Практически в разгаре каждой из
предвыборных кампаний на протяжении последних 7 лет мне часто доводилось слышать от своих земляков следующие слова: «Кто бы ни пришел к власти, будут воровать. Так пусть лучше наши воруют. Может быть, с нами чем-нибудь поделятся…».
Какие чувства могут вызвать подобные слова у адекватного человека? Правильно. Чувство тревоги.
В 2010 году политическое либидо жителей Донбасса было удовлетворенно полностью. Их любимцы планомерно подмяли под себя все, что можно и даже больше. Однако Янукович за год правления не оказался для своей региональной родины тем Мефистофелем, который «вечно хочет зла и вечно совершает благо».
Региональный патриотизм Януковича выразился в стремительном падании социальных показателей Донецка по сравнению с другими областными центрами. И меня отнюдь не удивило, что Президент не стал использовать коррупционные механизмы в целях обогащения моих земляков, некогда считавших, что новая власть чем-то поделится с ними.
И здесь я хочу обратиться к своим правобережным соотечественникам. Вы несправедливо считаете, что команда Президента относится к вам с презрением и всячески желает вас унизить. Революционно наоборот. Президентская команда относится к вам с большим пиететом и трепетом, чем к Донбассу, жители которого являются их «железобетонным электоратом».
Аргументирую. Для действующей власти Донбасс – это экспериментальная лаборатория, где биомасса готова вынести любые социально-экономические опыты, оставаясь запрограммированной на покорное общественное смирение, которое время от времени эксплуатируется в целях получения политической энергии. Простите за чрезмерную научность.
Вспомните, в какой области впервые было решено апробировать призванные «улучшить жизнь уже сегодня» пенсионную и административную реформы. При этом власть сама признавала, что Донецкая область была выбрана пилотной, потому что в ней было зафиксировано наибольшее количество социальных проблем.
По поводу гуманитарных вопросов. Я себе слабо представляю, чтобы Президент осмелился послать Табачника, например, во Львов с целью уведомить неугодного власти ректора местного университета об его увольнении, сославшись на то, что из Кабмина лучше видно, кто должен быть ректором ВУЗа в конкретном регионе страны.
Я глубоко убежден, что даже помощь центральной власти не помогла бы правобережным регионалам принять решение о массовом закрытии школ в отдельном регионе по причине их якобы «слабой наполненности», видя оптимальный выход из ситуации в закрытии этих школ, что фактически приводит к разрыву привычных социальных связей учеников.
В каком бы регионе ещё местная власть позволила себе задуматься о необходимости переноса Областного художественного музея за пределы областного центра, из-за каких-то меркантильных соображений.
Поэтому ещё раз повторюсь: уважаемые соотечественники из Западной Украины, у действующей власти нет регионов-любимчиков, у неё есть те, кого она боится, и те, кого она хладнокровно эксплуатирует. Иного не дано.
Тем не менее, психологическая аксиома гласит, что разочарования рано или поздно ведут к агрессии, и с осени 2010 года в Донбассе начали происходить воистину исторические по своим масштабам события: местная общественность стала выходить на улицы и протестовать против «своей» власти.
Я не буду акцентировать свое внимание на митингах местной оппозиции, поскольку их размах и риторика не вызывали общественного резонанса. Жителям Донецка не были интересны вопросы защиты украинского языка, тема Черноморского флота и сбор подписей за отставку Президента и правительства.
Здесь необходимо вспомнить, что профессорско-преподавательский состав Донецкого Национального университета также не выступил в защиту снятого с должности ректора Владимира Шевченко и его соратника Юрия Лысенко, признанного «незаконным» победителем ректорских выборов. Лысенко не выдержал давления со стороны власти, ушел в сторону, предварительно попросив университетскую общественность не бунтовать.
Теперь позвольте пофилософствовать на тему социального сознания населения Донбасса.
Здесь все в духе противопоставления идеализма и материализма.
Гуманитарные, национальные, культурные и духовные вопросы не в состоянии возбудить донецкую общественность настолько, чтобы это могло привести к практическим выражениям народного гнева и массовым социальным волнениям на улицах региона. Все дело в том, что в коллективном бессознательном основной массы жителей Донбасса нет стержневых гуманитарных, национальных, культурных и духовных традиций.
Я не хочу сказать, что это плохо. Просто есть объективные исторические предпосылки. Донбасс – регион индустриальной морали, где основная масса людей смотрит на жизнь, исповедуя первичные ценности человеческой природы.
И остро возбудить жителей Донбасса могут лишь вопросы социально-экономического характера, да и то не всегда.
