Оказывается, летнее оздоровление детей может быть прибыльным бизнесом. Если подходить к процессу творчески...
* * *
*Это расследование было проведено в рамках проекта журналистских расследований Objective, который проходит в Украине, Беларуси и Молдове. Программа осуществляется совместными усилиями Niras и BBC Media Action при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Дании. Этот материал может быть перепечатан любым изданием или сайтом при условии упоминания Objective.
* * *
Это наш депозит
Фонд социального страхования по временной потере трудоспособности (далее — ФСС) — правопреемник профсоюзного соцстраха. Его средства — своеобразный банковский депозит каждого работающего украинца, ежемесячно отчисляющего в ФСС часть зарплаты. Фонд за эти средства оплачивает больничные, дотирует затраты на роды, похороны, уход за больным членом семьи, оказывает помощь в санаторно-курортном лечении, оздоровлении взрослых и детей, и т. д.
Когда в Украине говорят о коррупции, то подразумевают бюджет и бюджетные закупки. Деньги ФСС — не бюджетные, поэтому оказались вне фокуса общественного интереса. А бюджет Фонда, мягко говоря, не маленький, в 2013 году он составил 11 с половиной миллиардов гривен. Для сравнения, бюджет МОЗ страны составляет 9 миллиардов гривен.
Через Фонд социального страхования по временной потере трудоспособности за год проходит свыше 11 миллиардов гривен
К слову, каждый застрахованный украинец в соответствии со ст. 29 ЗУ «Об общеобязательном социальном страховании по временной потере трудоспособности» имеет право интересоваться тем, как ФСС расходует эти деньги.
— Одна из главных задач — информирование о нашей деятельности. Нас часто путают с другими фондами и не всегда говорят правду. Надеемся с вашей помощью эту проблему решить, — заявил журналистам в эфире одного из телеканалов замдиректора исполнительной дирекции ФСС Владимир Ткаченко.
Ну, если просят, как не помочь. Берем тему летнего и санаторно-курортного оздоровления. Разбираться в ней пришлось три месяца, поскольку информацией участники процесса делились крайне неохотно. Но собранные цифры и факты стоили этих усилий.
Есть две формы участия денег ФСС в летнем оздоровлении школьников: частичная компенсация стоимости путевки в детский лагерь (в этом году — 903 гривны на путевку), а с 2004 года — еще и закупка через тендерные торги условно бесплатных путевок (родителям она обходится в 10% стоимости). Эти закупки проводят областные дирекции ФСС, тратя на них 20% от выделенной суммы на оздоровление детей.
«Путевки за 10% — один из приоритетов работы Фонда!» — гласит заголовок публикации на официальном сайте ФСС.
Вопрос, конечно, спорный, поскольку 10%-ных путевок хватает на очень малое количество детей. Но центральное правление ФСС настаивает...
— Мы настаиваем, чтобы региональные отделения проводили такие закупки, — говорит мне начальник управления по вопросам предоставления соцуслуг исполнительной дирекции ФСС Тарас Антоненко.
— Мы всегда выступали против тендеров, но Киев надавил, пришлось проводить, — говорит зампредседателя Днепропетровского облсовпрофа Юрий Чернов.
Противником выступает и председатель облсовпрофа Виталий Дубель. Позиция понятна. О помощи малообеспеченным семьям говорить не приходится, поскольку путевки распределяются пропорционально по предприятиям. При этом уменьшается количество путевок для оздоровления детей с частичной компенсацией стоимости.
У кого и за сколько?
Весной 2014 года исполнительная дирекция днепропетровского отделения ФСС по итогам двух тендеров закупила 1540 путевок в лагеря. Заплатили 6 998 460 гривен.
Хочу напомнить, для чего, собственно, введены процедуры тендерных закупок, — чтобы в условиях конкуренции продавцов купить за минимальные деньги максимальное качество. Я полагала, что в тендерах ФСС участвовали десятки детских лагерей, соревнуясь между собой, кто предложит детям самый комфортный отдых. Реальность оказалась, мягко говоря, иной.
