В этом году исполняется 20 лет с тех пор, как Кирилловская церковь в Киеве из музея вновь стала храмом. А также 130 лет с того момента, как Михаил Врубель написал четыре иконы для иконостаса этой церкви. Знаковой среди них является «Богоматерь с младенцем», которую искусствоведы называют одной из самых необычных православных икон.
Эта работа изменила жизнь самого художника. А всё начиналось с того, что как-то раз молодой Врубель пришёл в дом к Андриану Прахову, руководившему росписями в Кирилловской церкви, с накрашенным носом. «Отныне это новая мода! Так же, как женщины наносят макияж на веки — мужчины будут раскрашивать свои носы. Вот мне, например, к лицу зеленый цвет», — объяснял Михаил Врубель свою эксцентричную внешность.
Впоследствии этот случай вспоминали, как одну из странностей художника. На самом же деле 28-летний художник таким образом лишь пытался привлечь внимание Эмилии Праховой — супруги своего работодателя. Однако Эмилия была равнодушна к выходкам молодого живописца, списывая это на его легкое сумасшествие.
Именно в то время Врубель работал над иконостасом для Кирилловской церкви в Киеве. Работа шла трудно, ведь влюбленный художник никак не мог сосредоточиться на работе. Впоследствии он сделал Эмилии довольно неожиданное предложение. «Могли бы вы позировать для образа Божьей матери?» — смущаясь прошептал он во время одного из званых ужинов в ее доме. Прахова расценила это всего лишь как забавку, и дала согласие. Для Врубеля же это был единственный возможный способ уединиться с Эмилией.
С того момента работа над иконами ускорилась. Сидя перед Эмилией, он создавал десятки эскизов и набросков. Сначала лик Богоматери совершенно не отличался от портрета самой женщины. Затем ее образ постепенно оброс каноническими чертами. Каждый новый эскиз Врубель спешил показать Праховой. И если рисунок ей не нравился — художник сразу же брался за следующий вариант.
В конечном эскизе лик Божьей матери вышел хрупким, а глаза — переполненными тоской.
Готовые рисунки он понес на согласование Андриану Прахову. Чувственность эскизов, на которых сразу же можно было узнать его жену, шокировала заказчика. Да и уединения Эмилии с чудаковатым Врубелем ему не нравились.
Чтобы отдалить Врубеля от своего семейства, Прахов отправляет его в Венецию. «Роспись должна быть в стиле Возрождения, поэтому, вам, молодой человек, будет полезно посмотреть итальянское искусство», — услышал Врубель установку Прахова. О путешествии в Италию тогдашние (впрочем, как и сегодняшние) молодые киевские художники могли только мечтать. Правда, живописца эта весть очень огорчила. Ведь это значило, что вдохновенные часы, проведенные наедине с Эмилией, исчерпаны.
Чтобы продолжить работу над ликом Божьей матери в Венеции, Врубель приглашал итальянских натурщиц. Но даже харизматичные красавицы с Апеннинского полуострова не помогли ему забыть магические черты лица Эмилии.
Вернувшись затем в Киев, он довольно быстро завершил работу над росписями. Теперь на иконе Богоматери можно было узнать также и черты лица младшей дочери Эмилии — Ольги, изображенной в образе маленького Иисуса.
Когда иконостас уже был установлен и реставрационные работы Кирилловской церкви завершались, в нее вошла одна случайная прохожая. Преклонив колени перед Богоматерью, чтобы помолиться — она неожиданно подскочила. «Неужели я буду молиться на свою соседку?» — прокричала женщина, выбегая из церкви.
После этого Андриан Прахов порвал с Врубелем. Хотя по предварительной договоренности позже художник должен был взяться за росписи во Владимирском соборе. Оставшись без работы, он вынужден был уехать в Москву, где и прославился.
Анализируя творчество Врубеля, искусствоведы приходят к выводу, что его неповторимый художественный стиль сформировался именно во время «киевского периода». Своеобразной кульминацией последнего и стали росписи в Кирилловской церкви, а музой — Эмилия Прахова.
Что скрывают эти огромные печальные глаза на иконе — уже никто не узнает. Ведь перед смертью Эмилия приказала сжечь всю свою долголетнюю переписку с Врубелем...