22 апреля 2015 года исполняется 108 лет Ивану Антоновичу Ефремову — гениальному учёному-энциклопедисту, палеонтологу, геологу, популяризатору науки, а также писателю, фантасту, футурологу и социальному мыслителю. Кроме того, в отличие от многих так называемых коммунистов, Ефремов, не являясь членом так называемой компартии (!), был настоящим Коммунистом с большой буквы, за что пострадал при жизни и даже после смерти.
Творчество Ефремова и его коммунистическая Утопия неожиданным образом актуализировались сейчас, когда в Украине кучка пробравшихся во властные кресла по трупам революции и войны прохиндеев, обслуживающих интересы олигархов, срочно озаботились проблемой «запрета коммунизма».
Интересно, книги Ефремова эти, пардон за грубость, придурки тоже запрещать собираются?!
Интродукция
Иван Антонович Ефремов стал всемирно известным, прежде всего, благодаря своему утопическому роману «Туманность Андромеды». Например, в 1970 году изданный во Франции десятитомник «Шедевры мировой фантастики» начинался именно этой книгой о космическом и коммунистическом будущем Земли!
В СССР роман издавался миллионными тиражами, часто под рубрикой «для среднего и старшего школьного возраста». Знакомство автора с творчеством Ефремова в «розовом» детстве тоже ограничилось чтением увлекательной «Туманности Андромеды». И лишь в зрелом возрасте, перечитав многое из беллетристики и публицистики Ефремова, автор этих строк понял, что это не только «детский писатель», а глубочайший мыслитель планетарного масштаба.
С геологическими и палеонтологическими экспедициями Ефремов прошёл огромные просторы Евразии. Позднее, опираясь на знания из геологии и палеонтологии, исповедуя идеи единства живой и неживой материи, Ефремов выстраивает оригинальную систему космологии. Он высказывает идеи о наличии в Космосе (кроме Земли) жизни, обосновывает антропоморфную гипотезу, согласно которой эволюция ведёт к тому, что любые формы жизни на определённом этапе должны стать человекообразными. В книгах «На краю Ойкумены» (1946), «Лезвие бритвы» (1963), «Таис Афинская» (1971) Ефремов показывает себя как выдающийся историк, этнограф, психолог и антрополог. Из-за ограниченности размеров публицистического очерка рассмотрение этих «ипостасей» Ивана Ефремова требует отдельных публикаций.
Этот очерк посвящён Ефремову как неисправимому романтику, первопроходцу, первооткрывателю «белых пятен» на просторах Земли, в глубинах Земли, в истории Земли. А также — как социальному мыслителю, футурологу и коммунисту.
Слово «коммунизм» нынче вызывает «скрежет зубовный» у новоявленных «либералов» и «дерьмократов». Действительно, социальные кошмары ХХ века привели к тому, что сейчас это слово считается ругательством, хотя ещё недавно было синонимом «светлого будущего». Но знакомство с либеральными, национал-патриотическими, консервативными и прочими глупостями (которые после развала СССР сменили тупой агитпроп идеологического отдела ЦК КПСС), а также взгляд на то, что реально происходит в мире, вынуждает полностью согласиться с Ефремовым: либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никакого, а будет мёртвая планета, ибо цивилизация в нынешнем её виде неминуемо либо взорвёт себя, либо утонет в своих же фекалиях.
В вопросе о том, что считать «коммунизмом», откровения Ефремова удивительнейшим образом совпадают с мыслями автора. Товарно-денежные отношения, гедонизм, меркантилизм, истеричные масскульт и потребительство, жажда власти, престижа и славы, тупая агрессивность социального и/или этнонационального происхождения и прочее неминуемо ведут земную цивилизацию в пропасть или на помойку. Дабы «спастись» (в библейском и в самом прямом смысле), человечество обязано принять аскезу для постижения бесконечной Истины и сохранения планеты Земля как единственного пока ареала обитания, перенаправить свою энергию с созданного самими людьми отупляющего и/или агрессивного социального болота в Космос. Отсюда настоящий идеал коммунизма: совершенное общество, где человек не будет уже зависеть от иррациональных сил социума, а посвятит себя творческому познанию и разумному преобразованию мира, продвижению в бесконечное Пространство. Если кому-то здесь не нравится слово «коммунизм», то можно сочинить другое, лишь бы суть осталась.
Мятежный путь первопроходца
Официальная дата рождения 22 апреля (9 апреля — по старому стилю) 1907 года, которую Ефремов указывал в биографиях, является вымышленной. В метрической книге Суйдинской церкви Царскосельского уезда под Петербургом указано, что он родился в селе Вырица 9 апреля (по ст.ст.) 1908 года, а год приписал себе в юности, чтобы как можно раньше начать зарабатывать на жизнь.
Отец Ивана Ефремова был выходцем из заволжских крестьян-староверов, служил в лейб-гвардии Семёновском полку, обладал крутым нравом и огромной силой, хаживал на медведя с рогатиной. Иван унаследовал от него богатырское телосложение, неуёмный, вспыльчивый и прямой характер, хотя в силе отцу уступал и «лишь» с трудом разгибал подковы. Отец стал купцом, занялся лесоторговлей, получил чин титулярного советника, в доме установил порядки патриархальные и деспотичные, был всецело поглощён делом (как нынче говорят, «бизнесом») и детьми не занимался. В доме была богатая библиотека, предоставленный сам себе Иван в шесть лет выучился читать. Читал книги Ж. Верна, Г. Уэллса, Г. Хаггарда, Ж. Ронни-старшего, А. Конан-Дойла, Дж. Лондона. Из-за болезни младшего брата семья перебралась в Бердянск, где прошли отрочество и гимназические годы. Здесь Иван заболел морем — хоть и Азовское, но море было рядом.