Открываем сайт региональной дирекции ФСС, видим четыре лагеря, победивших в тендерах: днепропетровский «Дорожник» (Царичанский район) и запорожский «Морской» (по итогам первого тендера), а также запорожские «Северянин» и «Смена» (второй тендер). Но в официальной тендерной документации (на сайте tender.me.gov.ua) о лагерях нет ни слова. Победителем тендерных торгов здесь значится... киевское ООО «Клеоника».
Сразу вопрос: на торги было выставлено 3 лота, откуда же взялось в итоге 4 лагеря? Ведь по закону на каждый лот можно подавать только одно предложение. Ответ прост: у «Клеоники» вообще нет собственных лагерей. Выиграв тендер, это ООО начало скупать путевки, где только можно.
— «Клеоника» обратилась к нам после тендера, — объясняет директор лагеря «Северянин» Леонид Борисенко. — Хотела разместить 620 детей, а у нас осталось только 300 мест. Для размещения остальных детей я посоветовал им лагерь «Смена». Они спросили о цене путевки, я назвал нашу стандартную — 175 гривен в сутки. И мы заключили договор. Вот и все.
— Не скажу, что это предложение было мне выгодно, но пустовали места, и я согласился на сумму в 3750 гривен за одну путевку, — рассказывает директор «Смены» Юрий Белокуров.
Руководители обоих лагерей говорят, что «Клеоника» взяла на себя доставку детей. А в третьем лагере — «Морском» — рассказывают, что «Клеоника» оказала им еще и представительские услуги.
— Готовили документы и выступали на тендере от нашего имени, — говорит директор «Морского» Денис Василенко. — Их услуги в стоимость путевки не входили.
— Какова стоимость путевки? — спрашиваю у него.
— Как обычно, 3360 гривен. В тендерном предложении все есть!
В «Дорожнике» говорят, что документы на тендер готовили сами. Почему же в тендере участвовал не лагерь, а «Клеоника»?
— Не хочу играть в догадки. Позвоните вышестоящему руководству! — говорит, заметно нервничая, директор «Дорожника» Анатолий Квашенко.
— Ничего об этой фирме не знаю. Мы в тендере не участвовали (а документы готовили? — Авт.), они на нас вышли, спросили, можно ли детей разместить, — уточнил председатель профкома ДП «Днепроблавтодор» Леонид Копытько. — Узнайте подробности в «Дорожнике».
Вновь набираю Квашенко.
— Ну я здесь при чем? — спрашивает он. — 3 апреля мы с ними договор купли-продажи заключили. Вот здесь написано: сторона 1, то есть мы, передаем в собственность стороне 2 — «Клеонике» — путевки, и сторона 2 оплачивает. Две печати. Всё. Цену не указывали, доллар прыгал, и уже перед заездом договорились о 3350 гривнах за путевку.
Смотрите, какие цены приятные — чуть больше трех тысяч гривен за путевку. А знаете, сколько отдала за путевки региональная дирекция ФСС?
— У «Дорожника» путевки были закуплены по 3885, у «Морского» — за 4662, у «Северянина» и «Смены» — за 4746, — говорит мне, листая документы, начальник управления ИД ФСС Тарас Антоненко.
Итого за путевки в «Дорожник» ФСС заплатил 1165, 5 тыс. гривен, лагерю отдали 1005 тысяч, а разница в 160 500 гривен досталась... «Клеонике». За путевки в «Морской» Фонд переплатил 807 240 грн., в «Смену» — 318 720 грн., в «Северянин» — 321 300 гривен.
Такая вот арифметика: переплата в 1 607 760 гривен. С учетом суммы всей закупки (6 998 460 гривен) каждая путевка обошлась Фонду почти на 25% дороже. Если бы не переплачивали, смогли бы купить еще 428 путевок в ту же «Смену» или 479 путевок в «Дорожник».
Разница между реальной ценой детских путевок и ценой их закупки
В поисках «победителей»
В тендере на закупку путевок участвовали две фирмы: ООО «Клеоника» и ООО «Санаторно-курортный центр» (далее — СКЦ). Обе, судя по документации торгов, являлись самостоятельными участниками, а не представителями лагерей.
