Недавняя казнь в Саудовской Аравии шиитского проповедника Нимр ан-Нимра спровоцировала погромы посольства Саудовской Аравии в Иране и разрыв дипломатических отношений между двумя странами. Иранское руководство считает, что действия Саудовской Аравии провоцируют ухудшение безопасности в регионе Ближнего Востока, рост экстремизма и терроризма.
Однако примеру Эр-Рияда последовали ещё два арабских государства. Дипотношения с Ираном разорвали Бахрейн и Судан. Даже ОАЭ, которые формально в конфликте двух нефтяных гигантов придерживаются нейтралитета, заявили о неприемлемости использования Ираном религиозного фактора для вмешательства во внутренние дела арабских государств.
Бурная реакция со стороны Ирана не случайна. В исламском мире фактор религии имеет не последнее значение во внешней политике государств. И в случае с Ираном казнь богослова лишила исламскую республику одного из рупоров для продвижения своей государственной модели в умы шиитской общины ближневосточных стран. Включая Саудовскую Аравию, где среди суннитского большинства 10-15% граждан (около 4 млн. чел.) исповедуют шиизм и компактно проживают в исторической области Эль-Хаса и провинции Хиджаз, приграничной с неспокойным Йеменом, где армия Саудовской Аравии участвует в борьбе с лояльными Ирану повстанцами-хуситами. Если учесть опыт деятельности спонсируемой Ираном террористической организации Хезболла в Ливане, духовная мобилизация саудовских шиитов в Хиджазе, который в 1916-25 гг. имел независимость, могла бы стать подспорьем для провоцирования центробежных тенденций внутри Саудовской Аравии и появления второго фронта поддержки теократически настроенных шиитов Йемена. Распространение иранского влияния на территории Хиджаза с общеисламскими святынями (в г. Мекка и Медина) имело бы идеологическое значение для укрепления Ирана в качестве лидера исламского мира.
Но фактор информационной политики в лице проповедника Нимр ан-Нимра, обвиненного в причастности к народным волнениям в Саудовской Аравии в 2011 году, устранен. Нужно понимать, что смертные казни в Саудовской Аравии применимы к любым экстремистам независимо от вероисповедания. Кроме Нимр ан-Нимра и ещё трёх шиитов, были казнены 43 радикальных исламиста-суннита по вероисповеданию (госрелигия в Саудовской Аравии), обвиненных в террористической деятельности. Предотвращение смещения власти королевской семьи и установления в Саудовской Аравии теократического строя и есть основной целью таких репрессивных мер. Подобный прецедент ранее уже имел место. В 1979 году в ходе теракта в Мекке представители группировки «Аль-Масджид аль-Харам» захватили здание мечети Аль-Харам. В непосредственной духовной обработке террористов участвовал Мухаммед аль-Кахтани, духовный лидер, которого террористы провозгласили Махди, своего рода спасителем Судного дня, который должен свергнуть прозападную династию Саудов и вернуть страну к истокам ислама. Тогда было казнено 63 исламиста. Видимо, в проповеднике Нимр ан-Нимре власти Саудовской Аравии увидели нового аль-Кахтани. Неважно, был ли напрямую связан духовник с радикальными исламистами или нет. Дело в том, что он имел авторитет среди шиитских общин и теоретически мог выступить объединяющим фактором для политических провокаций.
Хотя в экспертной среде и существует мнение о том, что казнь Нимр ан-Нимра может стать поводом для волнений среди шиитских общин в исламском мире, конфликт с Саудовской Аравией может сложиться не в пользу Ирана. Эр-Рияд традиционно с настороженностью относился к региональным амбициям Тегерана. В 80-е гг. был создан Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), куда вошли нефтяные монархии, в качестве противовеса иранскому влиянию на Ближнем Востоке. В контексте борьбы с ИГИЛ Саудовская Аравия и Турция недавно основали Исламскую коалицию, своего рода военный союз, куда вошли другие мусульманские государства региона. Данный альянс может быть нацелен и на международную изоляцию Ирана, который использует религиозный фактор для влияния на политику арабских стран, где есть шиитские общины. Учитывая то, что у Ирана нет союзников в регионе Ближнего Востока, не считая режим Б. Асада в Сирии и негосударственных акторов в лице Хезболла и хусситов, подобный сценарий вероятен. Даже Ирак, где на текущий момент доминируют шииты, вряд ли пойдёт на противостояние с суннитскими государствами, ведь они являются партнёрами Багдада в борьбе с ИГИЛ.
Однако ЕС и США не случайно выражают обеспокоенность по поводу разгоревшегося конфликта между Саудовской Аравией и Ираном, призывая стороны воздержаться от углубления межконфессиональной розни и противостояния. Запад не заинтересован в усилении России в богатой нефтью и газом стране, которая рассматривается как одно из перспективных направлений для импорта энергоносителей. Изоляция Ирана может быть использована Россией в свою пользу. РФ может оказать Ирану поддержку в гонке вооружений с более мощными в экономическом плане соседями — Турцией и Саудовской Аравией. В обмен на перевооружение иранской армии Москва может договориться о паритете с Ираном на нефтегазовом рынке ЕС, отдав персам часть своей доли.
Разрыв Саудовской Аравии с Ираном спровоцировал рост цен на нефть, что выгодно иранским нефтяникам, которые недавно отгрузили первую партию чёрного золота в ЕС с момента отмены международных санкций. Поскольку цены на нефть привязаны к ценам на газ, обострение обстановки на Ближнем Востоке определённо выгодно Кремлю, который формально пытается наработать реноме миротворца в разрешении ирано-саудовских противоречий на религиозной почве. Несмотря на то, что из уст первых лиц ЕС не раз звучали заявления о приоритете диверсификации импорта природного газа, дабы снизить зависимость от российского рынка, Россия и Германия договорились о реализации ныне непопулярного проекта газопровода «Северный поток-2» в рамках совместного предприятия. Природный газ, который будет перепродаваться Берлином в другие страны ЕС, можно доставлять в Германию в рамках двустороннего проекта. В таком случае отдельные страны—члены ЕС будут расширять импорт российского газа, несмотря на существующие политические вопросы по поводу агрессии России в Украине и её вмешательства в сирийский конфликт на стороне режима Б. Асада.
Впрочем, не стоит спешить с выводами о региональном лидерстве Ирана на Ближнем Востоке под зонтиком РФ. Иран не переставал восприниматься нефтяными монархиями Персидского залива в качестве соперника и потенциальной угрозы их светским режимам. Даже после сворачивания ядерной программы. Кроме того, интересы Эр-Рияда и Анкары, касающиеся борьбы с радикальными исламистами и сдерживания региональных амбиций Ирана и России, совпадают с устремлениями США. В последнее время Белый дом пытается укрепить своё влияние в мире, делая ставку на своих региональных партнёров. Казнь шиитского проповедника Нимр ан-Нимра может стать фактором укрепления геополитической оси Турции и Саудовской Аравии в регионе Ближнего Востока.