Мир летит в пропасть. И точкой входа в новую мировую реальность стала Украина. Почему нашей стране выпала такая примечательная роль, — то ли роль мирового клозета, то ли роль кроличьей норы? По большому счету, мы сами себе выбрали эту роль.
Конечно же, многоголосо, хором и наперебой, заламывая руки и все, что подвернется под руку, мы будем упрошать: увольте, мы против этой, так сказать, почтенной, но весьма неблаговидной роли! Но нас никто не услышит. Реплика в стиле «чашу эту мимо пронеси» — риторический пассаж, никого и ни в чем не убеждающий.
Это так надо, это так положено, чтобы дурак, из-за которого мир оказался в преддверии бойни, уверял всех (и себя в первую очередь) в собственной непричастности и невиновности. Так надо, так — по сценарию. И дурак весьма преуспеет в этом занятии. Пока не поумнеет. Что весьма сомнительно, но вполне возможно (на уровне гипотезы).
Мир, в котором мы живем, — во многом материализация нашего сознания; или же, если точнее, — нашего бессознательного; или же, если еще точнее, — полной бессмысленности нашей действительности. Все двадцать три года своего существования Украина напоминает анекдотичного генсека, приступившего к исполнению своих обязанностей, не приходя в сознание. В состоянии этого не приходящего сознания мы можем быть и отстранены от исполнения своих обязанностей — тяжелой ноши суверенного государства. В порядке, так сказать, «самоустранения» (что тоже весьма символично).
«Золотой унитаз Януковича» — образ последних лет нашего существования. Этот образ, созданный коллективным сознанием, стал нашим реальным «сегодня» и (хотелось бы ошибаться) — нашего и не только нашего «завтра».
Мы могли бы создать иные образы. Но создали именно этот — «золотой унитаз» — символ испражнения верховной власти, яркого действа, происходящего на вершине социальной пирамиды, над всеми нашими головами.
Коллективное сознание ухватило сущность нашей власти. Эта сущность — не преступность режима, не насилие и не авторитаризм (это термины из словаря политологов и публицистов, но не из словаря массового сознания). Сущность этого образа сводится к простому принципу: срать мы на вас всех хотели! И этот принцип четко распределяется по вертикали власти.
Вспомним поэму Тараса Шевченко «Сон» (отдавая должное юбилею поэта). Там совсем иная мифологическая интерпретация власти: распределенное по вертикали самодурство и насилие. Реальность же нашей действительности — распределенное по вертикали дерьмо.
Примечателен и сам факт паломничества в Межигорье. Мне почему-то думается, что многие наши сограждане, проделавшие весьма трудный путь в резиденцию бывшего президента, движимы не столько презрением к потерявшему власть маньяку, не столько желанием проникнуть в нору к «поганому Змею Горынычу» и символически поглумиться над его святая святых, сколько — банальной завистью и тоской. Одни желают увидеть, как надо жить красиво. Другие — почтить память кумира, ролевой модели своей жизни.
Эти люди никогда не сознаются в истинных своих побуждениях. Для них это тайна за семью печатями. Тайна потому, что это тайна не о Януковиче, это тайна о них самих. Все эти люди, блуждающие по Межигорью, — несостоявшиеся януковичи. Маленькие, поддернутые злобой и раздавленные нереализованными мечтами — януковичи.
Есть американская мечта: каждый эмигрант, имеющий ум и трудолюбие, может стать миллионером. И есть мечта украинская: каждый человек, имеющий компенсаторную мотивацию, может стать Януковичем. И эта мечта намного сильнее и намного действенней, чем мечта о жизни по-европейски.
Двадцать три года своего существования мы работали на унитаз: всякий «евроремонт» начинался с обустройства клозета. «Теплый клозет», над собственниками которого издевался Маяковский, — стал смыслом нашей жизни и точкой приложения всех усилий ума и мускулов. Лучший «евроремонт» удался Януковичу.
За двадцать три года существования мы так и не осознали принцип и смысл суверенности. Задачу собственной безопасности мы с легкой душой переложили на мировое сообщество. Мы обложились «красными флажками» – Алма-Атинским соглашением, Большим договором с Российской Федерацией, Будапештским меморандумом договором с США, РФ и Великобританией.
Задачу правового регулирования принципов собственной жизни поручили Венецианской комиссии, требуя кондиций, стандартов, рекомендаций и одобрений. Задачу же материального обеспечения своих нужд — всучили МВФ и прочим донорам.
Армия свелась к почетному караулу — к чему-то среднему между тюремной охраной и печатанием шага у главной государственной мумии. Парламент — превратился в бочку для грызущихся крыс. Госбюджет — в сливной бачок, сообщенный с бездной грязных потребностей.
В итоге оказалось, что «красные флажки» — это просто бумажки, не смущающие Россию и ни к чему не обязывающие США и Великобританию. Наши созданные Верховной Радой законы — не значимей их материального носителя — той же бумаги, которую можно использовать разве что по назначению. А госбюджет — иссяк: какая неприятная новость, куда смотрят доноры!
Нам очень хотелось жить беззаботно, спрятавшись за «красными флажками». Оказалось, что жить беззаботно — это жить безответственно. Да к тому же — и безответно. Мы сидим в своем «теплом клозете», водруженном посреди полнейшей руины, и безответно взываем о помощи. Но издаваемые нами звуки то ли не слышат, то ли неправильно истолковывают.