«Клеоника» как юрлицо зарегистрирована 10 октября 2013 года, «СКЦ» — 10 сентября 2012 года. Обе фирмы зарегистрированы в Голосеевском районе Киева. «Клеоника» — в офисе № 75... 73-квартирного жилого дома по ул. Льва Толстого, 33. Я даже в подвал и на чердак заглянула в поисках 75-й квартиры — не нашла. О «Клеонике» не слышали ни жители, ни арендаторы офисов на первом этаже.
Найти офис №75 в 73-квартирном жилом доме, где по документам обитает Клеоника, не удалось
Адресом «СКЦ» значится ул. Ямская, 28а. Это старое, обветшалое здание с одним офисом.
— Ну нет их здесь. И не было! — раздраженно говорит вышедший из офиса мужчина.
— А что, часто интересуются?
— Да, их постоянно ищут.
В этом здании, как выяснилось, не работают «многочисленные специалисты» Санаторно-курортного центра
В документации тендера указаны номера телефонов обеих фирм. Городской номер «Клеоники» отключен. По городскому номеру «СКЦ» трубку не брали, да и сам номер, как подсказал Интернет, принадлежал одной из политических партий Киева. В реестре значился и мобильный номер «СКЦ» — тоже отключен.
Руководителем и учредителем «Клеоники» является Андрей Минко, уроженец РФ 1982 года рождения. Учредителями «СКЦ» являются Константин Флис (99% уставного капитала) 1991 года рождения и Юрий Янко (1%). Руководитель — Вероника Зарубицкая. Зарубицкую и Минко Интернет опознает как адвокатов и юрисконсультов ряда фирм.
Уставной фонд участвующих в миллионных тендерах фирм составляет по тысяче гривен. А у «Клеоники» к тому же его формирование завершилось лишь 8 октября 2014 года, т. е. после (!) проведения тендера, в котором она участвовала. Основным КВЭДом обеих фирм значится «деятельность отелей и подобных средств временного размещения». Но на балансе фирм, насколько мне известно, нет ни одного детского лагеря или санатория. Резонный вопрос: как такие участники могли быть допущены к участию в таком тендере?
Около закона
Критерии, которым должны соответствовать участники тендера по летнему оздоровлению детей, формулируют региональные дирекции ФСС, руководствуясь ст. 16 ЗУ «Об осуществлении госзакупок». Согласно нормам закона заказчик указывает следующие квалификационные требования: наличие оборудования и материально-технической базы, наличие работников соответствующей квалификации, наличие документально подтвержденного опыта выполнения аналогичных договоров, наличие финансовой возможности (баланс, отчет о финансовых результатах и т. д.).
Днепропетровское отделение ФСС решило... чуть подправить закон. В графе «квалификационные требования» значится, что участник должен не иметь, а... «обеспечить (! — Авт.) соответствующее оборудование и материально-технической базу; обеспечить (!) работниками соответствующей квалификации». Что это за самодеятельность такая? Неужели сознательная подгонка критериев под конкретные фирмы?
Заказчик (т. е. ФСС) определяет и шкалу подсчета результатов тендерных предложений. В Днепропетровске из 100 возможных баллов 80% составляла цена путевки и лишь 20% — квалификационные характеристики лагеря (например, наличие крытого зала и кондиционера в столовой). Для сравнения, запорожское отделение Фонда характеристики лагеря оценивало в 50 баллов, учитывая даже такие нюансы, как наличие горячей воды и кратность смены постельного белья. Участник тендера должен был документально подтвердить свою возможность представить услуги по оздоровлению детей, соответствующие набору характеристик.
В Днепропетровске выбирали не условия оздоровления детей, а условия для фирм-посредников?
Что могла подтвердить «Клеоника», которая искала лагеря и закупала путевки уже после победы в тендере? Могло ли созданное за полгода до торгов ООО предъявить тендерному комитету обязательную справку о предоставлении услуг по оздоровлению на протяжении последних трех лет? А документы «за последний финансовый год», подтверждающие «финансовую возможность»?
В документации торгов указано, что калькуляция стоимости услуги оздоровления должна включать стоимость питания, лечения, проживания, отдыха, культурно-массового обслуживания, страхования детей и их перевозку к месту нахождения лагеря и обратно. А какую калькуляцию могла показать «Клеоника», не зная, у кого и за сколько впоследствии купит путевки?