В 1917 году родители развелись. В 1919 году мать с детьми переехала в Херсон, вышла замуж за командира Красной Армии и уехала с ним, оставив детей на попечение родни. Иван прибился к автомобильной роте Красной Армии, стал «сыном полка», дошёл до Перекопа. При артобстреле интервентами Очакова был контужен: лёгкое заикание осталось на всю жизнь, поэтому Ефремов был человеком неразговорчивым и, уже будучи профессором, систематически не преподавал. В 1921 году демобилизовался, приехал в Петроград, благодаря помощи энтузиастов-учителей в два с половиной года окончил школу. Работал грузчиком и шофёром. Позднее Ефремов писал: «Революция была… освобождением от мещанства». В 1923 году он сдал экзамены на штурмана каботажного плавания при Петроградских мореходных классах и воплотил мечту о море: в 1924 году до поздней осени ходил матросом у берегов Сахалина и по Охотскому морю.
Иван читал «запоем». Как-то ему попались книги «Вымершие животные» Э. Ланкастера, «Превращения животного мира» Ш. Депере и статья в журнале «Природа» известного палеонтолога Петра Сушкина. Иван познакомился с профессором Сушкиным прямо в Геологическом музее, увидел скелеты ископаемых ящеров, и это определило его судьбу. Он стал помощником и сотрудником Сушкина, продолжателем его дела в Геологическом и в Палеонтологическом музеях после смерти профессора. Ефремов поступил на биологический факультет Ленинградского университета, но долго не мог его окончить, потому что в 1920-30-х его ожидала настоящая «Одиссея».
С палеонтологическими экспедициями он прошёл: всё Приуралье от севера, Башкирии и Татарии до степей Оренбуржья и Прикаспия; Поволжье; пустыни и горы Средней Азии. Он вскрывал костеносные отложения амфибий и рептилий рубежа пермского периода палеозойской геологической эры и триасового периода мезозоя, исследовал «динозавровый горизонт» в северных отрогах Тянь-Шаня, высказал гипотезу о том, что гигантское «кладбище динозавров» тянется далее в Китай, Монголию, Индию. Индустриализация в СССР требовала новых источников сырья, и Ивану Ефремову пришлось руководить экспедициями, которые занимались геолого-картографической съёмкой «белых пятен» в Сибири и на Дальнем Востоке, и попутной разведкой полезных ископаемых. Он исследует бассейн Амура в тех местах, где позднее будет построен Комсомольск-на-Амуре. Ефремов занимался изысканиями трассы железной дороги Лена-Бодайбо-Тында, по колено в снегу в условиях горной тайги; один из отрезков печально известного БАМа (Байкало-Амурской магистрали) проходит по маршруту отряда Ефремова, а в Тынде в музее истории БАМа его имя значится среди первопроходцев. Позднее его экспедиция исследовала бассейны рек Чары и Олекмы часто при сорокаградусных морозах. Были разведаны месторождения полезных ископаемых, впервые составлена геологическая карта Олекмо-Чарского нагорья и западной части Алданской плиты, которая затем использовалась для составления Большого советского атласа мира.
Ефремов начал руководить изыскательскими партиями, когда ему едва перевалило за 20 лет. Успех экспедиции, а иногда её жизнь в экстремальных условиях зависела от опыта и организаторского таланта начальника. Ефремов обладал не только знаниями геологии и топографии, но и врождённой интуицией, обострённой наблюдательностью, чувством единства с природой, личной выдержкой, мужеством; порой казалось, что он уже не первый раз идёт по маршруту, хотя был там впервые. Позднее он писал: «Начальник тот, кто в трудные моменты… впереди всех. Первое плечо под застрявшую машину — начальника, первый в ледяную воду — начальник, первая лодка через порог — начальника, потому-то он и начальник, что ум, мужество, сила, здоровье позволяют быть впереди. А если не позволяют — нечего и браться». Не жалея себя во имя познания, Ефремов «угробил» богатырское здоровье — у него возникла тяжёлая болезнь сердца, а в Средней Азии он «подхватил» лихорадку, которая периодически сильно обострялась.
«Отличился» Ефремов ещё в одном вопросе. После переезда Академии наук СССР из Ленинграда в Москву коллекция Палеонтологического музея помещалась в тесном и неприспособленном помещении, и её невозможно было развернуть к началу ХVII Международного геологического конгресса. Иван Ефремов выступил инициатором письма об этом на имя «самого» Сталина. А ведь дело было в 1937 году, когда за такие «фокусы» можно было отправиться на Колыму отнюдь не с научными целями! Но правда победила, и помещение было выделено.
Иван Ефремов «без отрыва от производства» умудрился окончить биологический факультет, затем экстерном за два с половиной года — Горный институт. В 1935 г. за совокупность работ по палеонтологии ему была присвоена степень кандидата биологических наук, а в 1941 году Ефремов стал доктором наук. Результаты исследований позволили ему заложить основы «тафономии» — учения о закономерностях сохранения ископаемых организмов в осадочных породах, разработку которого Ефремов окончил в 1950 году, за что был удостоен Государственной (Сталинской) премии в 1952 году.
Началась война. Ефремов просился на фронт, но ему поручили заниматься эвакуацией Палеонтологического института, а затем направили консультантом Уральской геологической экспедиции. Весной 1942 году у него обострилась лихорадка, и его отправили в Алма-Ату, а затем в столицу Киргизии — Фрунзе, ныне Бишкек, где находился его институт. Нет худа без добра: вынужденное безделье во время болезни породило знаменитого писателя Ефремова.
Странствия дали не только научные результаты, но стали основой для творчества Ефремова-писателя, который почувствовал необходимость поделиться увиденным не только с узким кругом учёных, но и с массовым читателем, особенно с молодёжью. Приключенческая и фантастическая проза Ефремова не была «высосанным из пальца фэнтэзи» (как это нынче модно), а имела научную основу. В 1944 году, по возвращении из эвакуации, вышел цикл его «Рассказов о необыкновенном», включая «Озеро Горных Духов», «Путями старых горняков», «Олгой Хорхой», «Голец Подлунный», «Алмазная Труба», «Обсерватория Нур-и-Дешт» и другие. В рассказе «Голец Подлунный», который был написан по мотивам путешествий по Якутии, есть сходство с произведениями Джека Лондона: борьба со «снежной тропой» и «белым безмолвием», познание Неизведанного; впрочем, у Лондона силён «меркантильный мотив» поиска золота, а герои Ефремова бескорыстны.
