кино и прочая культурная жизнь, впечатления, качественно проведенные свободные часы и роскошь возможности просто расслабиться.
Другие, не желая сбрасывать драгоценное нажитое, врываются бурами в свои интровертные подземелья. У них останется все, что любили душой, просто теперь они ужмутся в теле, станут менять консервированные огурцы с рук на одежду и наоборот. Может, в их подземельях почти так же уютно, как в норе у хоббита — только нора станет неприступной для государства. Перед чиновниками, коммунальщиками, налоговиками, судебными приставами будут закрыты двери, задраены люки, заварены почтовые ящики. Отрастив совсем не хипстерские бороды, они заживут, как в фэнтези, собственным гнездом, игнорируя реалии. Украина — где это? Порошенко — кто это?
Они правы и неправы одновременно.
Закопав себя со всей щепетильностью в интеллигентских норах, вместе с ценностями и принципами, они освобождают пространство. Простой и равнодушный жизненно-исторический закон замещения пустого места стал циничным и агрессивным, и если некому напомнить о совести — совесть тоже становится балластом.
Что горделиво обещает Порошенко? На 7 тысяч зарплаты из пустых деревень побегут в АТО молодые украинцы. Они побегут из деревни, бросив дома, поля и огороды на съедение бурьянам. Но взамен, на две тысячи зарплаты, побегут в деревню врач и учитель?
Девушка, стоя у кассы и расплачиваясь сотней без сдачи за кусок сыра, кусок масла, кусок мыла, кусок хлеба и лоток яиц, еще весело, по-детски растеряна: «Как же так, немножко купила — а 100 гривень!» Другая, уже по-взрослому и скорбно, выкладывает на почте несколько сотен на детский сад для младшего ребенка. Вырвала его из пеленок еще младенцем и, расковыряв пальцем зияющую брешь в семейном кармане пошире, затолкала за взятку в переполненную группу, чтобы немедленно выйти на работу. Не выживает она с семьей на декретных и прочих мизерных. Вчера было под 4 тысячи, а сейчас — едва две, поэтому в жертву приносится время для детей. Ребенок — балласт.
Пока тот, с бородой, который в норе, окапывается и возводит неприступные стены, вокруг него кипит бурная деятельность. Поиски балласта. В общественных обсуждениях проскакивают новые идеи.
«...Музыкальные занятия — это роскошь для большинства. Но некоторые предпочитают эту роскошь неэффективно оплачивать своим детям из общего бюджета. Задайте себе вопрос: действительно ли так важно, чтобы 1% детей учился музыке за счет недополучения бюджета всеми детьми государства на образование? Мои дети, кстати, дома сидят — и не ходят ни в государственный сад, ни в государственную школу. А вот зачем оплачивать музыкальные занятия кому-то, мне непонятно. И на свою пенсию сама буду копить. Я вполне успешная женщина и позволю себе брать деньги даже у своих детей — с их налогов. Я согласна платить: но не за чье-то музыкальное образование. Тюрьмы и полиция, живущие моими налогами обеспечивают мою безопасность, депутаты — способ управлять страной. То, что мы не умеем этим пользоваться — наша проблема».
Почти так же безответственно рассудил украинский президент, когда отвечал на вопрос о потенциале Украины. «Металлургия? Больше нет». Из-за экономической недальновидности и преступной политики от Кравчука до Порошенко, отдавшей крупную сферу на откуп олигархату, тысячи людей, чьи жизни были в поколениях связаны с этой отраслью, вдруг стали балластом. В АТО их? По какую сторону окопов?
Мать двоих детей поясняет украинскому миру и партизанам в норе свой жизненный вектор. Она непринужденно, без сантиментов и рефлексий, выбросила старые весы, часы и компасы, вооружилась железным ломом целесообразности и отправилась выкорчевывать все, что не вписывается в ее новейший маршрут. Ее деловитость завораживает. И не встань на ее пути хоббит из ближайшей норы — она забросает эти норы мусором модных аргументов.
Убаюканная ложной самодостаточностью «успешная женщина» жалеет свои и чужие карманы. И желает, чтобы потенциально богатое государство сбросило балластом эстетическое развитие детей по способностям и потребностям. Она не видит в бюджетном поощрении детских способностей гуманистической роли государства и не понимает, что настоящая «успешность» страны и «успешного» гражданина — получить и отдать.
Баланс, а не балласт.
Эта здоровая, разумная и продуктивная цепочка взаимодействия друг с другом внутри своей страны вдруг нарушается и подрывается изнутри. Если ты не получаешь — то и не отдаешь: эмигрируешь, уходишь в глухое подполье, ненавидишь страну за то, что мог бы, но лишился из-за жадности бездарных и незваных «реформаторов» твоей жизни.
Общество, ущербное в своем гуманитарном развитии, перестает рождать таланты, мысли, самоиронию, эмпатию. Отнимите у детей возможность развиться — и через поколение получите вампиров.
Завтра страна выбросит сотни младенцев в мусорные баки. Послезавтра решит, что пора сбрасывать детские дома. Затем посчитает, что балласт — образование, медицина. Через поколение после такого решения вырастут гетто потенциальных преступников, и тогда придется платить в разы больше на содержание тюрем и полицейских. Государство подсчитает на своем хладнокровном калькуляторе, не сбросить ли тюрьмы, распустив обитателей — сопутствующий ущерб не в счет.
Однажды «успешная женщина» со своим хлипким рационализаторским ломиком встретится с живой и неуспешной реализацией своей мечты. У него вообще не будет мечты и даже желания слушать ее аргументы.
Он просто сбросит ее со своего пути.