Начальник отдела днепропетровской областной прокуратуры по соблюдению прав и свобод детей Елена Куринная в разговоре со мной сетовала на отсутствие в законодательстве четких требований к калькуляции и, соответственно, на невозможность контролировать стоимости путевки. Зачастую участники торгов включают в калькуляцию и ремонты, и налоги (пряча их в графу «прочие затраты»), тем самым увеличивая стоимость путевки. Говорила, что неоднократно обращалась с этим вопросом в Генпрокуратуру, инспекцию по ценам, фининспекцию, однако все сетовали на «неурегулированность вопроса».
Спрашивается, в какой графе реальной калькуляции четырех лагерей искать те полтора миллиона гривен, которые по факту не пошли на оздоровление детей? Проверим версию о транспортных расходах на перевозку детей в Кирилловку, которую организовывала «Клеоника».
Кто несет ответственность?
— Перевозка была ужасная. Старые автобусы везли детей почти 10 часов (расстояние в 350 км. — Авт.). На обратном пути один автобус попал в ДТП, другой сломался, — говорит директор лагеря «Смена». — У «Клеоники» нет персонала, я по доброте душевной дал им своих сотрудников для сопровождения детей. И на моих людей накинулись с кулаками родители, которые очень долго ждали детей из лагеря. Если бы я знал, что киевляне мне подсунут такого кота в мешке, в жизни бы договор с ними не заключил!
В УГАИ Запорожской области информацию о ДТП, случившемся 28 августа в Мелитополе, подтверждают. Говорят, что виновник — водитель детского автобуса, он въехал в «Шкоду», а та в свою очередь — в другой автобус с детьми. Напомним, что заказчик детских перевозок должен заказать и машину сопровождения ГАИ. Но в Днепропетровском УГАИ сообщили, что детей в Кирилловку не сопровождали. Об этом ДТП с детской колонной знают в Запорожье.
— Непонятно, почему ваш Фонд на контроле эту фирму не держал, — говорит мне начальник отдела реализации путевок запорожского облсовпрофа Анатолий Черепихин. — Да и не понятно, как они тендер выиграть могли, у них же нет лагерей...
Согласно ст. 28 закона «О детском оздоровлении и отдыхе», формирование групп детей и назначение лица, которое их сопровождает в лагерь, может быть доверено только юрлицами, чьим уставом предусмотрено осуществление деятельности по оздоровлению и отдыху детей. Как могла это делать «Клеоника»?
Получается, что юридически ответственным за перевозку и оздоровление детей является не детский лагерь, а частная фирма? И если вашему ребенку, не дай Бог, упадет на голову кровать, как это произошло в прошлом году в «Северянине», с кого будет спрос?
Вернемся к деньгам. Может стоить перевозка детей в Кирилловку полтора миллиона гривен, которые осели на счетах «Клеоники»? Одно из специализированных днепропетровских АТП рассчитало для меня стоимости этой услуги. Один автобус «Мерседес-Бенц» обошелся бы заказчику в 7,4 тыс. гривен. Итого на перевозку всех детей понадобилось бы не более 200 тысяч гривен. А где остальные деньги?
Вопрос ребром
За три месяца мы выяснили, что большинство днепропетровских лагерей вообще не знали о проведении тендера на закупку путевок, но потенциально хотят в них участвовать.
— Почему лагеря не были самостоятельными участниками тендера? — спрашиваю у Тараса Антоненко, начальника управления исполнительной дирекции ФСС Украины.
Он выходит из кабинета и возвращается с толстой пачкой бумаг.
— Смотрите, это одно тендерное предложение. Чтобы качественно подготовить документы, нужен специалист, который запросит за свои услуги немалую сумму. Вот и существуют фирмы, которые на этом зарабатывают.
— То, что у нас на тендере победило ООО «Клеоника», вам известно?
— Да. Это фирма, которая занимается подготовкой документов.