Исследование геологических формаций в Якутии привело Ефремова к мысли о том, что они похожи на геологию Южной Африки, где в так называемых кимберлитовых трубах были найдены алмазы. В рассказе «Алмазная труба» (1944) Ефремов в художественной форме высказал догадку о возможном нахождении в Якутии алмазов. Говорят, многие геологи, которые работали в тех местах, носили книжки с этим рассказом в полевых сумках. Через 12 лет после написания рассказа алмазы в Якутии были найдены, во многом благодаря научной гипотезе Ефремова, изложенной в форме приключенческого рассказа! В советской стране часто имел место идиотизм: «внутренние органы» обвинили учёного в том, что он раскрыл «проклятым империалистам» в открытой печати «страшную тайну» о наличии в СССР алмазов, хотя Ефремова меньше всего можно заподозрить в приверженности к «империализму-капитализму»!
Рассказы имели большой успех, ими восторгался даже Алексей Толстой. Незадолго до своей смерти «пролетарский граф» пригласил Ефремова в 1945 году к себе в больницу и спросил: «Рассказывайте, как вы стали писателем! Как вы успели выработать такой изящный и холодный стиль?».
После войны Ефремову удалось частично воплотить свою романтическую мечту и подтвердить свою научную гипотезу о существовании огромного пояса останков амфибий и рептилий времён мезозоя в Евразии от севера Европейской части России через Урал и Среднюю Азию в Монголию и Китай. По согласованию с правительством Монголии, в 1946-49 годах под руководством Ивана Ефремова состоялась масштабная советская палеонтологическая экспедиция «за костями дракона» в пустыню Гоби. Были вскрыты огромные «кладбища динозавров» времён «позднего мела» в мезозое. Ефремов делает вывод, что на месте ныне засушливой Гоби в течение десятков миллионов лет были заболоченные низменности с богатейшей флорой и фауной. Об этом он написал увлекательный документальный роман «Дорога ветров» (1955), который, кроме путевых записок, содержит в доступной форме научные результаты и философско-материалистическую концепцию о единстве природы и месте человека в ней.
Это была последняя работа Ефремова «в поле». Тем более что подорванное здоровье давало о себе знать. Учёный подводит научные итоги своих многолетних скитаний и всё более становится писателем, фантастом и футурологом. В 1957 году, повторимся, выходит его книга «Туманность Андромеды» о далёком коммунистическом будущем Земли, которая сделала его всемирно известным фантастом. За 30 лет, до 1987 года, книга была издана 83 раза на 36 языках! Более поздних данных найти не удалось.
В 1958 году началась Советско-Китайская палеонтологическая экспедиция, в которой должен был принимать участие и Ефремов. Он даже выезжал в Китай для переговоров. Но Ефремов в ней так и не участвовал. Формально Иван Антонович в 1959 году, 52 лет от роду, ушёл из института по инвалидности, проработав там 34 года. Есть данные, что его «подсидели», мотивируя тем, что он стал заниматься больше беллетристикой, чем наукой. Ефремов признавал, что ему стало тесно в рамках науки, рассчитанной максимум на несколько сотен специалистов; он чувствовал, что обязан помочь в познании тайн мироздания миллионам. Кроме того, Ефремов состоял в ряде советских и зарубежных научных обществ, был почти автоматически принят в Союз писателей СССР, входил в редколлегии весьма популярных журналов «Природа», «Вокруг света», «Техника — молодёжи», выходивших миллионными тиражами. Казалось бы, «жизнь удалась»…
Но! Первопроходец Иван Ефремов был слишком бескомпромиссным человеком, чтобы почивать на лаврах. Через 10 лет после «Туманности Андромеды» он пишет антиутопию «Час Быка» (1968), которая произвела эффект разорвавшей бомбы. Высшие идеологи СССР сочли книгу «клеветой на советскую действительность», хотя Ефремов ставил вопрос намного шире и не видел большого различия между «олигархическим капитализмом» и, как он его называл, «муравьиным лжесоциализмом». Он говорит о тупике, регрессе цивилизации, если нарушен основной закон эволюции — взаимосвязанность и параллельность научно-технического и нравственного развития; предупреждая о грозящей социальной, экологической и нравственной катастрофе, подчёркивает, что падение цивилизации в первую очередь определяется моральным износом, духовно-эмоциональным оскудением.
«Час Быка», опубликованный в 1970 году отдельной книгой, был изъят из библиотек, его упоминание было запрещено, а переиздан он был только через 18 лет. Число друзей писателя резко сократилось. Отвернулись даже те, кто громко называл Ефремова своим учителем и пользовался его гостеприимством. Правда, писатель А. Казанцев имел смелость обратиться в ЦК КПСС с письмом в защиту Ефремова; да, говорят, известный тогда партийный функционер Пётр Демичев пытался отстаивать честное имя настоящего коммуниста Ивана Антоновича Ефремова. Но это не дало результатов.
Здоровье резко ухудшалось, и 5 октября 1972 года Иван Антонович Ефремов скончался, так и не дожив до окончания публикации своей «лебединой песни» — последнего романа «Таис Афинская», посвящённого жене Таисии Иосифовне.
«Танцы на костях» великого мыслителя продолжились и после его кончины. По разным данным, через 5 дней или через месяц после его смерти у него на квартире произвели тринадцатичасовый (!) обыск на предмет «вредной литературы», забрали черновики и даже предсмертные письма жене. Только через 16 (!) лет «внутренние органы» пояснили, что обыск, дескать, был вызван подозрениями в насильственной смерти Ефремова. По сей день здесь много неясного…
Были сняты некрологи в журналах. Имя Ефремова попытались даже вымарать из науки! В 1974 году на заседании Всесоюзного палеонтологического общества, посвящённом тафономии, имя основателя этого направления Ивана Ефремова было вымарано!