Донецкий избиратель может пять лет крыть последними словами своего мэра, а в день мэрских выборов проявить внезапную бессознательную лояльность к действующему градоначальнику, отдать за него свой голос, а на следующий день снова приступить к нецензурной критике его личности вплоть до следующих выборов.
Донецкий избиратель, от незнания за кого проголосовать на местных выборах, может поставить пометку возле Партии регионов просто потому, что за кого-то нужно проголосовать.
Донецкий избиратель может высмеивать слова, оговорки и поведение Януковича, но в день выборов проявить жалость к своему земляку и отдать ему своей голос.
Вот такая донецкая социально-политическая душа.
Но особо вопиющие действия власти все-таки вынуждают донецкую общественность самоорганизовано, без поддержки каких-либо местных политических сил выходить на улицы и выказывать свой гнев. Порой даже с ярким надрывом.
Очень лихо протестовали родители учеников школ, которые оказались под угрозой закрытия. Некоторые мамы обещали, что их дети будут сжигать автомобили депутатов Партии регионов. Видимо местная власть была серьезно напугана этим, и план «оптимизации» школьной жизни региона был отложен в сторону.
Активное недовольство работников музея и вмешательство сознательной части местных журналистов заставило донецкую власть договориться до того, что инициатива о переносе областного худмузея за пределы Донецка – была шуткой…
Вы скажете, почему я говорю, что гуманитарные вопросы не в состоянии возбудить общественный гнев жителей Донбасса, а сам пишу, как донецкие граждане защищали права школ и музея?
Отвечаю. Здесь дело не в гуманитарности вопросов, а в их социальной основе.
Относительно школ. Активность родителей была вызвана исключительно обострением родительского инстинкта и тревогой за то, что их дети могут просто потеряться в новой социальной среде. И эта тревога была оправданной.
Относительно музея. Профессиональный коллектив худмузея был взволнован тем, что отныне им придется ездить на работу в другой город. И эта взволнованность тоже была оправданной.
Что же касается прошлогодних митингов предпринимателей и недавних акций протеста шахтеров, шахтерских жен, чернобыльцев, то здесь социально-экономическая и естественно-человеческая природа мероприятий предельно очевидна.
Дальнейшее развитие отношений донецкой общественности и команды Президента я вижу в трех сценариях.
Сценарий первый. Основная масса населения Донбасса продолжит исповедовать идеологию гражданского мазохизма, который отлично гармонирует с политическим садизмом действующей власти.
Команда Президента способна, на мой взгляд, окончательно загнать Донбасс в такие социально-экономические условия, что люди, понимая необходимость бунта, не найдут в себе ни моральных, ни физических сил для народного сопротивления режиму. Поскольку весь энергетический потенциал населения будет уходить на то, чтобы элементарно выжить в этих установленных властью условиях.
Второй сценарий. «Настала пора, и поднялся народ, разогнул он согбенную спину, и стряхнул с плеч долой тяжкий гнет вековой, на врагов своих поднял дубину».
И здесь президентская команда может поплатиться за свое самонадеянное отношение к донецкому электорату. Ведь если вся Украина увидит активные массовые социальные волнения в Донбассе, власть уже не найдет никаких аргументов для других частей страны, чтобы убедить в том, что «непопулярные реформы» приведут к всеобщему благу. И тут дубину может поднять вся Украина.
Третий сценарий. Все будет оставаться так, как есть сейчас. Основная часть населения Донбасса будет смиренно ждать «улучшения жизни», другая часть населения будет всячески бранить действующую власть, но будет делать это исключительно на кухнях, не находя в себе моральной воли к уличным акциям протеста. Ну и ещё одна незначительная категория людей будет выходить на улицы, но не вызывать ни общественного резонанса, ни реакции властей.
Какой сценарий сработает в Донбассе, является архиважным для всей Украины, поскольку вскоре действующая власть может получить не один большой майдан в Киеве, а множество региональных майданов, где одну из ключевых ролей будет играть народный гнев вотчины Януковича.
В недавнем общении с членом бывшей оранжевой команды Олегом Рыбачуком, мы сходились на той мысли, что перспектива второй оранжевой революции усматривается именно во множественном числе майданов, основная проблематика которых будет лежать исключительно в социально-экономической плоскости.
Ближайшие годы станут ярким показателем того, куда двигается Донбасс с точки зрения гражданской морали и поведения, справляясь с испытанием в виде действующей власти.
Первые элементы того, будет ли это эволюцией, стагнацией или регрессом, на мой взгляд, мы увидим уже весной этого года.