В ответе сразу два спорных момента. Во-первых, исходя из нормальной логики, именно ФСС должен быть заинтересован в снижении стоимости путевок, следовательно, он обязан привлечь к участию в тендере как можно больше лагерей без посредников. Для этого не грех бесплатно, за деньги Фонда, обучить руководство лагерей готовить документацию. И подчеркнем, что из четырех принимавших наших детей лагерей три готовили документы самостоятельно. Это во-первых.
Во-вторых, если даже «Клеоника» оказала лагерям эту услугу, именно лагеря, но никак не Фонд, как мне кажется, должны были оплатить её работу. Ибо в требованиях заказчика торгов ФСС сам написал: калькуляция не может содержать затраты, понесенные в процедуре закупки.
А самое парадоксальное — называя цифры закупок, Тарас Антоненко, по сути, выдавал их за стоимость путевок, в которые «включены услуги по перевозке», но никак не услуги «Клеоники». Так с чем мы имеем дело? С корректировкой калькуляции стоимости под определенную фирму? С подлогом документов?
Немного истории
Первый тендер по закупке 500 детских путевок Днепропетровское отделение ФСС провело 21 октября 2013 года. Победил евпаторийский детский санаторно-оздоровительный центр «Дружба». Знаете, кто присутствовал при раскрытии тендерного предложения? Вероника Зарубицкая, руководитель «СКЦ» (по доверенности от главврача «Дружбы»)! А конкурента — специализированный клинический санаторий Министерства здравоохранения «Искра» — по доверенности представлял Андрей Минко, директор «Клеоники», созданной... за неделю до этого тендера.
— «Клеонику» руководителям санаториев представили на совещании в Министерстве курортов и туризма Крыма. Сказали, что фирма будет помощником в подготовке документов на тендеры, — говорит Артур Слюсаренко, главврач «Искры». — Мы участвовали с ними в тендерах уже раз семь...
— Стоимость их услуг была включена в стоимость путевок?
— Каким образом? Мы ведомственный санаторий. Посреднические услуги в стоимость могут включать только частники. У нас путевка стоила около 2100 гривен. А «Клеоника» что-то от Фонда должна была получить. Деньги шли через них, — ответил главврач и посоветовал обратиться к Игорю Стрембицкому, начальнику управления крымского курортного ведомства.
Стрембицкий, услышав вопрос, кажется, поперхнулся.
— Какая «Клеоника»? Какое совещание? Я здесь при чем? Обратитесь к министру, — отчеканил он.
Людмила Семенова, главврач «Дружбы», моему интересу к «СКЦ» явно не обрадовалась...
— Я ничего не знаю! Мне директор сказал доверенность подписать, я и подписала. Остальное меня не касается.
— Стоимость их услуг была заложена в цену путевки?
— Не знаю!
Знающие люди и ответ нашлись в юротделе санатория...
— Агентское вознаграждение было заложено в графе калькуляции «другие услуги». В каком размере, спросите у бывшего руководителя.
Предложение «Искры» на тендере составило 2,94 млн. гривен. Но при стоимости путевки в 2100 гривен должно было быть гораздо меньше — 1,05 млн. гривен. А «Дружбе» Фонд заплатил 2 665 950 гривен. Остается только догадываться, какая сумма была включена в графу «другие услуги».
То есть, технология отрабатывалась еще с прошлого года?
Кстати, «Искра», как мне кажется, очень похожа на подставного участника, поскольку этот профильный санаторий МОЗ специализируется на лечении... психоневрологических заболеваний по направлению лечащего врача, а отнюдь не на оздоровлении групп детей. Тем не менее Днепропетровский ФСС допустил её к участию в тендере.
— Оздоровление групп детей в «Искре»? Странно. Дети должны иметь справки о заболевании... Хотя у них же есть хозрасчет! И если у них пустуют койки, то почему бы и нет? — поразмышляла вслух завсектором санаторно-курортного лечения управления материнства и детства МОЗ Наталья Скидоненко.
Не подходит. У «Искры» нет лагеря, а услуга по оздоровлению групп детей не входит в перечень разрешенных Кабмином платных услуг лечебных учреждений.
И еще нюанс: Днепропетровский ФСС закупает путевки «на летнее оздоровление» на осенний период. Почему?