Впрочем, с 1975 года его книги, хоть и в урезанном виде, издавались, поскольку приносили огромные прибыли. Только во времена «перестройки» к концу 1980-х имя Ефремова было реабилитировано, проведены «Ефремовские чтения», издано полное собрание сочинений.
С провалом коммунистического эксперимента делу и идеям Ивана Ефремова был нанесён ещё один удар. Земная цивилизация всё более отворачивает от пути «Туманности Андромеды» и со всё более тупым упорством движется по траектории «Часа Быка». Познание тайн Земли и Космоса нынче популярностью не пользуется, в моде нынче потребительство, приспособленчество и масскульт, которые рано или поздно выливаются в агрессию, движимую разрушительными импульсами. И вообще, зачем искать «кости дракона» в пустыне Гоби, если в телевизоре крутят «Парк Юрского периода»?! Героями нынче являются не первопроходцы, учёные, мыслители, космонавты, а клерки, бандиты, проститутки, олигархи и политиканы, которыми обуревает не жажда познания Вселенной, а алчность, гедонизм и различные дурнопахнущие страстишки… Ибо сказано: мы живём в Час Быка!
Великое Кольцо Разума: нереальная утопия?
Итак, «Туманность Андромеды»… Идея книги возникла у Ефремова под фантастическим звёздным ночным небом Монгольской Гоби. Позднее он писал, что это была полемика с любимыми с детства книгами Уэллса, особенно с «Машиной времени», где нарисована полная пессимизма картина «затухания» и обмельчания человечества. Полемизирует Ефремов и с появившейся в СССР после ослабления «железного занавеса» западной фантастикой, которая была «нафарширована» псевдофрейдистскими идеями о том, что доминирующие в человеке зооинстинкты неизбежно ведут к извечной борьбе и грызне между людьми, погрязшими в звериных, эгоистических и половых инстинктах. Поэтому, выйдя в Космос, человечество неминуемо должно перенести туда земные общественные отношения — войны, бандитские разборки, делёж собственности… Что, кстати, уже и происходит: нынче разные кретины уже вовсю покупают-продают участки на Марсе, а в мире уже на полном серьёзе обсуждается вопрос о том, кто будет владеть минеральными ресурсами Луны — русские, американцы, китайцы… Заметим, что многие «умники», любящие поболтать на тему «Фройда», страдают элементарным невежеством: Фрейд — это намного сложнее, чем принято считать, и у него были абсолютно разные этапы; после Фрейда на Западе были ещё, как минимум, Юнг с Фроммом, из теорий которых следует, что людьми и обществом движут не так биоинстинкты, как социальные страсти, а последние могут быть как низменными, агрессивными и разрушительными, так и высокими, творческими и созидательными.
Ефремов показывает, что у людей есть более достойные занятия, чем «делать деньги», «одобрять политику партии и лично вождя», всё больше потреблять, уничтожать ближнего физически или «цивилизованно» через эксплуатацию друг друга и прочее. По Ефремову, цивилизация, достигшая высокого научно-технического уровня и вышедшая в Космос, обязательно имеет высочайший морально-этический и психо-эмоциональный уровень. Вскоре писатель сильно засомневается в своей наивной вере в «человека разумного»…
«Светлое будущее» по Ефремову — это вовсе не безделье и бесконечное потребление. Наоборот, люди будущего должны быть увлечены интересной и многообразной интеллектуальной и физической работой, что избавит от праздности и идиотской необходимости «убить время». Им будет не хватать времени! Основным делом человека станут бесконечное познание и разумное преобразование бесконечного расширяющегося мира. Для этого и только для этого необходимо освобождение человека от угнетающих его социальных сил, которые он сам же и создал, но никак не для безделья и обжорства. Братья Стругацкие, которых Ефремов, еще будучи в авторитете, поддержал во время гонений, писали: «Счастье — в непрерывном познании неизвестного, и смысл жизни в том же». Так Ефремов и Стругацкие определяют смысл жизни человечества — издревле самую главную философскую категорию. Что касается потребления, то требование коммунизма дать каждому всё необходимое для реализации индивидом и обществом их высшего предназначения, по Ефремову, решается не только развитием науки, технологий и производительных сил на базе разумного использования и возобновления ресурсов Земли, но и существенным упрощением обихода человека, принятием разумной аскезы во имя высшего идеала. Проводя аналогии с природой, Ефремов выдвигает весьма любопытную идею: разработка детальных стандартов позволит создавать любые вещи и машины из немногих основных конструктивных элементов, поскольку всё великое разнообразие живых организмов строится из небольшого разнообразия клеток, клетка — из белков, белки — из протеинов и т. д. Прекращение расточительности ресурсов обеспечит достойным уровнем жизни миллиарды; силы и ресурсы, расходуемые на вооружения, армии, политику, пропаганду, престижно-истеричную мишуру, следует бросить на устройство жизни и развитие науки.
Возобновление уничтоженной природы и разумное природопользование восстановят разрушенную экологию, а производственные мощности будут спрятаны под землю. Человечество откажется от огромных мегаполисов, которые производят гигантские объёмы физических и моральных нечистот. Вместо них будут звёздо- и спиралеобразные системы селений, между которыми разбросаны центры исследований и информации, музеи и дома искусств, связанные в одну гармоническую сеть, которая покрывает наиболее удобные для проживания зоны умеренных субтропиков.
