В то время как США и их партнёры по коалиции наносят удары по позициям боевиков Исламского государства, ООН выразила обеспокоенность относительно запрета деятельности Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). Данная политическая сила стоит на умеренно-исламистских позициях.
Она существует в рамках договорённостей 1997 г. между сторонниками действующего президента Эмомали Рахмона и исламистской Объединённой оппозиции по итогам гражданской войны 1997 г. Ограничение политического плюрализма воспринимается международным сообществом как нарушение демократических прав и свобод. Недовольство выражает и часть таджикского общества. Некоторые таджики видят в ПИВТ альтернативу светскому режиму. За годы правления президента Эмомали Рахмона Таджикистан остаётся одной из наименее развитых стран бывшего СССР. Таджикская экономика страны, за исключением гидроэнергетики и сельского хозяйства, выживает за счёт денежных переводов трудовых мигрантов. Из 8 млн. граждан Таджикистана 2 млн. работают на самых грязных работах в России и перечисляют на свою родину до 4 млрд. долл. в год. Некоторые таджики убеждены, что действующий политический режим пытается создать из умеренно-исламистской партии образ врага, дабы под соусом борьбы с исламским экстремизмом очистить политическую арену Таджикистана от потенциальных конкурентов и укрепить свою власть. На фоне военного вторжения РФ в Сирию Эмомали Рахмон желает убедить Владимира Путина в том, что в Таджикистане нет альтернативы светскому режиму. Таджикский лидер не желает повторить судьбу Муаммара Каддафи или Хосни Мубарака, свергнутых собственным народом.
Поэтому рассчитывает на поддержку РФ. В Таджикистане находится 201-я российская военная база, которая может участвовать в смене власти.
Однако не стоит спешить рисовать нимб вокруг голов партийной верхушки ПИВТ. Один из членов партии, экс-замминистра обороны, генерал-майор Абдухалим Назарзода в сентябре предпринял неудачную попытку государственного переворота при поддержке 135 лояльных десантников. Генерал Назарзода являлся традиционным противником светской формы правления и во время гражданской войны 1990-х воевал на стороне исламистов. Настораживает поступок бывшего главкома таджикского ОМОН, полковника Гульмурода Халимова. Он нарушил присягу, уехал воевать на стороне ИГИЛ и призвал таджиков присоединиться к джихаду. В Таджикистане предпринимаются попытки организации терактов. В июне правоохранители задержали двух граждан, которые якобы по заданию ИГИЛ пытались взорвать отделение милиции в Душанбе. По мнению таджикского политолога Хикматулло Сайфуллозода, достаточно много таджикской молодёжи из Хатлонской области ищет самовыражения в исламском экстремизме. Если ПИВТ не связана с Исламским государством, то по крайней мере не оставляет равнодушными радикалов.
Если ПИВТ осуществит попытку свергнуть Эмомали Рахмона аналогично ливийскому сценарию, ИГИЛ может вмешаться в процесс дестабилизации Таджикистана. Как в случае с Сирией, где наступление ИГИЛ происходит в условиях гражданского противостояния светского режима Башара Асада и умеренно-исламистской оппозиции. Экспансия ИГИЛ — это способ лёгкого обогащения его верхушки. Но если террористы продают нефть по низким ценам из Ирака и Сирии, то что может принести доход в бедном Таджикистане? Через эту страну, граничащую с Афганистаном, где производится 90% всех опиатов, проходит «северный маршрут» наркотрафика в страны СНГ и Европу. Вероятно, террористы не прочь контролировать «героиновые караваны» из Афганистана через таджикский участок. Для Исламского государства приемлемо свержение светского режима руками ПИВТ. Затем пройдёт чистка партии. Неугодные умеренные исламисты будут изгнаны, а наиболее лояльные ИГИЛ реакционеры провозгласят власть мирового халифата в Таджикистане. Угроза экспорта исламского экстремизма в соседние страны Центральной Азии и балканизации региона станет более отчётливой.
Военное вмешательство РФ под эгидой ОДКБ на стороне Эмомали Рахмона может оказаться неэффективным для борьбы с ИГИЛ. Россия уже ведёт военные действия на два фронта — в Украине и Сирии в условиях частичной международной изоляции и экономического кризиса. Военное участие РФ в гражданской войне 1990-гг. в Таджикистане происходило без распыления ресурсов, когда режим Бориса Ельцина поддерживался Западом. В Таджикистан для поддержки «единоверцев» приедут различные наёмники и террористы. Например, террористическая организация Фронт ан-Нусра уже объявила вознаграждение в 1 млн. долл. за головы убитых российских солдат. Вероятность того, что Россия завязнет в ещё одной затяжной войне, исключать нельзя. А может, и вообще самоустранится, как во время гражданского противостояния в Киргизии в 2010 г. и угрозы «сомализации» страны.
Возможно, Эмомали Рахмону и ПИВТ стоило бы достичь компромисса ради сохранения государственности Таджикистана и предотвращения вмешательства извне. Легализовать ПИВТ в обмен на чистку её структуры от реакционных элементов, жаждущих силой захватить власть. Целесообразно усиление структур безопасности и армии Таджикистана как опоры легитимной власти. Ведь ливийский диктатор Муаммар Каддафи не слишком заботился о среднем и младшем офицерском составе своей армии, часть которого перешла на строну оппозиции. Зато этот урок усвоил его сирийский коллега Башар Асад. Даже в условиях 5-летнего противостояния оппозиции, ИГИЛ и давления со стороны международного сообщества сирийская армия является опорой светского режима. Холодный мир между светским режимом и ПИВТ может стать залогом сохранения стабильности Таджикистана. Ведь радикальный исламизм появляется там, где в обществе превалируют незащищённые слои населения. Таджикистан в этом плане далеко не ушёл.