На своем сайте региональная дирекция обосновывает эту закупку поручением Президента «Об обеспечении качественного и безопасного отдыха и оздоровления детей в 2013 году». Но при этом из названия документа исчезло слово «летнего». Такая же «межсезонная» закупка в Днепропетровске должна была состояться и в этом году. В одном из профкомов мне рассказали, что в августе районные дирекции ФСС уже призвали собирать заявки от желающих отправить своих детей осенью в санатории. Характерная деталь: тендерных торгов еще не было («Вестник госзакупок» только 24 октября опубликовал объявление о дате тендера — 24 ноября), а санатории, где можно оздоровить детей, в ФСК уже назвали: днепродзержинский «Днепровский» и харьковский «Берминводы».
Хорошую точку в теме поставил разговор с членом правления днепропетровского ФСС, председателем профсоюза пищевой промышленности и работников АПК Светланой Тиницкой. Я спросила, не вызвали ли у нее недоумения результаты весеннего тендера на закупку путевок в детские лагеря и его победитель «Клеоника»?
— Меня не было на последнем заседании правления. Но я слышала, что проходит «Клеоника».
— Светлана Владимировна, я говорю об апрельском тендере...
— А, я думала, вы об осенне-зимнем оздоровлении.
Значит, и здесь «Клеоника» уже заранее «проходит»? Хотя в документации будущих конкурсных торгов речь идет уже не о возможности участника «обеспечить» материально-технической базой и сотрудниками, а о наличии таковых. Правда, в квалификационных требования чуть ниже опять сказано: «Кроме отмеченного, участник должен: иметь возможность обеспечить предоставление услуги санаторно-курортных учреждений и детских лечебно-оздоровительных учреждений санаторного типа по оздоровлению детей...» Таки «Клеоника»?
Кто кого контролирует?
Согласно закону, контроль над деятельностью исполнительной дирекции ФСС осуществляет правление Фонда. Оно избирается из представителей трех сторон социального диалога: власти, работодателей и наемных работников в лице профсоюза. Председателя правления переизбирают каждые два года, но в Днепропетровске уже семь лет председателем является Виталий Дубель — глава межотраслевого совета профсоюзов.
Я задала 13-ти членам правления простой вопрос: «Не удивили ли вас результаты весеннего тендера?». От всех услышала почти один и тот же ответ...
— Не помню. Документы посмотреть нужно. «Клеоника»? Нет, не помню...
Но, насколько мне известно, именно правление должно осуществлять контроль над работой исполнительной дирекции по расходованию денег Фонда.
— Нет у нас полномочий. У меня нет штата, который, допустим, мог бы изучить документацию торгов, — говорит Виталий Дубель.
— «Исполнительная дирекция подотчетна правлению Фонда», — цитирую ему закон.
— Ну, это на бумаге... — говорит Дубель.
Почти месяц я пыталась задавать вопросы директору исполнительной дирекции областного отделения ФСС Виталию Железняку. Даже подала официальный запрос об интервью.
— Просил передать, что занят, — регулярно отвечала мне секретарь директора.
Звоню Железняку на мобильный.
— Найдете время для встречи?
— Что вы хотите? Вы уже задали свои вопросы всем, кому только можно! Мне даже из Запорожья звонили! Не можете найти «Клеонику»? И я не помогу вам ее найти, у меня совещание. — Железняк повесил трубку.
С его заместителем и одновременно председателем тендерного комитета Владимиром Яриховичем пообщаться удалось.
— По каким критериям вы отбирали лагеря на тендере? — спрашиваю у него.
— Не понял. Как понять «критерий»? В тендерной документации написано! Цена, питание, экскурсии, чтобы помещение, где концерты, крытое было. У кого не крытое, тому ноль баллов. Кажется, так...
— Не совсем так: лагеря «Клеоника» искала уже после тендера. Что же вы сравнивали?
— Ну какая разница? Законом предусмотрены варианты. И прямой выход, и через посредника, образно говоря.
— И стоимость услуг «Клеоники» обошлась Фонду в полтора миллиона?
— Что? Каких услуг?
— Вот это я и пытаюсь понять, каких...