Упрощение быта и потребностей отнюдь не означает организацию «коммунистического концлагеря» типа «фаланстер». Создание разумной экономики невозможно без психо-духовного роста огромных масс людей. Перед человеком нового общества неминуемо станет неизбежная необходимость дисциплины желаний, воли и мысли. Уже очевидно, что усложнение быта ведёт к упрощению, даже падению духовной культуры. Возрастание уровня культуры ослабляет стремление к грубому счастью собственности, жадному количественному увеличению обладания, быстро притупляющемуся и оставляющему тёмную неудовлетворённость. Планомерная и разумная организация бытия позволит избежать столь модных нынче суеты, разнузданности, престижностной истерии, стремления любой ценой, «по трупам» продвинуться вверх в социальной иерархии, высвободив энергию людей для реализации ими своего призвания. (Такие откровения Ефремова можно вполне научно обосновать в терминах глубинной психологии, а, по Фромму, любая рациональная идея имеет эмоциональную основу).
Наши современники покажутся потомкам болтливыми, суетливыми, неуравновешенными бездельниками. По Ефремову, не следует современные психо-эмоциональные штампы переносить на совершенных людей будущего, которые представляются несколько холодными, отстранёнными, углублёнными и сосредоточенными на науке и познании. Впрочем, здесь же Ефремов несколько противоречит себе и говорит, что культура будущего должна быть более эмоциональной, чем-то напоминающей культуру Древней Эллады с её культом красоты, здорового тела, состязаниями в силе, красноречии, поэзии, ловкости, отваге. Герои «Туманности Андромеды» перенимают и дают новое толкование ряду традиций эллинов — Праздник Пламенных Чаш, совершение подвигов Геркулеса как элемент воспитания… Впрочем, есть некоторые сомнения в большой жизнерадостности эллинизма, и Ефремов это признаёт в романах «На краю Ойкумены» и «Таис Афинская», но это другая тема.
По Ефремову, система управления единой земной цивилизации Эры Великого Кольца Разума представляет из себя кибернетическую систему и напоминает устройство человеческого мозга. В центре находится Совет Экономики, который связан с консультативными органами: Академией Производительных Сил, Академией Горя и Радости (?), Академией Стохастики и Предсказания Будущего, Академией Психофизиологии Труда. Боковая связь — с самостоятельным органом — Советом Звездоплавания, от которого идут прямые связи к Академии Направленных Излучений и внешним станциям Великого Кольца космической связи с другими цивилизациями. Каждый житель Земли имеет право и возможность принимать участие в принятии важнейших решений, подключаясь по системе планетарной связи к работе соответствующего органа. Ефремов даёт картину принятия всей Землёй решения о направлении очередной межгалактической экспедиции на планету системы Эпсилон Тукана в Туманности Андромеды для установления контакта с необычной цивилизацией и получения новых знаний. Экспедиция требует концентрации огромных ресурсов планеты за счёт сокращения уровня потребления, но земляне сознательно идут на это.
Каков был путь человечества к светлому будущему? По аналогии с периодизацией исторического прошлого, Ефремов предлагает оригинальную периодизацию будущего. По Ефремову, сейчас мы живём в Век Расщепления Эры Разобщённого Мира (ЭРМ); этому веку предшествовали Античные Века, Тёмные Века и Век Капитализма. Век Расщепления – это определяющее время в жизни земной цивилизации. Достигнув вполне высокого научно-технического уровня, научившись примитивному извлечению ядерной энергии и столь же примитивным навыкам выхода в Ближний Космос, цивилизация оказалась разделённой на ряд враждующих анклавов и вообще катастрофически отстаёт, даже деградирует в своём психо-эмоциональном развитии. Эрих Фромм называл это: «Интеллект растёт, а разум угасает». Цивилизация может, «взявшись за ум», преодолеть разобщённость, изжить подчас абсолютно идиотскую конкуренцию «во всём что ни попадя», объединить усилия и коллективный разум пойти вперёд по пути прогресса. Но она же может пойти по тупи деградации, а то и вовсе взорвать себя или утонуть в собственных отбросах.
Ефремов верит, что цивилизация сможет «взяться за ум». Он предсказывает наступление ЭМВ — Эры Мирового Воссоединения, состоящей из Веков Союза Стран, Разных Языков, Борьбы за Энергию и Общего Языка. К концу ЭМВ человечество станет единым народом с единым языком, хотя имена будут сохранять отпечаток славянских, африканских, индийских, японских и других корней прошлого; отсюда имена героев «Туманности Андромеды» — Дар Ветер, Чара Нанди, Гром Орм, Мвен Мас, Эвда Наль, Веда Конг, Рен Боз, Ляо Лан, Миико Эйгоро…
С окончательным объединением человечества наступает ЭОТ — Эра Общего Труда с её Веками Упрощения Вещей, Переустройства, Первого Изобилия и Космоса. В Век Космоса человечество сумело выйти в Дальний Космос и столкнулось с разумными существами из других мест в Космосе, которые, по Ефремову, будучи отличными от землян, имеют человекообразную форму. Земляне долго знакомились с инопланетным разумом и, наконец, сумели понять смысл сигналов других цивилизаций. По Ефремову, развитые инопланетные миры могут иметь только коммунистическое социальное устройство. На определённом этапе своего развития они объединяются в Великое Кольцо Разума для обмена знаниями и помощи друг другу в познании и преобразовании Космоса. Так Земля вступила в ЭВК — Эру Великого Кольца.