— У них одна услуга — оздоровление детей! А какая же еще? И вообще, откуда у вас такие сведения? Вы что, экономист, работник ОБЭП?
— Я знаю, сколько «Клеоника» заплатила лагерям.
— А я не знаю! Я посредником между ними не был! Я не владею цифрами.
— Жаль. В чем необходимость закупать путевки у фирмы, которая не имеет лагеря, непонятно, где находится, непонятно, куда отправит детей?..
— Что это за выражение? По своему юридическому адресу она находится!
— Их там нет.
— Вы там были?
— Была.
— Я не был! В мои функции это не входит.
— «Северянин» и «Смена» подавали вам калькуляцию стоимости путевки?
— Калькуляцию подает участник торгов.
— «Клеоника» подавала калькуляцию?
— Ну конечно.
— Вы мне предоставите тендерное предложение «Клеоники»?
— Нас фининспекция и прокуратура уже проверяли! Не буду я вам ничего давать.
— По причине отказа в предоставлении информации я имею право обратиться в суд.
— И что вам даст суд? Заставит «вчинити дії»? Посмотрим!
Вести из столицы
15 июля 2013 года центральная исполнительная дирекция ФСС провела тендер на закупку услуг санаториев. Было заявлено 1105 лотов, победу в 54 из них одержал... «Санаторно-курортный центр». Всего — на 46 713 828 гривен (6900 путевок).
25 ноября 2013 года состоялся новый тендер на санаторное оздоровление в 2014 году. Среди победителей — «Клеоника» (44 лота на 42 346 059 гривен) и «СКЦ» (61 лот на 83 526 618 гривен).
В документации торгов не указано, какие именно санатории представляли эти фирмы. Я запросила информацию в центральной дирекции ФСС, и специалист по связям с общественностью отправилась за ней к упомянутому выше Антоненко. А после перезвонила мне.
— Антоненко сказал, что не даст эту информацию, что это вмешательство в хозяйственную деятельность предприятий, — смущенно объяснила она.
— Это государственные деньги, открытая информация, — заметила я.
— Я тоже не понимаю. Но сказал, что не даст. Вроде есть какая-то статья какого-то закона... Но вы напишите нам письменный запрос, а мы вам официально откажем.
Тарас Антоненко — начальник отдела центральной исполнительной дирекции Фонда засекретил список санаториев, в которых оздоравливались украинцы
«Предложения конкурсных торгов не подлежат обнародованию», — значится в этом отказе. Более 100 миллионов гривен страховых взносов ушло в санатории, список которых почему-то строго засекречен. Правда, о грифе «совершенно секретно» знают не все сотрудники ФСС.
— Какие санатории представлял «Санаторно-курортный центр» на тендере? — спросила я у начальника отдела санаторно-курортного лечения и оздоровления центральной дирекции Владислава Кулика — председателя тендерного комитета.
Кулик устроил для меня получасовую устную экскурсию по «достоинствам» двух киевских фирм, полную занятных оговорок.
— Они, кажется, представляли санатории «Крым», «Борисфен», «Хмельник», «Пуща-Водица»... Больше не вспомню, — говорит Кулик.
— И «Клеоника», и «Санаторно-курортный центр» сами путевки изготавливали, развозили их. На путевках было написано название этой фирмы (интересно, была ли там строка «оплачено за деньги Фонда», положенная по закону? — Авт.). Они несут всю ответственность как исполнители по договору! Человек, если его плохо лечат в санатории, может нам звонить, а я тут же звоню руководителю одной из этих фирм. Хоть в три часа ночи... Но мобильные их я вам не дам. В отчетах по тендеру есть городские номера.
— Там и адрес их есть...
— Да. По нему они и располагаются! Ой, что-то я разоткровенничался. А то бывают ситуации, когда слова перекручивают и начинают говорить о коррупции. Понимаете?
Понимаю.
— Вот к нам правоохранители обращаются... Мы им говорим: ребята, одно дело, когда украли что-то, это понятно. Но когда начинают искать негра в темной комнате, если у него нет глаз и выбиты зубы, — ну это уж извините!
Занятная логика. И очень занятная реклама фирм, которым год от роду:
— У них есть руководство, есть сотрудники. У них опыт, какая-то только что созданная фирма такой объем работы не сделает, рынок не изучит. А эти фирмы не один год с санаториями работают! И стоимость путевок у представителей ниже, чем у ряда санаториев. Поэтому нельзя говорить, что кто-то что-то завысил и поимел на разнице!
Я не говорила. Я молчала.
— А на что же они существуют — эти фирмы-альтруисты? — спрашиваю.
— Ну, от санаториев какие-то комиссионные получают. Это их вопросы, на что им жить! Если мы думаем, что жить можно с коррупции или с разницы, то это не тот случай.
Не тот? Проверим...
— «Санаторно-курортный центр»? Да, только через них можно было участвовать в тендере, по-другому никак, — сообщили мне в юротделе санатория «Крым» (Партенит).
— Это фирма соцстраха, насколько я понял. Мы документы готовили, а они нам деньги перечислили за путевки. Мы им ничего не платили за услуги, — уточнил главврач Валентин Анатольевич.
— Да, они нас представляли. Эта фирма вроде бы все санатории Минобороны представляла. Посредников закон не запрещает, — осторожно говорит начмед «Пущи-Водицы» Юрий Викторович. — Это удобный вариант, который Фонд предлагает.
— Вы платили фирме за услуги?
— Нет. Мы госучреждение, не имеем права платить туроператорам. Подавали калькуляцию своих услуг. Ну а как они уже с фондом сотрудничают, не знаю. У нас путевка 267 гривен в сутки стоила....
Ни на один из лотов «СКЦ» не указывал стоимость в 267 гривен. Все путевки киевская фирма продала Фонду существенно дороже.
«Клеоника», даже не завершив формирование уставного фонда, получила от Фонда миллионы
Анамнез
Занимаясь этой темой, я переговорила с несчетным количеством людей: директорами санаториев и лагерей, бывшими и нынешними работниками Фонда, представителями профсоюзов, СЭС, ГСЧС, прокуратур разных уровней. Изучила десятки отчетов о тендерах и судебных решений.
Но больше всего мне запомнился монолог бывшего члена правления днепропетровской исполнительной дирекции Фонда. Выслушав мой рассказ, он засмеялся.
— Думаете, удивили? Так было всегда, только схемы менялись. Областной соцстрах работает под жестким циркуляром Киева... А откаты были всегда. Не будет откатов — не будет путевок в санатории для области или санатории днепропетровские в тендере не выиграют. Откуда откаты брали? От санаториев за лоббирование их интересов, от путевок самих. Как? Работник должен платить за путевку, допустим, 20%, а ему говорят, что 50%. Больше ничего не скажу. Все секреты выболтаю, — грустно улыбнулся мой собеседник.
Мне улыбаться не хочется. Мне хочется, чтобы прокуратура, Счетная палата и Антимонопольный комитет всё же нашли ответ на вопрос: кто оплачивал и оплачивает услуги посредников вроде «Клеоники»? Фонд говорит, что здравницы, а здравницы отвечают, что фонд. Хотя ни те, ни другие, насколько я понимаю, не имеют права этого делать, если речь идет о государственных деньгах и тендерах. А суммы-то многомиллионные, и забрали их, по сути, из наших с вами карманов.
Заодно, может, найдется ответ на вопрос: на кого в ФСС спишут фактическое удорожание детских путевок на полтора миллиона гривен? Может, заодно и саму «Клеонику» вместе с «СКЦ» найдут, должны же где-то сидеть их многочисленные «опытные сотрудники»?
И еще вопрос: кто и когда наведет порядок с калькуляциями детских оздоровительных лагерей и санаториев? Что в них входит, и какие именно калькуляции подавала на тендер «Клеоника»?
А «секретный» список санаториев, где оздоровились украинцы, я намерена вытребовать у ФСС через суд.
Количество оздоровленных в Днепропетровской области детей уменьшилось, а затраты на оздоровление выросли
P. S. Все собранные материалы — копии документов и аудиозаписи разговоров с людьми, упомянутыми в расследовании, — при необходимости могут быть предоставлены контролирующим и проверяющим органам.