Согласно одной из гипотез, пространство-время имеет спиралевидную структуру, а потому для быстрого преодоления огромных расстояний Космоса необходимо научиться перемещению по прямой, минуя завихрения Вселенной. Роман оканчивается тем, что при помощи уникального опыта ценой мобилизации всего энергетического потенциала планеты землянам удаётся установить через пространство-время кратковременный прямой энерго-информационный контакт с планетой из системы Эпсилон Тукана в Туманности Андромеды и обнаружить там необычную высокоразвитую цивилизацию, которая доселе была неизвестной Великому Кольцу. Сконцентрировав ресурсы планеты, Земля направляет сверхдальнюю межзвездную экспедицию, состоящую из молодых участников. Они уже никогда не смогут увидеть Землю: вернутся только их дети, когда никого из современников уже не будет в живых. Люди будущего идут на такую жертву, зная, что их смерть в глубинах Вселенной возродит их в познаниях будущих поколений. Позднее земляне научатся быстрому перемещению в Космосе при помощи «звездолётов прямого луча» и смогут непосредственно посещать далёкие планеты. Так наряду с Эрой Великого Кольца наступит ЭВР — Эра Встретившихся Рук…
Утопия? Да! Но вовсе не потому, что всё описанное так уж нереально, за исключением ряда фантастических деталей. Цивилизация, похоже, с тупым упорством делает всё, чтобы пойти по пути не прогресса, но деградации, а то и вовсе уничтожить себя тем или иным образом. Чувствуя это, социальный оптимист Иван Ефремов через 10 лет после «нереальной утопии» пишет «вполне реальную антиутопию».
Час Быка: вполне реальная антиутопия!
Истоки идеи и аллегории романа «Час Быка» тоже лежат в путешествии Ефремова по пустыне Гоби в Монголии. Писатель отмечает: «Час Быка, два часа ночи… Так называли в древности наиболее томительное для человека время незадолго до рассвета, когда властвуют демоны зла и смерти. Монголы… определяли так: Час Быка кончается, когда лошади укладываются перед утром на землю». Похожую легенду Ефремов находит в китайском эпосе и подаёт её в виде эпиграфа: «Ди пхи юй чхоу – земля рождена в Час Быка (иначе — демона, в два часа ночи)» (Старый китайско-русский словарь епископа Иннокентия, Пекин, 1909). Нечто подобное есть в славянских поверьях: «Темнее всего перед рассветом». Есть также латинский афоризм «Dolor ignis ante lucem – свирепая тоска перед рассветом». По Ефремову, Час Быка является самым тягостным временем перед рассветом из-за сложившейся с первобытных времён физиологии организма и особого состояния атмосферы перед рассветом.
Действие происходит примерно через 150 лет после событий, описанных в «Туманности Андромеды», в Эру Встретившихся Рук. Из глубины веков дошла легенда о том, что в конце Эры Разобщённого Мира — начале Эры Мирового Воссоединения, спасаясь бегством от надвигающейся планетарной военной катастрофы, несколько допотопных звездолётов ушли в Космос. Они должны были неминуемо погибнуть, но в теории оставалась возможность, что, попав в область отрицательной гравитации и провалившись в нуль-пространство, они могли попасть на пригодную к жизни планету, где теперь размножились и живут, продолжая начатые на Земле мучения во искупление грехов человечества. Наступил очередной круг безысходного ада, а планету назвали «Торманс», то есть «мучение», «страдание», что происходит из поэмы Данте Алигьери «Inferno» (Ад): «Nuovi tormenti e nuovi tormentati — новые мучения и новые мученики».
Экспедиция с планеты в системе Цефея обнаружила в глубинах Космоса в созвездии Рыси населённую планету, сделала снимки, но получила категорический отказ в посадке. Цефеяне передали по Великому Кольцу снимки, из которых следовало, что обитатели планеты удивительно похожи на землян. Полагая, что на Тормансе живут потомки беглецов, Земля направляет экспедицию для изучения цивилизации и помощи братьям. Достигнув планеты, звездолёт долго вращается на орбите, оставаясь незамеченным. Земляне быстро освоили язык планеты, изучили её средства массовой информации, историю, биосферу, производство, социальный уклад. Далее в романе, за исключением «фантастических спецэффектов», на первый план выступает социально-экологическая фантасмагория, вполне реальная и современная.
Волею судьбы переселенцы получили цветущую незаселённую планету, повторили пионерское завоевание запада Америки, но на гораздо более высокой технической основе. Варварская эксплуатация природы привела к уничтожению лесов, к заражению почвы, воздуха, морей и рек, к нехватке энергии и воды. Огромные пространства стали непригодными для жизни, а население сконцентрировалось в шумных и зловонных мегаполисах, разросшихся, как раковые опухоли.
Улицы городов заполнены ревущим и чадящим транспортом, а также истерически суетящимися и галдящими толпами. Телепрограммы уделяют ничтожное внимание науке, искусству, истории, философии. Зато талеэфир до отказа заполнен кинофильмами об истории покорения, вернее разграбления планеты, спорту и выступлениями «звёзд». Земляне долго не могли понять, почему спортивные состязания собирают огромные ревущие толпы, пока, наконец, не разобрались, что спортсменами и «звёздами» на Тормансе являются в основном отдельные ограниченные, часто тупые особи, которые всё время посвящают тренировкам в узкой специальности, а слабая физически и духовно толпа молится на своих кумиров. Отпечаток узкого профессионализма лежал на всей жизни планеты, обедняя чувства и сужая кругозор. Но особое внимание уделялось деятельности некоего Чойо Чагаса и его трёх помощников, составлявших Совет Четырёх — верховный орган планеты. Он помещался в столице под названием «Город Средоточия Мудрости», а свою планету аборигены называли Ян-Ях по имени жены правителя Чойо Чагаса. Все это очень похоже на нынешнее массово-информационное общество.
Наконец звездолёт был обнаружен Стражами Неба (что-то вроде противокосмической обороны) на орбите. После длительных переговоров земляне совершили посадку и приступили к знакомству с общественно-политическим и экономическим строем, наукой, историей и культурой Торманса.
Бурное развитие цивилизации на планете привело к крайнему обострению социальных противоречий. Образовались две враждующие империи, между которыми вспыхнула мировая война на уничтожение. Наступил Век Голода и Убийства, когда воцарились жестокость, насилие и анархия. Одна империя победила другую, возникло единое всепланетное государство, а на смену анархии пришли тирания и фашизм, которые обеспечили стабильность, рост производительных сил, даже некоторый достаток за счёт катастрофически убывающих природных ресурсов. Экономической основой строя является сросшийся с государством олигархический капитализм, который, по Ефремову, ничем особо не отличается от «государственно-капиталистического лжесоциализма».
Социальная структура представляет собой пирамиду. На вершине находится Совет Четырёх во главе с Верховным Правителем, которые опираются на идеологические органы и спецслужбы. Основанием пирамиды служат рабочие-короткожители («кжи») и специалисты-долгожители («джи»). Разделение производится в детстве исходя из способностей ребёнка. Если он имеет задатки стать инженером, врачом, учёным, на его учёбу, содержание и долгую жизнь тратятся средства, и его определяют в «джи». Если же способностей нет, то его определяют в «кжи», в молодом и здоровом возрасте используют на низко квалифицированной работе и воспитывают таким образом, чтобы в возрасте 25 лет они готовы были с радостью принять лёгкую смерть в так называемом Храме Нежной Смерти. Правящая верхушка в целях пропаганды ставила себе в заслугу создание на планете «лёгкой жизни и лёгкой смерти». Для поддержания своей власти правящий класс постоянно разжигает социальную вражду между «кжи» и «джи», подавляя их, подвергая идеологической обработке, обеспечивая приемлемый жизни уровень согласно положению в иерархии, предоставляя доступные плебейские развлечения в виде телевидения, борделей и наркотиков. Без смены уродливой психологии массы в основе такой социальной пирамиды смена правящей верхушки абсолютно бессмысленна. Начальница экспедиции землян, историк Эры Разобщённого Мира Фай Родис говорит: «Толпа и властитель — диалектическое единство противоположностей, отдельно они не существуют». Владыка планеты Чойо Чагас отвечает: «Это люди, с которыми можно сделать всё, что угодно!.. Надо только применять старый… приём — восхвалять их. Кричите им, что они велики, прекрасны, храбры и умны, и они позволят вам всё. Но попробуйте назвать их тем, что они есть на самом деле: невеждами, глупцами, тупыми и беспомощными ублюдками, и рёв негодования заглушит любое разумное обращение к ним».
Ефремов приводит свою версию известной мысли, что, вопреки иллюзиям, усложнение общества, создавая более комфортную жизнь, часто делают человека более слабым и менее развитым. Человек прошлого умел самостоятельно построить жилище или корабль, обращаться с конём, повозкой, оружием. Нынешняя абсолютно идиотская тенденция к узкому профессионализму делает человека пассивным потребителем, полностью зависимым от социальной системы. Именно поэтому на смену первобытному человеку, обуреваемому предрассудками, цивилизация породила современного массового индивида, обуреваемого различными психоневрозами и фобиями. Вопреки расхожей болтовне о «светлом постиндустриальном будущем», людям урбанистического общества присущ сознательный и неосознанный страх остаться без работы, пищи, воды, жилья, ибо люди не знают, как добыть всё это не из рук социальной иерархии. Отсюда просто истеричная тяга к бесконечному накоплению, потреблению, развлечению, глупейшая зависть и стремление выделиться из общей массы любой ценой.
Один из членов правящей верхушки Торманса обращается к землянам с просьбой поддержать его с группой заговорщиков в совершении «переворота сверху». Когда руководитель экспедиции Фай Родис спросила его о том, что конкретно намерены сделать заговорщики, сановник «на полном серьёзе» отвечает, что будет увеличено количество увеселений, построено много новых Домов Любви и дворцов отдыха на берегах моря, сняты ограничения на сексуальные зрелища…
Наука мифического Торманса, по Ефремову, больна теми же злокачественными язвами, что и наша современная наука, которая часто уже перестала быть таковой. Вместо постижения целостного мира происходит раскол познания и сознания (шизофрения) на множество мелких наводящих скуку фрагментов, под которым хоронится знание вообще. Бесконечные дискуссии, наукообразные статьи-доклады-полемики часто вокруг надуманных проблем не приближают к истине, а удаляют от неё, а ещё чаще просто служат для продвижения их авторов в абсолютно идиотской научной иерархии. Те, кто когда-либо имел дело с так называемой наукой, конференциями, «тезисами докладов», «ВАКовскими журналами» и прочим в этом роде, согласятся, что часто это не наука, а её профанация. Один из героев «Часа Быка» высказывает мысли самого Ефремова: «Наука не знает и не может знать всей необъятности мира. И вера в то, что она уже нашла решение всех проблем, приведёт к катастрофе. Так могут думать лишь ослеплённые догматизмом или некритическим энтузиазмом люди. Ни одно из открытий, ни один из величайших законов не окончательны». Действительно, современная наука, страдающая клиническими проявлениями поверхностно-логического рационализма, линейной причинности, позитивизма и картезианского догматизма, похоже, ведёт уже даже не в тупик, а в пропасть, к самоуничтожению цивилизации.
Это свидетельство полной потери смысла жизни, экзистенциального тупика. Правитель Торманса Чойо Чагас, который оказывается весьма неглупым парнем, признаёт, что даже его неограниченной власти не хватит для справедливого социального устроения планеты, поскольку морально-психологический стержень массы выродился, цивилизация хаотично существует со «сбитой» ментальной программой.
Играя в виде фантастики на контрасте между коммунистической цивилизацией Земли и олигархическим строем Торманса, Ефремов пытается постичь проблему, которая давно мучает лучшие умы «всех времён и народов». Почему, даже достигнув достаточно высокого уровня в технике и потреблении, цивилизация так и не приблизилась к реализации своего высшего предназначения, а находится на грани самоуничтожения?
Для объяснения Ефремов использует понятие «инферно», что с латыни значит «ад», «нижний», «подземный». Основным его свойством является безысходность согласно известному выражению Данте: «Оставь надежду всяк сюда входящий». Пресловутый естественный отбор — это самое яркое выражение инфернальности, метод добиваться улучшения вслепую, как в игре, бросая кости несметное количество раз. Каждый «бросок» уничтожает миллионы жизней, погибающих в страдании и безысходности. Отбор формирует и направляет эволюцию в направлении наибольшей свободы и независимости от внешней среды, что ведёт ко всё более напряжённой нервной деятельности и, опять-таки, увеличению страдания и безысходности. Происходит умножение недозрелого и гипертрофия однообразия, как песка в пустыне. Человек как существо мыслящее попал в двойное «инферно». Ему сначала казалось, что он спасётся от страданий бегом обратно в природу (например, мечты о Рае в религии). Позднее наука выяснила, что инферно для души — это плен первобытных инстинктов, подсознательно держащих человека, который думает, что он — индивидуальность. Развитие сильных аппаратов власти часто лишь усиливает инфернальность и ведёт к самоизоляции социальной структуры в попытке отгородиться от остального мира. Правители Торманса долго отказывались вступать в контакт с землянами и всячески скрывали их существование от своих подданных именно потому, что это неизбежно влекло значительное расширение мировоззрения масс, ломку устоявшихся стереотипов, расширение знаний и угрозу правящему классу. Похоже, именно по этой причине уже давно ведутся разговоры о том, что на «тайных базах» КГБ и ЦРУ спрятаны останки «летающих тарелок» и «инопланетян», но никто и никогда этого не видел, хотя, казалось бы, чего проще — показать эти «секретные материалы», если они существуют, широкой общественности, а не делать из этого «страшную тайну»…
Ефремов видит прогресс общества в переходе от инстинктов к самосовершенствованию, от анархизма, вожделений и разболтанности — к разумному самоограничению, даже к аскезе, дабы сосредоточится на познании и преобразовании мира.
Разворачивая эту тему в фантастическом романе, Ефремов называет творца этой теории — учёного Эры Разобщённого Мира по имени Эрф Ром, с явным намёком на Эриха Фромма (1900-1980), который действительно высказывал подобные, но не совсем такие мысли. Вполне очевидно, что Ефремов был знаком с работами Фромма, но или не до конца понял их смысл, или не сумел в достаточной для понимания мере познакомиться с его идеями, потому что один из лучших марксистов ХХ века Эрих Фромм был под запретом в СССР — «стране поголовного марксизма», а фундаментальная книга Фромма «Анатомия человеческой деструктивности» появилась уже после смерти Ефремова.
«Инферно» Ефремова в целом соответствует «иррациональной деструктивности» по Фромму. Фромм различает «инстинкты» и «страсти»: инстинкты имеют животную основу, страсти коренятся в характере и имеют психо-социальную основу. У человека есть два вида агрессии. Первый, общий для людей и животных, — это оборонительный «доброкачественный» вид, который заложен в филогенезе, служит выживанию вида и рода, затухает при исчезновении угрозы. Другой вид — «злокачественная» жестокость и деструктивность — есть только у человека, отсутствует у животных, не имеет филогенетической программы, не служит биологическому приспособлению, не имеет никакой цели, кроме удовлетворения иррациональных страстей. Человек — это убийца, который без разумных причин мучит и убивает соплеменников и находит в этом удовольствие! Звери на такое не способны, у них на это… «ума не хватит»! Агрессивность человека объясняется не звериным инстинктом, а тем, что отличает его от зверя. Инстинкты дают однозначную, рациональную программу. Цель оборонительной агрессии зверя — не разрушение, а сохранение жизни; если она достигнута, агрессия исчезает. У людей инстинкты слабы. Их заменяет разум, но он даёт неоднозначную программу. Оборонительная агрессия у людей намного сильнее: человек предвидит угрозу, преувеличивает её, может уверовать в мифическую угрозу, планировать встречную, часто бессмысленную агрессию. Человек может жить только в психическом равновесии, и идеи, которые ставят под сомнение ориентацию, мотивацию, объект поклонения, воспринимает как угрозу. Но разум сильно осложняет жизнь. Человек — это единственное животное, которое не только знает объекты, но и понимает, что он это знает. Он осознаёт своё отчуждение от враждебного мира, бессилие, неведение, неизбежность смерти. Грехопадение — превращение твари в человека через осознание себя. Человек не может вернуться под защиту утробы, в животное состояние гармонии с природой. Нарушение физических связей с миром ведёт к экзистенциальным потребностям в психических связях. Их можно удовлетворить творчеством, стремлением к справедливости, независимости, правде, а можно — нарциссизмом, ненавистью, садомазохизмом, деструктивностью. Объединяясь вокруг лидера, государства и так далее, люди становятся подчинёнными и боязливыми. Товары и развлечения делают человека жадным и неудовлетворённым. По Фромму, свобода — это благо лишь при созидательной реализации, иначе страх перед ней ведёт к авторитарному мазохизму тоталитарных обществ или приспособленчеству «развитых демократий». Потребность в воздействии на мир требует познания и преобразования мира, но часто ведёт к подавлению других (садизм) и разрушению окружающего мира (деструктивность). Здесь корни того, что цивилизации как психической общности (в терминах В. Вернадского — ноосферы) даже при достаточно высоком уровне техники и благосостояния постоянно грозит застой, сползание в регресс, быстрое или медленное самоуничтожение.
Но Ефремов — социальный оптимист. Роман «Час Быка» он оканчивает «трагическим хэппи-эндом»: ценой гибели нескольких членов экипажа звездолёта на планете Ян-Ях, она же Торманс, были посеяны зёрна разума, что позволило разорвать безысходние круги инфернального ада. Через 150 лет (!) после событий, описанных в романе, по Великому Кольцу на Землю поступает сообщение о том, что на планете Ян-Ях таки удалось построить «светлое будуще», и она теперь называется созвучно Тормансу — «Тор-Ми-Осс», что означает «Земля». Итак, на планете Торманс закончился Час Быка…
Но он никак не закончится на планете Земля! Более того, складывается впечатление, что земная цивилизация просто таки запрограммирована на самоликвидацию…